После был первый завод и первые честолюбивые попытки подтолкнуть Россию вперед. Делая первые шаги, он даже не подозревал о последствиях простейших технических инноваций.
— Самым тяжелым оказалось строительство первого парового котла.
— Разве? Мне казалось, что в тот период очень сложно было построить конвертор переработки чугуна в сталь.
— Это как раз не составило проблемы. Пришлось несколько повозиться с компрессором для продувки воздуха через жидкий чугун.
— Но сам конвертор достаточно сложная инженерная конструкция.
— Не путайте современный конвертор с технологическими приемами середины восемнадцатого века.
— В чем же может быть разница? Принцип один и тот же.
— Вот именно, принцип тот же, а сам конвертор другой. Первый экземпляр сделали за три дня, из которых два ушло на сушку шамота.
— Невероятно! Сегодня на подобное строительство уходит год!
— Правильно, сейчас строят на сто тонн, а я сделал на одну тонну. Учитывая удельный вес железа, у меня была бочка на сто литров жидкого чугуна.
— Да, об этом никто не подумал, а как сделали пламенную регенерацию?
— Здесь не обошлось без затруднения, первая печь строилась более года. Другой уровень технологий потребовал много сопутствующих действий.
— Кстати, а как вы смогли обучить рабочих? Например, на конвейере?
— Чему их обучать? Как закрутить пять болтов? Или каждые три минуты открывать лоток? Здесь вообще не требуется никакого обучения.
— Но ваши часы-ходики, они до сих пор висят на стенах во многих домах.
— Ну, господа! Это вообще самый примитивный механизм, который не требует ни точности, ни чистоты обработки металла.
— Трудно поверить вашим словам. Почему никто не смог повторить выпуск ходиков?
— Смысл этих часов заключается в маятнике, который за цикл должен сделать кратный секунде ход.
— А сам механизм? Он же достаточно сложен.
— Вообще никакой сложности. Гиря через цепь тянет колесико секунд, маятник поднимает коромысло, шестеренка проворачивается на одну секунду, что соответствует одному зубчику.
— Ах вот оно что! Далее шестеренка минут и шестеренка часов. Однако если шестерни кривые?
— Какая разница, главное количество зубцов в шестеренке. При плохом механизме вешают более тяжелую гирю.
— Для часов важен точный ход, чего невозможно добиться с примитивным механизмом.
— Ошибаетесь, точность хода обеспечивает маятник, на конце которого находится регулировочный винт.
— Ваши слова многое проясняют, но с хронометрами вы сильно рисковали.
— Отнюдь. Я построил оптико-механический завод, где в первую очередь освоил выпуск увеличительных стекол.
— В результате рабочие смогли без затруднений выполнять самую тонкую работу! Хитро!
— Может быть и хитро, в результате регулировщики могли заметить малейшую царапину в местах сопряжения шестеренок.
— Возможно, в любом случае большое спасибо. Сегодня часы нашей марки самые престижные и самые дорогие в мире!
— Реальной сложностью было изготовление первого парового котла, а не часов.
— Почему? Что может быть сложного в паровом котле?
— Ха! Котел изготавливается из стального листа, лист прокатывается на стане, стан приводится в движение паровой машиной.
— Вы хотите сказать, что попали в замкнутый круг?
— Именно так, замкнутый круг. В то время стальные листы выбивали молотом, получались какие-то железные лепешки.
— Все равно, лист обрубили по нужному размеру — и готово.
— Во-первых, лист получался разной толщины и с трещинами, которые впоследствии забивали ковкой.
— Действительно проблема, и как вы решили эту задачу?
— Начал с парового молота с ограничителем по нижнему ходу.
— Вот видите, сумели найти выход.
— Это еще не выход, листы требовалось соединить клепкой да еще водонепроницаемым швом. Первые котлы выглядели как куб с ребром в два метра.
— Интересно такое слышать, после первого котла дело пошло на лад?
— Ну что вы! Первый котел делали более месяца, затем еще пять уродцев, после чего запустили прокатный стан и вальцы.
Из неожиданных успехов было изготовление стальных тросов для такелажа кораблей, где они с Варфоломеем Сидоровичем сразу нашли правильное направление в технологическом процессе. Со временем Сергей смог удовлетворить любопытство своих родственников. Чем дальше человечество уходит в своем развитии, тем меньше оно разбирается в простых вопросах. Спроси сегодня любого инженера об устройстве молота с приводом от водяного колеса, нагородит все что угодно. На самом деле два человека, один топор и один день — все, молот на четыре удара за один оборот колеса готов. А ветряная мельница? Как минимум одна угловая передача и редуктор. По жизни изготавливается только из дерева без гвоздей и шестеренок. Сегодня до этого трудно додуматься, на самом деле механизм прост до высшей степени гениальности.
Наконец настал день, когда граф Алексеев смог удовлетворить свое любопытство по поводу исторических событий прошедших лет. Как он и предполагал, искра конфликта разгорелась между Потемкиным и императором. После исчезновения Сергея сначала начались трения в Сенате, быстро переросшие в открытое противостояние двух основных партий. На этом фоне Григорий Александрович потребовал передать в его руки всю полноту власти. Здесь Павел встал на дыбы, ибо в словах председателя правительства усматривалась узурпация власти и пренебрежение к монарху. Через несколько дней дом Романовых пресекся.
— Как это произошло? Расскажите подробнее, — попросил Сергей.
— Официально Павел Первый со своей семьей во время ужина отравились грибами.
— Все сразу? И дети?
— Да, умерла вся семья и часть кухонной прислуги.
— Потемкин был решительным человеком, но пойти на убийство малолетних детей! Александру должно было быть всего десять лет.
— Бесчеловечный поступок вызвал бурю негодования, усилившуюся после нескольких смертей сторонников императора.
— А что Дума?
— Думцы начали собственное расследование, но Потемкин их разогнал.
— Даже так! Не побоялся ответных шагов.
— Он пошел напролом, как танк, и потребовал императорской власти.
— Захотел стать диктатором?
— Нет, именно императором.
— Это же явная глупость! Он из знатного рода, но не княжеского.
— Вот именно! Сразу же возмутились Юсуповы, чей род старше Романовых, да и богаче.
Что верно, то верно. Дом Романовых никогда не входил в число самых богатых княжеских родов. С воцарением Елизаветы началось финансовое бедствие. Императрица не разделяла государственную казну и свое имущество, в результате к своей кончине она оставила долги в пять миллионов рублей. Юная Екатерина Вторая первоначально ревностно следила за деньгами и даже погасила задолженность своей предшественницы. Но ненадолго, вскоре царица перепутала свой кошелек с государственной казной. За период между Петром Первым и Павлом Первым о благополучии казны пекся только Бирон. Он жестоко взимал с дворян все недоимки, поставил на ответственные посты иностранцев, которые не связаны с Россией личными интересами. За что и поплатился. Когда герцога сослали, в казне лежали два миллиона рублей. Ну да ладно, в новой истории деньги контролировали Сенат и Дума. Обе стороны дотошно следили друг за другом, много не украсть.
