Александр Абердин - Парадиз Ланд 1-2. Герой по принуждению. Волшебный мир-2

Куда сложнее было защитить наших коней, которым было не дано стать магами и нам приходилось постоянно создавать вокруг них все более и более мощную магическую защиту, чтобы не позволить какой-то злой, неведомой силе повредить им. Жизни магических коней ничто не угрожало, но даже малейший сбой в полете на таких скоростях, грозил нам большими неприятностями.

Каким бы приятным занятием не было чтение книги, но Михалыч снова был вынужден прервать его. На этот раз по куда более прозаической причине, - наступило утро, а следовательно ему нужно было снова приниматься за работу. За чтением ночь пролетела быстро и незаметно. На литературные достоинства и недостатки он старался не обращать внимания, куда больше его интересовало подробное описание Парадиз Ланда. Именно поэтому он подолгу рассматривал снимки, сделанные Олегом и частенько возвращался к некоторым фрагментам текста.

Из всего прочитанного он узнал для себя много нового, а философские рассуждения Олега его немало позабавили. Впрочем, почти все они были известны Михалычу и раньше, просто в своей книге его друг обобщил многое из того, о чем они порой беседовали и придал своим рассуждениям более законченную форму. В логике Олегу было трудно отказать, но оригинальными его философские изыски все-таки не были. Во всяком случае так ему показалось на первый взгляд, хотя он мало интересовался философией, особенно современной и потому не взялся бы судить об этом предмете строго.

Куда больше Михалыча удивило то, что его друг не только оказался таким завзятым ловеласом, но и то, что он столь подробно рассказывал о своих любовных похождениях. Порой, это его даже бесило. Правда, скорее не потому, что Олег вообще рассказывал об этом, а потому, что это именно ему так подфартило, ведь Михалыч уже был знаком с некоторыми из его любовниц, а стало быть веских оснований для зависти было более, чем достаточно. К тому же у него отчего-то постоянно возникало ощущение, что ему навсегда заказаны такие радости, хотя дочери Великого Маниту бойко постреливали в его сторону глазками, томно вздыхали и вообще выказывали ему всяческие знаки своего расположения, явно, требуя от него взаимности.

Михалыч стоически выдерживал эти, пока еще не слишком активные атаки на свое сердце и вовсе не собирался поддаваться соблазнам. В отличие от Олега он строго следовал правилу и никогда не влюблялся на работе в сотрудниц и коллег, а тем более в собственных подчиненных. По его глубокому убеждению для полной анархии и разброда не хватало только того, чтобы все его распоряжения рассматривались через призму его амурных увлечений.

Поэтому он решил с первого же дня завести самые строгие порядки и не поддаваться на всякие охи-вздохи, глазки с поволокой и прочие губки бантиком. Именно поэтому, приняв с утра пораньше душ, позавтракав и облачившись в строгий, черный костюм с белоснежной сорочкой и узким, темно-красным галстуком, он покинул свои шикарные пяти-комнатные апартаменты, которые Айрис назвала временным приютом на одну ночь, и направился осматривать дворец.

Поскольку он уже был знаком с удивительной способностью своих новых друзей свободно изменять геометрию пространства и даже более того, сам мог делать подобные трюки, то его уже не поражало то обстоятельство, что внутри бывший дворец князя Головина был раз в пять больше, чем снаружи и впору было обзаводиться каким-нибудь скоростным внутридворцовым транспортом. Однако, за ночь было сделано и это. Стоило ему только выйти за дверь, ступить на ковровую дорожку и сделать по ней пару шагов, как она немедленно понесла его вперед.

Удивляясь изобретательности своих друзей, Михалыч сделал несколько пробных движений и через пару минут понял, что бегущая ковровая дорожка чутко реагирует на все его шаги и притопывания. Добравшись до лифтов, золотые двери которых были отделаны драгоценными камнями, он с удовлетворением отметил, что на этот раз они были снабжены указателями этажей и, судя по ним, этих самых этажей во дворце было уже не четыре, а целых сорок пять. Подивившись этому, он решил подняться сразу на самый верх и посмотреть, что из этого получилось.

Каково же было его удивление, когда выйдя из кабины лифта он попал в огромный зимний сад, которому, казалось, не было конца. Когда он направился к его краю, чтобы взглянуть на окрестности, то ему пришлось пройти добрых двести пятьдесят метров прежде, чем он подошел к стеклянному куполу. Через невероятно прозрачное стекло он увидел Москву чуть ли не с высоты птичьего полета и понял, что при реконструкции дворца были применены несколько иные магические решения. Он был не только расширен изнутри, но и надстроен и, скорее всего, снаружи ничего этого не было видно, потому что ближайшие улочки и переулки не были заполнены толпами зевак.

Спустившись этажом ниже, Михалыч сразу же понял, что именно этот этаж подготовлен его друзьями лично для него и хотя ему не терпелось приступить к работе, он осмотрел несколько огромных комнат. Больше всего его поразила спальня, а в ней огромная кровать с множеством зеркал на стенах и даже на потолке. Уже исходя из этого он сделал вывод, что дочери Великого Маниту, положившие на него глаз, намерены усилить свое давление на его нравственность и уже в самом скором времени ему придется отбивать их атаки. Что же, к этому он был вполне готов и дал себе твердое мужское слово, не сдаваться ни при каких обстоятельствах. Раньше времени.

Еще одним этажом ниже Михалыч обнаружил целую анфиладу прекрасно оснащенных офисных помещений и огромную приемную, интерьер которой был исполнен в стиле ампир в котором преобладали зеленые тона, серебро и красное дерево. В приемной можно было устраивать состязания по конкуру и выездке, если убрать четыре небольших фонтана, украшенных скульптурами, изваянными из какого-то полудрагоценного камня, весьма похожего на сердолик. О том, что это была именно приемная, он догадался по двум огромным, пышно декорированным узорчатым литьем, порталам, - золотому и серебряному. Эти несусветно роскошные, драгоценные архитектурные детали полутораметровой ширины, обрамляли две огромные, двустворчатые двери резного красного дерева. Над одной дверью Михалыч обнаружил надпись врезанную в золото и сделанную по-русски:

ЗАЩИТНИК МИРОЗДАНИЯ.

Буквы, высотой сантиметров в тридцать, были сделаны из цельного сапфира. Недовольно цокая языком, он направился к золотым дверям, но не успел взяться за ручку, как они бесшумно распахнулись перед ним. Кабинет, который устроили для него спутники Олега, поразил Михалыча своей пышностью и великолепием. Он совершенно потерялся в этом огромном зале среди блеска золота, драгоценных камней и хрусталя. Вместе с тем, что он чувствовал себя тараканом, попавшим в подарочное пасхальное яйцо работы Карла Фаберже, Михалыч, вдруг, ощутил на себе теплую волну любви и заботы, которой стремились окружить его Айрис и её очаровательные сестры.

Позади кабинета он также обнаружил уютные апартаменты, но уже не такие огромные, как этажом выше и содержащие спальную комнату, нечто, одновременно похожее на небольшой спортзал с бассейном и оранжереей, уютную гостиную и столовую в придачу. Такое дополнение также о многом ему говорило и он не счел его излишним. В конце концов, поскольку Олег умудрился попасть в Парадиз Ланд и провернуть там такое невероятное дело, именно этот дворец теперь должен был стать не только его офисом, но и домом на ближайшие годы, а то и столетия.

Вернувшись в кабинет, Михалыч присел на краешек громадного и невероятно пышно украшенного кресла, стоящего перед огромным письменным столом со столешницей из цельной плиты лазурита и первым же делом полностью изменил весь дизайн. Лазуритовую столешницу он оставил в покое, но придал письменному столу более простой, строгий, деловой и современный вид. Облегченно вздохнув, он открыл большой блокнот в тисненом кожаном переплете, взял в руки тяжелую золотую авторучку и принялся быстро составлять список самых неотложных, первоочередных дел. Хотя он и завидовал Олегу, отдыхающему сейчас где-то в южных широтах, это вовсе не говорило о том, что и ему следовало забыть об обязанностях Защитника Мироздания.

Покрывая страницу за страницей мелким, ровным почерком, Михалыч нисколько не сомневался в том, что все эти планы вполне выполнимы. Он так увлекся своей работой, что даже не заметил того, как в его кабинет вошла Айрис, одетая в какой-то, немыслимо прозрачный, легкий наряд. Прекрасная небожительница обратилась к нему с восторженной речью. Подняв голову, он несколько секунд молча смотрел на эту очаровательную девушку, которая поприветствовала его, словно какого-то правителя, потом снова вернулся к прерванному занятию и негромко ответил:

- Доброе утро, Айрис. - Постукивая наконечником ручки по своему зубу, он добавил - Пригласи пожалуйста всех на совещание и переоденься во что-либо более приличное.