Ознакомительная версия.
— Не волнуйся так, Наталья Алексеевна! — попытался успокоить царевну Егор. — Пока мы с ним один раз в неделю будем заниматься, не чаще. Через годик — посмотрим… А когда я буду в отъезде, то с Алексеем позанимается Вася Волков, ему уже сказано. Это когда царевич уже вернётся из Воронежа…
— Вы уж с братцем-то моим любимым не берите Алёшеньку с собой в Константинополь! — дрогнув голосом, неожиданно попросила Наталья. — Маленький он ещё для дел таких серьёзных да трудных…
— Стоп, стоп! — сильно обеспокоился Егор. — А откуда тебе, царевна, известно, что Пётр Алексеевич собирается лично посетить столицу османскую?
— Да Алёша-племянник и поведал! У государя нынче от сына нет секретов, он ему всё-всё рассказывает, советуется даже…
«Ну и как же в таких условиях можно соблюдать полную секретность? Как надёжную царскую охрану обеспечивать?» — возмутился про себя Егор.
— Поздравляю тебя, Александра! — неожиданно сменила тему царевна. — Такая честь: первая женщина русская, вошедшая в Совет Государственный!
— Спасибо, Наталья Алексеевна! Постараюсь оправдать честь сию! — Санька склонила свою русую голову в почтительном полупоклоне.
Егор отчаянно завертел головой, смотря то на одну красивую женщину, то на другую, выдохнул хрипло и непонимающе:
— О чём это вы, прекрасные дамы? Наталья удивилась в свою очередь:
— Что ж ты, царский охранитель, так и не ознакомился со вторым списком, где перечислены все персоны, приглашаемые на Высший Совет — по отдельным, наиважнейшим вопросам?
— Да нет, как-то…
— Так вот, в списке том — тридцать пять особей мужеского пола и только одна — женского. Твоя собственная жёнушка — дворянка Меньшикова Александра Ивановна, персоной собственной…
— В качестве Главной Сестры Милосердной, — отчаянно покраснев и потупив взгляд, скромно объяснила Санька. — Это когда война намечается — серьёзная какая, или поход боевой, кровавый…
Настало время фейерверков знатных, «потешных огней» — как тогда было принято говорить. Пётр с сыном, взявшись за руки, дружно и весело бегали между специальными установками и с помощью самодельных спичек конструкции Брюса-Меньшикова поджигали тоненькие шнуры, а потом, когда в небо взлетели крупные разноцветные искры и змеи, хором орали и визжали — громко и восторженно…
Многие высокие гости уже разъехались, Санька отправилась на кухню — записать со слов кухарки Лефортовой рецепт какого-то блюда, произвёдшего на неё неизгладимое впечатление, а Егор, тем временем, залучил хозяина дома в дальнюю резную беседку — для очень важного разговора.
— Что, герр Франц, ты уже собрал вещи-то — для вояжа Константинопольского? Тебе же опять быть Послом Великим! И я так думаю, и князь-кесарь Ромодановский поддерживает это мнение, Шеин с Апраксиным — тоже за…
— Не поеду я в этот раз с вами, Александр Данилович, не обессудь! — огорошил его генерал. — Неважно чувствую себя, останусь на Москве.
— Как же так? — Егор был по-настоящему поражён, это неожиданное решение Лефорта путало все его хитрые планы. А рассуждал он примерно так: «Через два с половиной месяца, исходя из моего знания Истории, герр Франц должен умереть. Но умереть — в промозглой осенней Москве, нелепо и случайно подхватив банальнейшее воспаление лёгких. А что, если он в это время будет находиться на относительно тёплом и сухом морском побережье? Вдруг удастся в очередной уже раз обмануть жестокосердную Историю?» И вот — на тебе: генерал никуда не едет!
— А вот так, — спокойно и несуетливо ответил тем временем Лефорт. — Пётр Алексеевич пошёл мне навстречу и разрешил остаться. Устал я что-то, хочу немного отдохнуть… А одним из Великих Послов ты и будешь, Алексашка. Потому как — заслужил! А в напарники тебе определён дьяк Прокофий Возницын, настоящий — Возницын… Ничего, что я тебя назвал по-старому, без отчества?
— Ничего… — промямлил Егор, совершенно не понимая, что и говорить дальше.
Лефорт грустно и многознающе усмехнулся:
— Ты что-то знаешь, мой мальчик? Знаешь — и волнуешься? Да ладно, брось! Ты — одно знаешь, я — совсем другое. Кто из нас прав? Чьё знание — истинное? Как ты думаешь, может быть такое, что для кого-то смерть — просто очередной переход в иное качество, или даже — всего лишь смена места работы?
— Даже так…
— Мне это очень трудно объяснить. Ты, скорее всего, не поймёшь… Считай, что у меня здесь было своё, отдельное задание. Вот я его и выполнил, полностью. А теперь возвращаюсь — откуда пришёл когда-то… А ты остаёшься, может даже, и вместо меня. Извини, но давай на этом и закончим сей трудный разговор. И подробных инструкций не жди от меня. Разные у нас с тобой игры, охранитель…
Саньке очень хотелось отправиться в этот увлекательный вояж южный (можно и только до Воронежа!), но дети были ещё слишком малы. Нацеловались, наобнимались вволю, попрощались — со вздохами тяжёлыми и слезинками редкими…
Обоз посольский растянулся на этот раз на целую версту. И людей много — нанятых на государеву службу в недавнем визите европейском — ехало на верфи воронежские, да и всяких гостинцев для предстоящих переговоров с османами: пушнина русская, штуки бархата и шёлка, ружья и пистолеты европейские, золотые украшения — из царских закромов, щедро отделанные жемчугами да самоцветами. Для охраны сего бесценного (во всех отношениях) каравана было выделено четыре эскадрона драгун, да и при каждой карете и повозке состояло по три надёжных человека: ямщиками выступали проверенные и обученные Егоровы сотрудники, рядом с каждым ямщиком сидел вооружённый солдат-преображенец, второй преображенец находился на запятках кареты или повозки.
Егор, за сутки перед отъездом пожалованный званием генерал-майора, ехал в царской карете — вместе с Петром и его сыном Алексеем. Кучером царским являлся поручик Алёшка Бровкин, компанию ему (вместо простых солдат) составляли два подполковника: Андрюшка Соколов — батальонный командир Преображенского полка и Василий Волков — Егоров заместитель по делам охранным.
За каретой следовал возок попроще, в котором располагался царский повар Антоха, он же — специалист по всяким ядам и противоядиям. Антоху сопровождали две низенькие и смешные китайские собачки, надрессированные по запаху определять всякую гадость, могущую нанести вред государеву организму.
Егор всегда помнил, что, несмотря на всё многообразие чинов и обязанностей, свалившихся на его голову (постоянный член Высшего Государственного Совета, генерал-майор, командир полка Преображенского, дворянин, помещик, глава семейства, фабрикант, поставщик продовольствия и прочего для армейских нужд, начальник оружейной лаборатории, Великий Посол), он, прежде всего, царёв охранитель, обязанный тщательно и вдумчиво оберегать жизнь и здоровье Петра, государя российского.
Ознакомительная версия.
