– Подожди, – кореец от меня просто отмахнулся. – Надо кое-что проверить.
– Только тронь ее. Я…
В этот раз не выдержала мама. Тяжелый заварник звонко ударился о пол, разбрызгивая коричневую жижу и осколки фарфора. В кухне воцарила гробовая тишина.
– Что? Здесь? Происходит? – Мама говорила рублеными фразами, боясь сорваться.
– Кхмм, – откашлялся Коста. – Дело в том, что… Это еще не точно, нужны специальные проверки. Но вполне возможно, что ваша дочь тоже является сверхом. Достаточно сильным, чтобы рассмотреть заклинание на теле Александра.
– Нет. – Отрезал я.
– Ты можешь отрицать, но факт останется фактом. Если она маг, ее надо учить. Ради ее же безопасности. Ты не хуже моего знаешь, что может натворить необученный одаренный.
Глядя на расплывающуюся в улыбке сестру, я проговорил:
– Она не маг!
Мои слова утонули в радостном визге. В отличие от меня сестренка не знала, в какую бучу лезет. Уверен, в ее голове роились мысли об избранности и великих свершениях. Редко бывая дома, я все же замечал, с каким интересом она смотрела передачи о творящихся вокруг чудесах. Я понимал ее, но ничего не мог с собой поделать. Стоило мне вспомнить, через что я прошел, и алчный взгляд Косты воспринимался как покушение на мою семью.
– Саша, я знаю, о чем ты думаешь. Вера Павловна, не переживайте. Вы далеки от нашей работы, а ваш сын в основном сталкивался с обратной стороной медали. Подожди. – Видя, что я снова собрался протестовать, кореец выставил перед собой ладонь. – Вспомни, с чего все началось! Ты хочешь, чтобы однажды Юля случайно кого-нибудь убила? Или думаешь, что у магов все проще, чем у оборотней? Черта с два. Кстати, возьми-ка. – Коста протянул сестре крохотное серебряное колечко. – Это универсальный глушитель. Не слишком мощный, но на первое время хватит. Вера Павловна, утром за Сашей заедет отец Илларион, нужно чтобы ваша дочь поехала с ними. Обещаю, ничего страшного с ней не случится.
– Но…
– Игорь вам все объяснит, а сейчас извините, мне пора. Мои ребята подежурят. Можете спать спокойно, никто вас больше не потревожит. Строители подъедут завтра, ближе к полудню, приведут в порядок дверь и окно. С этой дурацкой академ-стройкой. – Он махнул рукой. – Хоть какая-то ль нее польза. Заодно поставят защиту от непрошеных гостей. Еще раз извините, мне действительно пора. Саша, проводи меня, будь добр.
Залпом допив чай, Коста откланялся и вышел с кухни. Накинув куртку, я поспешил следом. Должок за тобой, Коста! Я же просил не вмешивать семью. Так нет, мало того что меня сдали с потрохами, так еще и на сестренку нацелились.
Выйдя на улицу мы остановились у неприметного микроавтобуса с грязно-тонированными стеклами. Не знаю, чего там было больше, тонировки или грязи, но разглядеть сквозь них хоть что-нибудь было невозможно. Поежившись от пронизывающего холода – человеческое тело не одобряло зябкую ночную прохладу – я вопросительно уставился на корейца. Затянувшись сигаретой, тот произнес:
– Злишься?
– Да. – Не счел нужным отрицать очевидное. – Какого черта ты меня сдал?
– Не дури, Ящер. После такой ночки тебя бы раскатали не хуже инквизиции. Проверено, отбрехаться без шансов. Можешь считать, что я оказал тебе услугу.
– В гробу я видал такие услуги.
– Угу. – Усмехнулся кореец. – Я, конечно, видал лгунов хуже, но редко. Не включай дурака, и других не держи за идиотов. Рано или поздно они бы догадались, и устроили тебе веселенькую жизнь. Так что ты – мой должник.
– Вы обещали, что ничего не расскажете. У нас был договор.
Коста в две затяжки добил сигарету и щелчком отправил ее в сторону мусорного бачка. Проследив взглядом за пикирующим светлячком, я повернулся к магу.
– Ну!
– Не нукай, не запрягал. Договаривался ты с Васильком, а она хоть и умная девка, но круглая сирота. Она не понимает. Хотя, что тут удивительного? У нас тут у каждого свои тараканы. Знаешь, будь моя воля, я бы тебя выпорол. Сразу как узнал о вашем договоре. Ты неделю в коме провалялся, а твои – ни сном, ни духом. Если бы не Женька, ты бы умер. Что тогда?
– Справился бы как-нибудь. – Буркнул я. Мне стало стыдно.
– Ты может и хотел как лучше, но послушай моего совета, Александр. Поменьше ври близким людям, а то так запутаешься, что вырываться будет больно. Не тебе. Им.
– Но…
– Все, Саша, разговор закончен. Обижайся, не обижайся – все уже в курсе. Лучше расскажи, кто на тебя напал? Не хотел твоих пугать, потому и вытащил на-покурить.
– Не знаю. – Неохотно ответил я. – На собаку похоже. Я особо не рассматривал, темно было. Здоровая, мне по пояс. Рычала странно. Монотонно так, как пенопластом по стеклу, до мороза по коже. От этого и проснулся. Их вообще-то трое было, остальные сбежали.
– Тяжело было?
Не хотелось мне признаваться, что большую часть проблем доставила конторская поделка. Спасительный рисунок едва меня не прикончил. Маг продолжал изучающе смотреть, поэтому я просто пожал плечами. Думал, отвяжется, но Коста и сам догадался о проблеме. Хитро прищурившись, он понимающе кивнул:
– Перекинуться пробовал. И сильно скрутило? Ладно, мне и правда некогда. Вот, возьми, – кореец протянул кусок пластика. – Игорь должен тебя отвезти, но на всякий случай. Здесь адрес, тебя будут ждать. Без формы Ящера ты почти беззащитен, а при нашей работе это небезопасно. Если не сбежишь – помогут.
– А что там? – Я повертел карточку в руках, но кроме адреса на ней ничего не было.
– Узнаешь. Извини, правда спешу.
– Коста, подожди. – Я помялся. – Что с Волковым? Я его с кинотеатра не видел. Как он?
– Никак. Пропал майор, даже по крови дойти не можем. Тишина. – Маг отвел взгляд и, помолчав, добавил: – Такие дела. Бывай, Санек.
Микроавтобус уехал, а я медленно побрел домой. Грустные известия окончательно испоганили и без того паршивый день. Металлическая дверь гулко брякнула на весь подъезд, вызвав в душе нездоровое ощущение правильности. На черта ее придерживать? Спят все? На том свете отоспятся! Мысль заставила меня скрипнуть зубами.
Поднявшись в квартиру, я молча прошел на кухню. Початая бутылка сорокоградусной нашлась в холодильнике и сто грамм ухнули в пустой желудок, взорвавшись словно бомба. Стало жарко.
– С чего это вдруг? – Тихий голос матери донесся из-за спины.
– У меня друг пог… пропал.
Опрокинув залпом вторую, я отправился спать. Обогнув притихшую маму, нырнул в приоткрытую дверь спальни и, не обращая внимания на вопросительные взгляды сестры, плюхнулся в расстеленную на полу постель. Думал, буду ворочаться, но сон навалился сразу. Тяжелый, вязкий сон без сновидений.
