Вот только Тонечка... Опубликование материалов погубит ее немедленно и неотвратимо! Хотя с другой стороны, она все равно вряд ли продержится указанные пять лет...
Второй договор был короче и оговаривал условие рассылки «тревожных» писем. Как Евгений и предвидел, поверенный отверг все формы распоряжения, кроме прямой письменной с собственноручной подписью. Хорошо еще, что не надо приносить бумагу лично!
Выйдя из офиса, Евгений испытал огромное облегчение. Завтра к утру оба пакета будут в полной безопасности в столице, в центральном правлении фирмы. Теперь можно сосредоточиться на Юле, на том, как помочь ей выполнить нелегкую миссию, не «засветив» ни себя, ни «Консула».
Всю дорогу до Серпена Евгений напряженно думал об этом, но ничего нового в голову так и не пришло. Как ни крути, а доверять последнюю ниточку почте нельзя – надо обязательно «пойти и отнести»...
Вот если бы это сделал кто-то другой, не Юля... Ну неужели у нее в родном городе совсем нет человека, которому можно верить безоговорочно?
– Мой отец! – Юля даже удивилась вопросу. – В нем я абсолютно уверена, могу даже рассказать всю правду. Он поймет и поможет...
Евгений вспомнил, как на Рождество они приезжали с Юлей к ее родителям. Тогда из всей семьи отец произвел на него наиболее благоприятное впечатление. Ну что ж, пусть будет так!
– Хорошо. Значит, он и отнесет распоряжение в контору. Через три дня, после того, как меня арестуют...
Юля не стала спрашивать, почему именно через три дня. Евгений уже говорил ей, что не исключает и совсем бесконфликтного варианта: если, к примеру, феномен бесконтактного убийства просто спокойно и подробно изучат, а Сэма отпустят – под присмотр СБ... В этом случае лишний шум и скандал только помешает...
Сама Юля не верила в возможность такого исхода, но предпочла не спорить с Евгением, только предупредила жестко – никаким запискам и даже телефонным звонкам не поверит! Пусть приезжает сам: для такого дела его просто обязаны будут отпустить.
– Впрочем, нет, телефонный звонок меня все-таки устроит, – все же уступила она. – Я почувствую, искренне ты говоришь или по принуждению. А если за три дня ты не дашь о себе знать, отец передаст твое распоряжение, а я...
– А ты будешь сидеть дома! – сердито перебил Евгений. – Еще чего не хватало... что тебе там взбрело?
– Ничего, – по лицу Юли было видно, что она обиделась. – Я просто подумала, что раз за мной все равно будут следить...
– Ну? – помимо воли заинтересовался Евгений.
– Я могла бы проделать некий отвлекающий маневр. Какой-то вариант предупреждения, но ненастоящий, понимаешь? Пусть его перехватят и успокоятся от сознания своей победы – тем большей неожиданностью будут письма! Вот только...
Юля смущенно замолчала, не желая показывать, что боится. Что, если вместе с «отвлекающим маневром» перехватят и ее?
Евгений принял идею почти сразу. Действительно, полное бездействие Юли выглядело бы подозрительно: спряталась в доме, сидит тихо, не дергается... А тут – такой замечательный фокус! Тогда на ее отца уж точно никто внимания не обратит! Да и над «отвлекающим маневром» долго думать не надо: пусть это будут такие же письма, что и настоящие, только покороче и числом поменьше...
Евгений быстро приготовил новый, уже третий пакет и отдал его Юле. На всякий случай он велел ей не ходить на почту – чтобы у наблюдателей не возникло желания изъять письма еще до отправки. Достаточно будет просто бросить конверты в ближайший ящик на улице: до адресатов им все равно не дойти, а для Юли безопаснее...
...Они не сомкнули глаз всю ночь – каждый понимал, что она может оказаться для них последней. А наутро Евгений с тяжелым сердцем проводил заплаканную Юлю на самолет...
* * *
Возвращение домой стало для Юли настоящим шоком. Возможно, не следовало воспринимать все так болезненно – но она ничего не могла с собой поделать. И выдуманная история, и скрываемая правда были похожи одним: невероятным ощущением слабости и беспомощности. Она не могла сдержать слезы в самолете, плакала во время разговора с мамой...
По придуманной версии дело представлялось так: они с Евгением поссорились, потому что Юля хочет завести ребенка, а он, подлец такой, и слышать об этом не желает, потому что, видите ли, они еще недостаточно пожили для себя. Ну, и живет для себя изо всех сил, является домой чуть ли не ночью. Раньше такого не было!
Мама поверила Юле безоговорочно, поплакала вместе с ней и от души пожелала Евгению провалиться к черту, потому что где он найдет жену лучше Юли?! В общем, Юля могла оставаться в родительском доме сколько угодно, жить в ласке и заботе...
И каждый день ждать неизбежного! Сегодня, завтра, через неделю? Следствие идет, рано или поздно «бесконтактные убийства» всплывут, и тогда...
А может, обойдется? Пройдет суд, утихнут страсти, а о Сэме так никто и не узнает... Может такое быть? «Может, – ответил на этот вопрос Евгений, – но это уже из области подарков судьбы!»
...Юля посмотрела на часы: уже почти полночь, день прошел с тех пор, как они расстались. Пора было ложиться спать, но ночь пугала одиночеством: ведь Евгения не будет рядом.
– Ты чего не спишь?
Отец бесшумно вошел в гостиную, сел рядом с Юлей.
– Не дергайся, все образуется!
Юля помотала головой. Не образуется!
– Ну, ты никогда не была паникером! Мало ли что случается...
– Ты не понимаешь!
Отец пожал плечами. Конечно, бывает всякое – но зная свою дочь, он скорее поверил бы, что она при случае будет злоупотреблять удовольствиями, а не Евгений!
– Ну, не знаю, – повторил он. – Может быть, ты преувеличиваешь его вину? В конце концов вам действительно рановато заводить ребенка, тут он прав...
– Да при чем тут ребенок! Мне вообще кажется, что я его предала, понимаешь! Зачем я здесь, папа?!
Отец вздохнул. Женские истерики – область таинственная, и кто в конце-то концов, не ссорился с супругом хотя бы раз? А Юля – девочка экспансивная, могла что-то преувеличить или не так понять. Но тем не менее что-то не давало отцу покоя...
– Вы, я так понимаю, поссорились?
– Нет.
– Как нет?! Какого же черта ты тогда тут делаешь?
– Жду.
– Чего? Что он за тобой приедет? С цветами и конфетами?
Это было уже слишком: Юля снова начала всхлипывать... За что, за что им это все?!
– Ну, хватит сырость разводить! Что, натворила глупостей и самой стыдно?
– Натворила. Только не я. И не сейчас, – Юля вздохнула, оглядываясь. – Мама спит?
– Давно уже. Разволновалась из-за тебя!
– Возможно, мне не следовало приезжать...
– Ну, вот еще ерунда!
– Не ерунда. Ты сейчас просто с дивана упадешь, насколько это не ерунда. Я не хочу, чтобы ты думал о Евгении плохо, особенно сейчас. К тому же, может статься, мне понадобится твоя помощь... Только пообещай мне одну вещь!
– Какую же?
– Молчать о том, что сейчас услышишь! Ну, хотя бы по возможности...
* * *
Юля не была дальней телепаткой, но Евгения слышала хорошо. Она всегда ощущала взлет и посадку вертолета, когда Евгений летал один, чувствовала, если ему нездоровилось, отвечала на мысленные приветствия. Но эманация, которая сбросила ее с постели, не походила ни на что и была пострашней ночного кошмара. Юлю окружала темнота – реальная, ночная – и плюс ощущение темноты. В этой воображаемой темноте мелькали непонятные красноватые отблески и словно бы дул откуда-то холодный ветер...
Юля вскочила. Она не знала, что именно произошло с Евгением, но одно ей было ясно: случилось что-то экстраординарное! Едва дождавшись утра, она поспешила позвонить в Сент-Меллон.
Телефон не ответил, не было даже сообщения на автоответчике. Ну, этого следовало ожидать! Юля позвонила соседям, надеясь узнать подробности. Оказалось, что среди ночи Сэма и Евгения увезли на «скорой». «Что случилось? – Сказали, отравление! – „Скорую“ вызвали вы? – Нет, мы ничего не знали!» В больницу Серпена Сэм и Евгений, естественно, не поступали...
...Юля ничего не сказала отцу: он понял ее без слов, а все подробности были обговорены заранее. Три дня они заморожено ждали – даже не известий от Евгения, в это уже никто не верил! – а просто выдерживали паузу, точно следуя инструкции. Утром четвертого дня Юля бросила в ящик конверты, а отец отнес распоряжение Евгения в местный отдел «Консула» – и никто не помешал этим раздражающе простым действиям.
После этого оставалось только ждать. Снова ждать – но уже неизвестно, сколько...
* * *
Проснувшись, Евгений с удивлением ощутил себя свежим, бодрым и прекрасно отдохнувшим – пожалуй, впервые за много дней. Не открывая глаз, попытался поймать последние следы стремительно ускользающих, но определенно приятных сновидений...
Память навалилась внезапно и отчетливо – и поняв, где он находится, Евгений испуганно замер. Причина необычайно крепкого сна сразу стала очевидна до отвращения: обычный наркотик...
