Несколько минут Лирон удивленно хлопает глазами. Кто-то явно не ожидает подобного напора от обычной Золушки. Но потом на его лице расцветает широкая веселая улыбка.
— Катарина, Катарина, ходячее бедствие. Пойдем, — он щелкает пальцами, и мы мгновенно перемещаемся в какое-то темное, холодное, сырое и неприветливое помещение.
А хуже всего, что теперь нас с ним разделяет решетка. То есть я теперь в тюрьме, несмотря на все свои хитрости и попытки избежать наказания.
Маг несколько секунд очень радостно смотрит на меня, а потом хмыкает и добавляет.
— А Глену ты круто врезала. Давно надо было проучить наглеца за его несдержанность и неразборчивость в сексуальных связях.
Я уже открываю рот, желая взорваться умоляющим монологом, но не успеваю произнести и слова, как мужчина растворяется в темноте.
Ох, бабушка родная... Говорили вы мне когда-то, что за свой дрянной характер попаду в тюрьму. Но кто же знал, что это произойдет так быстро, да еще и где: в магическом мире, черт его побери...
Глава 9. « Крестная — не только фея »
«Он выглядит вполне обычно, но не впадай в заблуждение: как часто бывает, содержание гораздо интереснее внешности»
Из мультфильма «Аладдин»
* * *
Несколько минут стою неподвижно, пытаясь постичь всю глубину ситуации, в которую попала. Теперь я попала по-настоящему. Это вам не работа горничной, с полировкой серебра. Это ограничение свободы. Это круглосуточное сидение в темноте, холоде и голоде. Это клеймо на всю жизнь... Это тишина, которая убивает... Это...
Вот теперь становится страшно.
— Боже, я теперь зек... Чисто, как Валька с третьего подъезда, от которой все шарахаются, как от чумы.
В голове сразу всплывает образ той самой Вальки: худой, как щепка, сорокалетней женщины, с пакетом «BOSS» в руке, синяками под глазами, желтой кожей и ароматом, вовсе не Шанель, который шлейфом разносится на метры от нее. Докатилась ты, госпожа Громова. Ох, как докатилась...
— Не знаю, кто такая Валька из третьего подъезда, но до зека тебе сидеть и сидеть, — слышу позади хриплый женский голос.
Резко разворачиваюсь и вижу на скамейке, покрытой одеялом, сгорбленную фигуру в оранжевой униформе. У женщины длинные седые космы, нос — крючковатая картофелина, глаза маленькие и прищуренные, на пол щеки шрам и целая куча глубоких морщин. Если бы я увидела такую «красавицу» где-то на улице, то обязательно в кармане скрутила фигу, чтобы ведьма меня не сглазила, и еще бы отошла на противоположную сторону дороги, от греха подальше. А теперь я буду сидеть вместе с этой уродиной в клетке три на три метра...
Ой... Страшно как.
— Что замерла, будто короля, три хрена ему в жопу, увидела, — грубо выругалась ведьма. — Как тебя зовут?
— Ка—катя, — отвечаю напряженно, не зная, что делать.
Или дальше стоять возле решётки? Или визжать от ужаса? Или подойти и познакомиться, а там, что будет, то будет.
— Ну, привет, Катя. Меня зовут Гроза. Думаю, что вдвоем нам будет весело.
При слове «весело» Гроза улыбается, и я вижу ряд черных зубов и один золотой клык, который блестит очень ярко. Душа убегает куда-то в пятки.
— И за что тебя так? — вновь выходит на диалог писаная красавица.
Громко глотаю слюну и шепотом отвечаю:
— Разбила нос принцу. Затем ударила его подсвечником по башке, и устроила поджог в комнате, чтобы скрыть следы преступления, — рассказываю правду, ведь уже нет смысла ее скрывать.
— Ух, — чуть ли не присвистывает Гроза. — Смело. И ты после такого живой осталась?
— Пока да.
— Странно... Наверное, наш Лирончик - в заднице картончик, имеет на тебя свои планы, если не казнил на месте, а еще и закрыл в своей личной тюрьме, а не в королевской.
— То есть? — спрашиваю удивленно. — А мы не во дворце сейчас?
— Нет, милая. Во дворце тебя бы сперва отдубасили стражи палками, потом бы изнасиловали по кругу и только тогда закрыли в общей камере, где заключенных столько, что и шагу не ступишь. А к тебе, видишь, главный маг, проявил помилование. Закрыл здесь. В своей личной, мать ее, скрытой от всех, камере. Мы в подвале его дома. Сидим здесь на перевоспитании. Но ты не волнуйся. Раз в месяц он выводит меня, чтобы помылась. А еще питание регулярное: три раза в день, как в книжке пишется. Более того: вечером здесь появляется кровать, на которой можно поспать. А когда у него хорошее настроение, то приносит книги, или сам приходит побеседовать и посоветоваться.
— Посоветоваться? — кажется, мои глаза сейчас вылезут из орбит. — Зачем?
— Видишь, девочка, я его крестная и наставница, которая этого наглеца, в свое время, учила магии. Поэтому иногда ему действительно нужны мои советы.
— Постойте. Но почему тогда он вас закрыл. За что?
— Ой... Было за что. Это уж поверь. Тридцать лет назад пыталась возглавить восстание простых людей, чтобы отобрать престол у Мирака. Но попытка не увенчалась успехом, потому что моя правая рука: колдунья Астола, в последний момент предала нас, и рассказала Мираку о восстании. В ту же ночь, как раз когда все спали, произошло нападение войска на наш тайник... Тогда почти всех казнили. Но вот меня Лирон спас и закрыл здесь, от беды подальше. Ведь, в королевстве меня ждала бы мгновенная смерть. Так что я , по сути, не против подобной жизни. Лучше сидеть здесь, чем украшать комнату с трофеями короля.
— Как грустно... — вздыхаю искренне и сажусь на холодный пол.
Услышав подобное, уже по-другому воспринимаю Грозу. Не такая она и страшная, оказывается. По крайней мере, взгляды относительно ситуации в королевстве у нас сходятся.
— Какой этот Мирак кровожадный.
— Не то слово, Катя.
Следующие минуты сидим молча. Каждый думает о своем. У меня в воображении всплывают картины событий тех дней. Как это жестоко и бесчестно: ночью напасть на спящих людей. Не человеческий, грязный, жестокий поступок. Чудо, что у такого чудовища, родились две милые и очень хорошие девочки.
— И что будет дальше? — спрашиваю устало.
Гроза хмурится. На лбу возникает еще больше морщин, а после этого крестная резко и глубоко вдыхает носом воздух, как сторожевой пес, и отвечает.
— Нюхом чую, что будут изменения. Но пока тебе надо отдохнуть и поспать. Вижу, что ты уже несколько дней на ногах. Поэтому спи, дитя.
Услышав последнее слово, я будто получаю команду к действию. Веки закрываться. Взгляд плывет, а тело растворяется, почувствовав, что наконец-то можно поспать.
Я засыпаю, слыша на заднем фоне, или колыбельную, или просто чей-то шепот...
Глава 10. «Серьезный разговор»
«Позволь совести всегда быть твоим поводырем»
Из мультфильма «Пиноккио»
* * *
Как же приятно наконец выспаться. Несколько минут лежу неподвижно, чувствуя запах теплой простыни и наслаждаясь мягкостью матраса. Не зря купила его на ползарплаты. Лежу, действительно, как на облаке. И так хорошо... Сладкая сонная нега окутывает все тело. Мышцы расслаблены. Голова, будто набита ватой.
Но, наверное, пора просыпаться.
Придется снова половину дня провести за компьютером в поисках новой работы... А так не хочется. Особенно после событий, которые пережила во сне.
