Понятное дело, что люди в эти годы относились к конфессиям куда как серьезно. Не в пример серьезнее людей из XXI века. Но наемники в этом плане отличались в целом довольно выраженной гибкостью. Тем более наемники, набранные преимущественно в католических землях. Ясное дело, что в той же Франции уже в полный рост бурлила реформация. И протестантов хватало. Но Андрей все же надеялся на определенное здравомыслие людей, перед носом которых он помахал не просто морковкой, а целым железнодорожным составом, забитым ей.
Люди чести… аристократия…
В XVI веке имелся определенный шанс для каждого, выбиться из грязи в князи. Но шанс этот был очень небольшой. И во многом упирался в деньги да связи. Поэтому абсолютное большинство наемников было выведено за скобки таких перспектив.
Ясное дело кому-то изредка удавалось прорваться. Редко. Тут же Император обещал этот статус им всем. Командирам в смысле.
Их люди же также не обходились стороной.
Ведь одно дело служить простым наемником в какой-то банде, промышляющей войной да разбоем. И быть осуждаемым всеми, как если не исчадие ада, то бедствие, посланное небесами. И совсем другое дело оказаться членом личного отряда какого-нибудь барона. Просто небо и земля в глазах окружающих. Ибо такой сброд, пусть и многоопытный, в такие отряды не брали. В том числе и из-за того, что не доверяли.
Андрей знал, что им предлагать. Поэтому, запросив удочки и добившись поклевки, он отправил их поглубже заглатывать наживку.
Еще несколько месяцев назад он и не собирался серьезно пытаться устанавливать власть в Ближнем Леванте. Но ситуация изменилась. И он решил обойти правителей Франции и Испании в этом рвении. Ведь те только начали собирать войска, чтобы поучаствовать в дележе этого пирога. Начинали, но в силу серьезного напряжения противоречий между этими державами не могли даже в теории выделить достаточно большие силы. Пока не могли. Из-за чего открывалось прекрасное окно возможностей.
Получится им воспользоваться или нет? Андрею было все равно. Главное – утилизировать этот вооруженный сброд, заняв его делом. Если нет, то и леший с ним. А вот если все получится – будет славно. Особенно эти ребята сумеют установить контроль над Египтом.
Понятное дело – никакого судоходного канала там еще не существовало. Но это пока. Так как выкопать его не представлялось великой сложностью [2]. Ведь он там существовал еще в глухой древности [3]. А общий алгоритм возведения Андрей прекрасно знал, и тот не нуждался ни в каких особых технологиях. Будучи доступен для реализации даже самыми примитивными и архаичными обществами. Было бы желание.
Причем большой сразу не требовалось строить. Ведь в эти времена корабли намного мельче, чем во второй половине XIX века. Так что, выкопать «канавку». А дальше потихоньку расширять и углублять. В процессе эксплуатации. Волна за волной. Однако даже мелкий канал даст ТАКИЕ финансовые и логистические выгоды, что не пересказать. А главное – переключит основные финансовые потоки вновь внутрь Средиземного моря, замедлив колонизацию Африки, Америки и изрядно приглушив темпы развития таких стран как Нидерланды и Англия.
В будущем, понятное дело.
И не факт, однако, вполне вероятно.
Но почему бы не попробовать? Тем более, что от Андрея не требовалось никаких значимых усилий. Да, скорее всего он в ближайшее время окажется вовлечен в дела на севере. Но даже если этот поход его новых вассалов сумеет взять Иерусалим, но не осилит Египет, им всегда можно будет помочь позже. Благо, что флот ордена Святого Иоанна Иерусалимского теперь по сути – его флот. Вассальный, то есть. И привлечь дополнительные суда иных христиан для данного предприятия не представлялось великой сложностью.
Но обо всем этом он подумает потом. Сейчас же, одарив этих наемников грезами, Андрей занялся не менее важными делами. А именно пригласил на аудиенцию Баязида – последнего сына Сулеймана I Великолепного. Тот ожидал ее уже несколько дней. И дольше тянуть не было никакого смысла. Ведь ситуация с новыми крестоносцами в целом прояснилась. И стало понятно, о чем ним можно разговаривать.
Тот формально он был законным наследником Сулеймана. И все бейлики должны ему подчиняться. Но это – формально. А фактически – их наместники сидели по своим углам и занимались своими делами. Не спеша вмешиваться в намечающиеся «терки» между Баязидом и Андреем. Ибо молодой Палеолог уже получил самую что ни на есть опасную репутацию. Сам же наследник Великой Порты держал в своих руках всего пару бейликов и не обладал хоть сколь-либо значимой силой. Посему, помучавшись в терзаниях Баязид и явился на переговоры. Тем более, что он с Андреем военных дел не вел никаких. И даже пытался какой-никакой союз заключить. Причем не после грандиозных побед, а намного раньше. Так что он рассчитывал на определенный позитивный исход из разговора…
– Ты знаешь, я всегда искал с тобой мира и союза. – осторожно произнес он после формальных приветствий.
– Знаю. Потому и принимаю тебя с уважением. – ответил Андрей.
На самом деле он не знал, что делать с Баязидом и его шайкой-лейкой. Серьезной военной силой они не являлись. Воевать с ними не представлялось сложным, но это долгое мероприятие. Сопряженное с продолжительной беготней по всей Анатолии. Понятное дело – рано или поздно он мог бы его загнать и разбить. И скорее всего раньше, чем позже. Но какой в этом смысл? Тем более, что Баязид явно был настроен довольно конструктивно.
– Как обстоят дела в османских крепостях, что лежат в верховьях Тигра и Евфрата? – поинтересовался молодой Палеолог после небольшой беседы, в которой они с визави пытались заверить друг друга в дружбе и самых теплых отношениях. Хотя, конечно же не верили ни слову собеседника.
– Они еще держатся. Гарнизоны бы давно ушли, но персы их блокируют. Они хотят капитуляции и крови. Скорее всего защитникам отрубят голову. За упорство.
– Ясно. – ответил Император. Немного помедлил. И спросил: – А зачем ко мне прибыл ты?
– Я хочу заключить мир. И… получить признание, как Султан Великой Порты.
– Великой Порты больше нет.
– Я… – начал было возражать Баязид, но осекся и замолчал, столкнувшись со взглядом Андрея.
– Дело не в том, что я взял Константинополь – ее столицу. Дело в том, что Великая Порта распалась. Сама. Ты не хуже меня знаешь обстановку в Анатолии. Это катастрофа. Какой-то покой только в Трапезунде и на берегах Мраморного моря. Все остальное пространство охвачено бардаком и самоуправством. В Румелии ситуации не лучше. Скорее наоборот. Где Великая Порта? Она, увы, более не существует. Я могу признать тебя Султаном распавшегося государства. Но разве ты в этом случае не станешь посмешищем? Хочешь, я признаю тебя властителем древней Ассирии? Или даже Императором Запада. Мне все равно. Ибо это признание будет выглядеть шуткой в глазах всех сведущих.
– Тогда почему ты разговариваешь со мной?
– Мне нужна Михримах. С дочерями. А я слышал, что они сбежали к тебе.
– Зачем? – напрягся Баязид.
– Я все знаю. И очень хочу потолковать с этой сучкой.
– Отрубишь ей голову?
– Еще не решил. Все зависит от показаний, которые она даст. Может быть на кол посажу. Может быть живьем сварю в чане. Или еще как накажу.
– Она ведь моя сестра. Моя кровь. И ее дети – мои племянницы.
– Но ты ведь хочешь сохранить жизнь и власть? Пусть и ограниченную, но власть. И ты отдаешь их мне. А я готов буду принять от тебя вассальную присягу. И поставлю править относительно самостоятельным государством на границе с персами. Не бог весь что. Но это лучше текущего твоего состояния. И намного лучше тех советов, которые мне дают. Ты ведь понимаешь, что с твой смертью и смертью твоих детей прервется династия османов. А вместе с ней и надежда на возрождение Великой Порты.
– Понимаю.
– Поэтому я предлагаю сделку. Эта тварь с дочками в обмен на признание вассального эмирата на границе с Персией…
