а свежие следы на траве от автомобиля только подтвердили это.
Светку она нашла «спящей» на диване. Вначале пыталась разбудить, потом осознала, что тело давно холодное, и кинулась за помощью. Найти в посёлке телефон не так-то просто, а после ещё пришлось ждать приезда милиции и родителей Светланы. Нам Лиза по какой-то причине не позвонила. Я же, уйдя на занятия с утра, узнал о случившемся лишь поздно вечером. И то, как узнал? Сказали нечто невнятное: «Света умерла». От её матери я вообще ничего не добился, а самого Романова в больницу увезли.
Связавшись с дежурным в школе, я кратко объяснил ситуацию и отпросился с занятий. Следователь из милиции обещал не только прийти на следующий день, но и сопроводить нас с отцом на место (маман категорически отказалась покидать Москву). Всю дорогу мы перебирали варианты того, что могло случиться. Пока я рулил, описывал следователю моё видение ситуации. Скрывать, что Светка просила у меня ключи, не стал, как и то, что сам их не давал, но где они хранились, знали близкие люди.
Виктор Геннадьевич — следователь — много переспрашивал, часто обрывал меня и пытался, пока мы ехали, что-то записывать.
Оперативники уже осмотрели что смогли и попросили нас проверить дом на предмет пропажи или каких-то изменений.
Отец направился в столовую и кухню, я прошёлся по спальням. Почти сразу обнаружил, что не хватает одного комплекта постельного белья. С этим бельём ещё та головная боль. Гостей на дачу приезжало много, каждому выдай чистое, после постирай. У бабушки здоровье уже не то, чтобы этим заниматься, и я сам отвозил всё в прачечную. Как раз в апреле, когда проверял дом, положил в комод пять чистых комплектов. Теперь их осталось четыре.
Вполне логично, если учесть, что Светка приехала на свидание интимного рода. Вот только белья на кровати не было. Это я всё и перечислил, после с милиционерами облазил всё в округе на всякий случай. Вдруг простыни выкинули? Ничего мы не нашли и снова вернулись в дом.
В предыдущий день криминалисты чёрным порошком запачкали все поверхности. Думаю, их ждёт большая работа. В гостях у нас бывало много людей. Безусловно, искать они будут свежие отпечатки. С меня уже «откатали пальчики» и записали имена тех, чьи отпечатки здесь найдут, чтобы отсечь незнакомые.
Версий случившегося у меня не было ни одной. И только когда через три дня Романовым выдали тело с заключением об отравлении сильнодействующим ядом, я понял, что не так всё просто, как думалось вначале.
Наивная Лиза предположила, что подруга умерла от сердечного приступа или чего-то подобного. Эту версию отвергли анализы.
— Миша, ты что-нибудь помнишь из Светкиных рассказов? — задал я ему вопрос, пока мы стояли над гробом на кладбище.
Михаила никто не спрашивал, посчитав не самым близким знакомым. Я его в списке посетителей дачи не упоминал по той причине, что за последние три года он на ней ни разу не был.
Позже, после поминок, мы удалились к мне домой, сопоставили исходные данные и объединили имеющиеся факты. Получалось, что этому так называемому жениху было около тридцати лет. По словам Светки, не красавец, но с хорошей фигурой. Мишка добавил слово «выправка», услышанное от той же Светки. Он встретил эту парочку перед Новым годом возле продовольственного магазина на проспекте Мира. Светка выпорхнула из «Волги», махнула рукой провожающему её мужчине и на пути к дому столкнулась с Михаилом, возвращающемуся от меня.
Не так часто у меня бывали свободные вечера. Тот конкретный день я не помнил, но предположил, что это было выходной.
— «Волга» какого цвета? — задал я очередной вопрос.
— Как у вас чёрная, наверное. Темно было, — ответил друг.
— Если цвет как у нас, да ещё и «Волга», то в дачном посёлке на них действительно никто не обратил внимания. Могли решить, что это я приехал.
Итого получилось: Александр, лет тридцати, возможно бывший военный, умеет заинтересовать дам, предположительно работал за границей. Такую историю, чтобы запудрить мозги глупенькой, но хорошенькой девушке, я сочиню на раз-два. Из примет — лишь чёрная «Волга».
Следователь Виктор Геннадьевич тоже так подумал, прислав посыльного с повесткой, чтобы я пришёл для дачи свидетельских показаний. У меня, между прочим, экзамены на носу! И без того уже два дня отпрашивался. Снова пришлось звонить, пояснять, что вызывают по повестке.
— Александр, а где ты был в день смерти Светланы Романовой? — наконец решил поинтересоваться следователь.
— На занятиях, — ответил я без пояснений.
— Вот как? А у меня имеются данные, что университет ты окончил три года назад. Не работаешь, занимаешься так называемым художеством. И где же ты и чему учишься? — И такая недобрая ухмылочка.
Пришлось доставать курсантское удостоверение.
— Вы, гражданин Филиппов, конкретно сейчас оторвали меня от занятий, — сурово добавил я. — Давайте ускорим процесс.
Ускорили так, что через пару минут я, получив подпись на повестке, распрощался со следователем. Похоже, ни версий, ни идей у него не было. Оперативники в доме, кроме отпечатков пальцев, ничего не обнаружили. Если гости ели и пили, то всё было унесено незнакомцем вместе с постельным бельём.
Через неделю я, встретив Светкину мать на лестничной площадке, поинтересовался новостями.
— Идёт следствие. Саша, приходи на девять дней помянуть, — тихим голосом сообщила она и пошла к лифту.
Мишка на поминки тоже пришёл. В отличие от моей загруженности, у него в институте работы было не так много. Он успел многих знакомых обзвонить, расспрашивая, кто видел нашу подругу с мужчиной.
— После доложу, — пообещал Михаил, усаживаясь за стол.
Отец Светланы из больницы вышел, но чувствовал себя плохо. Спиртное даже не пригубил, впрочем, как и мы с Михаилом. Отдав дань вежливости, после отправились в мастерскую. Мишка рассказывал, а я записывал на листке. Одна из наших общих знакомых видела «жениха» достаточно близко. И дала ёмкую характеристику: «Позёр». Она тоже отметила выправку.
— Нужно будет её ещё расспросить, — отметил я.
— Серёга из Светкиной группы столкнулся с ними перед восьмым марта, — продолжал Михаил. — Видел близко, а описать смог смутно. Сказал, что внешность у мужика интересная для девушек, и подтвердил, что возраст около тридцати
