ещё раз поблагодарить и откланяться. Лишь на пороге задал вопрос. — А где поселился прапорщик Жуков, или он по-прежнему проживает в общежитии несемейных?
Володя заверил меня, что там и остался. Домики у нас постепенно восстанавливали и всё больше обживали. Но в первую очередь именно те, к кому скоро должна была приехать семья. Остальные предпочитали жить вместе, так проще было отапливать и следить за печкой. Меньше требовалось истопников.
К Володе Жукову я постучался, в их домик всего парой минут позднее. Идти-то почти ничего. Открыл его сосед, лейтенант из первой роты. Я с ним был не очень знаком, так как эту роту летом откомандируют за сорок километров — на равнину неподалёку от Ургала. Будут работать по прямому назначению и готовить насыпь к укладке железнодорожного полотна. Там они и останутся на длительное время.
— Товарищ лейтенант, скажите прапорщик Жуков дома? Мне необходимо с ним переговорить. — бодренько обратился к лейтёхе.
Он мне не начальство и не командир, так что вполне достаточно. Не тянуться же во-фрунт, как в строевых войсках. Приложил руку к шапке, и то нормально.
— Хорошо, проходите рядовой, он на кухне возится — чинит чей-то приемник. И осторожнее, там всё разложено по столам. — предупредил лейтенант.
— Спасибо, товарищ лейтенант, Мне понятно, сам радиомонтажник и наладчик аппаратуры, так что ничего не смахну ненароком. — уверил заботливого товарища лейтенанта.
Видно ему доводилось нечто подобное сотворить, а Володя в таких случаях выражался очень забористо. Вот самостоятельно и проследовал дальше в сторону кухни, а лейтенант ушёл в комнату и запер дверь.
Уж не припомню, когда мы с Жуковым познакомились покороче. Он предпочитал отсиживаться дома и в части появлялся только по торжественным случаям. На службу забил болт, и дослуживал положенный срок.
На сверхсрочку остался в Подмосковье, где в части был единственным знатоком радиодела. По должности как раз и состоял командиром нашей радиостанции, а так чинил всё: от приёмников и телевизоров до прочего барахла. За то к нему и было особое отношение командования.
Пройдя в кухню, я остановился в отдалении от столов и сказал, — Здравия желаю, товарищ прапорщик. Не хочу смахнуть какие детальки со стола, так что постою в сторонке и дождусь пока закончите ремонт. Есть разговор, но он не короткий, а прерывать работу нельзя. Сам не люблю, когда под руку говорят.
— Ладно, постой там в сторонке, — не отрывая глаз от радиолы, произнёс Володя, — Я кажется нашёл, где собака порылась.
— Уже легче, а то эти «Ригонды» ещё тот подарочек. Работают надёжно, а вот как накроются, то замучаешься отыскать повреждение. — подтвердил я его слова.
— Разбираешься? — с любопытством глянул на меня прапорщик.
— Радиомонтажник и наладчик аналоговых вычислительных машин. Вырос в семье связистов. С детства привык видеть различную технику преимущественно в разобранном виде и с вытащенными потрохами. — подтвердил его догадку.
— Это хорошо. А то в части кроме Сергея никто в этом не рубит. Не успеваю чинить всякое барахло. Тащат на ремонт, что валялась годами по чердакам, или использовалось в виде тумбочки, как эта радиола. — заметил Володя. — Вот и станешь помогать при случае.
— Я бы с радостью, но есть предчувствие, что не дадут нам спокойно жить. Проводная связь до Ургала и далее в бригаду — совершенно никакая. Слышимость, как из колодца, а порой — совсем никакой. Так что пошлют разворачивать нашу Р-605. А это ещё тот гембель [8]. Я тут глянул: так электрогенераторы у неё совсем убитые, чем её запитывать станем? — поделился своими опасениями.
— Чёрт, сколько ещё в Шатуре настаивал на их списании и заказе новых! Там не любые подходят по месту, для осуществления связи во время движения. — чертыхнулся прапорщик.
— Это точно. Но двигать её не придётся. Может написать докладную, чтобы выдали какой-нибудь с воздушным охлаждением. Зимой он будет работать нормально, меньше возни с водяным охлаждением, а то сливать на ночь и заливать утром ещё то удовольствие. — подсказал на базе своего послезнания. — Уж не думаю, что здесь может быть длительное и жаркое лето. Совсем на то непохоже.
— А что в электрогенераторах тоже разбираешься? — с удивлением произнёс собеседник.
— Военрук в школе натаскад. Наш подпол служил в автобате, так что нам в школу отгрузили кучу убитых движков, чтобы мы в них ковырялись. Многие сумели восстановить. Да и во взводе состою на должности старшего механика-водителя. — выдал информацию для размышления.
Так или иначе в следующем месяце нам предстоит разворачивать станцию, и делать это будем мы с Сергеем, а прапорщик станет часто наведываться. Нам придадут Андрюху, чтобы был на подхвате для тяжёлых работ. В качестве — «подай, принеси, пошёл нах».
Потом его обучим не запороть электрогенератор, и не лезть в саму радиостанцию. Чего вполне достаточно для поддержания устойчивой связи.
Пока я вспоминал будущие проблемы, Володя оживился и сказал, — А вот тебя с Сергеем и направим её разворачивать и готовить к работе. Раз такой грамотный и обладаешь достаточным опытом работы с радиоаппаратурой. Так нашему лейтенанту и доложу. Ты у нас из молодых?
— Да товарищ прапорщик. Недавно с КМБ. - ответил на заданный вопрос.
— А как в часть попал с такими специальностями? Отчего не в связистскую учебку. Вышел бы сержантом и затем командовал подчинёнными. — поинтересовался прапорщик.
— У меня были вычеркнуты все виды войск, кроме строительных и артиллерии. Глухой на левое ухо. И так два года призывать не спешили. — пояснил ситуацию.
— Тогда понятно, а то думал за какую провинности к нам перевели. — пошутил Жуков.
— Когда бы я успел? — возмутился предположению — За пару месяцев!
— Не скажи. Сергей в кремлёвском полку прослужил лишь немногим более. А как стали выпускать в увольнения, так и залетел. Вот и списали его в наши войска. — ответил Володя.
— Слышал эту историю, и не раз. А по мне — так даже лучше. То житье по уставу я не выдержал бы и недели. От КМБ завыл волком. Привык на заводе думать самостоятельно, и отвечать за порученное дело. Хотели присвоить личное клеймо качества. — прояснил ситуацию.
— Хм, впервые от молодого слышу, что в части лучше. Что совсем деды не достают? — удивился прапорщик.
— Да не очень. Я так понимаю, что службе учат. А работы не боюсь и не бегал от неё никогда. Кроме того, в штабной роте подобрались разумные. Понимают, что синяки одной неуклюжестью молодого объяснять долго не получится. Парочку раз помахались с ними, разогнали застоявшуюся кровь. — заверил я прапорщика.
— Ну хорошо, если так. Но я им намекну, что тебя нельзя грузить пустыми заданиями, и
