Вперед, Команданте (СИ) - Савин Владислав

Какой тут интерес СССР? Так если будет у Юншена (и его команды, кто там в комсоставе его армии) репутация «китайского маршала победы», в противовес «замшелым лошадникам», простите, ветеранам всяких давних Великих Походов – и если он будет убежденно наш, «просоветский», поможет это удержать Китай в орбите СССР? Когда меня уже не будет – а то ведь и в той истории, Мао был верен пока он, Сталин, был жив – признавал, значит, что он фигура ниже рангом. Ну а тут должно стать на вечные времена – союз СССР и Китая, это сила, которой противостоять не может никто и ничто в этом мире!

Ты только победу нам принеси, товарищ Юншен. И Белобородову указания даны – победу тебе обеспечить. Любыми средствами, не останавливаясь ни перед чем – но Китай должен быть наш!

Р.Джексон, «Красные соколы» (альт-ист.)

На базе «Малый Канзас» в тот день была нелетная погода. Традиция давать имена, напоминающие о далекой родине была частой в ВВС США – конкретный выбор зависел от коменданта базы, или от общего мнения персонала. Здесь сидела 199я истребительная эскадрилья – имевшая истребители Ф-88, «убийцы Мигов». Хотя следует сказать, что это относилось прежде всего к северокитайским Миг-15, советские Миг-17 с русскими же пилотами были гораздо более опасным противником. Но в тот день погода была нелетная, как обычно в южном Китае в июле, сезон дождей. Потому, пилоты сидели в баре, или предавались иным доступным развлечениям. Еще не подозревая, что спустя всего лишь сутки – многих из них не будет в живых. (прим. авт. – в ВВС США, истребительная эскадрилья насчитывает около 30 самолетов и соответствует нашему полку, три истребительных эскадрильи составляют «группу» (аналог нашей дивизии). В стратегической авиации ВВС США в указанный период, 15 самолетов В-47 или В-52 составляли эскадрилью, четыре или пять эскадрилий плюс одна эскадрилья заправщиков составляли «авиакрыло» (аналог нашего корпуса)).

Смерть пришла на базу – сначала, через столовую технического персонала. В ВВС США помнили, как совсем недавно, после майского налета на Ханой, на одной из таких же авиабаз в свободном Китае, коммунистические агенты подсыпали яд в пищу летному составу – и на базе «Малый Канзас» пилоты питались отдельно, и исключительно продуктами, доставленными из-за океана, которые готовил повар-японец, присланный с Окинавы. Но кормить так и многочисленный технический персонал, сочли слишком дорогим для военного бюджета – так что часть провизии на солдатскую кухню закупалась на месте, и работали там (под началом американцев) и китайские повара. После так и не удалось установить, кто из них оказался красным шпионом – расстреляли всех. Искусство отравления в Китае было столь же развито, как в средневековой Италии – яд действовал не сразу, две смены персонала базы успели принять пищу, когда первые несчастные свалились с дикой болью в животе. В итоге, больше половины авиатехнической роты выбыло из строя – и многие из них умрут. И это было лишь начало!

Здесь четвертый год шла очень необычная война. Коммунистическое наступление летом пятидесятого остановилось на рубеже реки Янцзы – на западе, в районе Уханя, фронт вклинивался на южный берег, зато на востоке, от Нанкина, рубеж обороны шел через Янчжоу и до берега океана, оставляя в руках армии Чан Кай Ши важный плацдарм, прикрывавший с севера Шанхай (столицу свободного Китая). Тогда русские вдруг прекратили наступление, отведя назад свои танки – а армия пекинского правительства оказалась для Гоминьдана не столь страшным противником; есть также точка зрения, что Сталин не хотел чрезмерно усиливать даже красный Китай, могущий со временем перетянуть на себя главную роль на азиатском театре. Мы не будем здесь подробно разбирать возможные политические причины, а лишь констатируем факт: уже четыре года здесь было по сути, «ни мира, ни войны». Поскольку ни КНР, ни Китайская Республика, взаимно не признавали легитимность существования друг друга – а значит, не могло быть и юридического состояния объявленной войны.

Потому, наземные боевые действия сводились к рейдам диверсионно-разведывательных групп. С обеих сторон – однако, особенностью было то, что красный Китай вел в тылу своего противника намного более успешную пропаганду. Реальный факт, что в течение всего конфликта, число перебежчиков от Гоминьдана к коммунистам – в разы превышало их число, в обратном направлении. К лету 1955 года южнее Янцзы уже были целые партизанские районы, где фактическая власть принадлежала коммунистам – не в таком масштабе, как во Вьетнаме, но достаточно, чтоб причинять ощутимую головную боль законному правительству. И это тоже сыграет роль в событиях, о которых пойдет наш рассказ.

Зато в воздухе кипели битвы. Некоторые историки утверждают, что фронт над Янцзы был, по молчаливому согласию Москвы и Вашингтона, тем «оселком», на котором обе стороны проверяли и оттачивали мощь своей авиации – технику, тактические приемы, накапливали опыт. Хотя географические факторы тоже, несомненно, играли роль – Янцзы, Великая Река (как ее называют китайцы), в сезон дождей увеличивает сток почти вчетверо, поднимая уровень на десять, даже пятнадцать метров, заливая обширное пространство – оттого, рубеж обороны здесь мог строиться лишь в виде «фортов», укрепленных районов на возвышенностях, между которыми территория контролировалась патрулями и авиацией. Прежде всего, штурмовой – Ил-10 у краснокитайцев, «скайрейдеры» у ВВС США, сборище самых разных образцов времен прошлой Великой Войны («мустанги», «тандерболты», В-26) у Гоминьдана – поскольку реактивные истребители-бомбардировщики были малополезны для поддержки малочисленных наземных групп: большая скорость мешала различить внизу своих и чужих. Впрочем, нередко целями для авиаударов становились и упомянутые «укрепленные пункты», и корабли речной флотилии – а так как штурмовики всегда прикрывались истребителями, и на перехват взлетали истребители стороны, подвергшейся атаке, то над прифронтовой полосой шли яростные бои, где бывало, одновременно сражалось свыше сотни самолетов – ревели моторы, небо расчерчивали огненные трассы и дымные хвосты сбитых, и опускались парашюты тех, кому повезло катапультироваться. Иногда (в дни перемирия) сбитых обменивали – русских и американцев; китайцев меняли гораздо реже – так как они, попавшие в плен к другой стороне, считались «изменниками», и с ними поступали соответственно. Эти мирные дни наступали спонтанно – бывало, что на участке фронта, где в небе творился ад, после целыми неделями не звучало ни единого выстрела. Тогда Река оживала прежней мирной жизнью – там появлялись лодки крестьян прибрежных деревень (война войной, но и рыба нужна), и начиналось течение контрабанды, и туда, и назад (на эту нелегальную торговлю обе воюющие стороны обычно закрывали глаза – имея не только торговый интерес, но и применяя для получения разведывательной информации и заброски диверсионных групп).

Говорят, что военные всегда готовятся к прошедшей войне. Однако в течение четырех лет, воздушные сражения над Янцзы были весьма похожи на «битву за Англию» сорокового года, или русско-германский фронт несколько лет спустя (конечно, с поправкой на матчасть – что воевали уже реактивные). Однако система ПВО (с обеих сторон) была традиционной – радиолокационные станции, зенитные артиллерийские батареи, наведение истребителей с командных пунктов – новшеством было лишь использование в этом качестве (и как мобильные РЛС) дирижаблей (сначала русскими, затем и ВВС США). Сбить такую «сигару» считалось большим успехом – но как правило, дирижабли не подходили к фронту ближе полусотни километров, и постоянно прикрывались истребительным патрулем, в помощь которому могли немедленно взлететь еще одна-две эскадрильи русских Миг-17 (китайцам эту задачу не доверяли). И даже прием, атакующим подкрасться на малой высоте вне зоны видимости локаторов, для американской стороны не помогал – тогда считалось, что у коммунистов очень хорошо налажена система ВНОС (наземное, наблюдение и связь), и лишь позже выяснилось, что советские РЛС «допплеровского» типа умели видеть цели на фоне земли – в США подобная техника появилась в войсках лишь несколькими годами позже.