Ознакомительная версия.
– Как я их, а?! – расплылся Гефестай.
– Давайте догоним, – азартно сказал Эдик, – и еще киданем?!
– Беречь боеприпас! – скомандовал Лобанов. – На кливус Викториа! Рысью!
На взвозе Победы, возле самого дома Нигринов, собралась большая толпа христиан. Братия, вооружившись мечами, молотами, серпами, ножами, палками, сгрудилась в кучу, даже отдаленно не напоминающую строй. Мир-Арзал и Даврон носились вокруг стада Христова, как божьи псы, пытаясь придать ему хоть видимость отряда, а Сикст Первый вещал, вдохновляя паству на бой:
– Переполнилась чаша терпения! И пришло время разбрасывать камни! Не пожалеем животов наших! Император Гай Авидий даст нам свободу, мы станем открыто молить Господа нашего Иисуса Христа! Да, многие из нас погибнут, но сладка будет участь их, ибо ангелы небесные вознесут мучеников сих на небо, и предстанут они перед Господом!
Лобанов остановил коня на перекрестке и только головой покачал.
– Они и этих мобилизовали! – поразился Эдик.
– Тоже мне, нашли воинов… – пробурчал Гефестай. – Смазка для меча!
Из ворот домуса Нигринов выбежала Авидия.
– Что же вы делаете?! – закричала девушка. – Вас же всех убьют! Ну не жалеете вы себя, так детей своих пожалейте! И кого вы слушаете?! Это лжепастырь! Он нарушил тайну исповеди и получил за это тридцать сребреников!
Толпа зароптала.
– Молчи! – взревел Сикст.
– Не буду! – крикнула девушка и вытянула руку, указуя на папу римского. – Авидий Нигрин – мой отец, и он обо всем рассказал мне! Киклоп исповедался тебе, а ты побежал к отцу и выложил ему доверенную тайну! И чуть не сгубил святого Сергия! Предатель! Иуда!
Христианская гвардия стала расползаться, и Мир-Арзал прибег к последнему средству – он выхватил меч и вонзил его в грудь Авидий Нигрины.
– Не-ет! – заорал Лобанов, срываясь с седла.
Из-за ворот выбежал Киклоп, горестно воя. Гикая и свистя, промчались Акун и Кадмар. К упавшей девушке Лобанов подбежал одновременно с Киклопом. Сергей упал на колени и бережно приподнял Авидию.
– Маленькая моя! – отчаянно взывал он, трясущейся рукой отводя пряди с любимого лица. – Ты что?! Авидия!
Девушка вдыхала через раз, в горле у нее страшно клокотало, на губах пузырилась кровь. Вдруг глаза ее открылись, Авидия узнала Сергея и улыбнулась.
– Сергий… – прошептала она ласково. – Как хорошо, что ты со мной… Киклопик…
Великан-германец застонал, тягая себя за поседевшие космы.
– Пустите!
Рядом присел Искандер, рванул снятую с кого-то тунику, скомкал в пару тампонов, зажал страшную рану.
– Помоги! – взмолился Сергей.
Искандер не ответил, лихорадочно пытаясь унять вытекающую кровь. Девушка резко побледнела, груди ее едва трепетали, грозя погасить слабый огонечек жизни.
– Мы ее теряем! – выкрикнул Искандер, забывшись.
– Нет! Хоть что-нибудь!
– Я ничего не могу! Тут никто не поможет! Рана смертельная! Это чудо, что она не умерла сразу!
Лобанов сильно зажмурился. Глаза жгло нестерпимо.
– Сергий… – прошелестел голосок.
Лобанов широко раскрыл глаза. Авидия смотрела на него ясно и печально.
– Не плачь, – утешила она его, – все хорошо… Вот же он, ты, вот… я держу тебя за руку… вижу тебя… Помнишь ту крипту, где мы были с тобой?
– Помню, – хрипло выдавил Сергей.
– Похоронишь меня там, хорошо?
– Хорошо… – сглотнул Лобанов.
– Скажи еще, что ты меня любишь…
– Я люблю тебя!
– А я – тебя…
Авидия Нигрина улыбнулась Сергею и умерла. Киклоп завыл в голос.
– Киклоп, – сказал Сергей чужим голосом. – Этого – к Заре и Баре!
Он указал на Сикста.
– Я мигом! – люто оскалился Киклоп.
Сикст заверещал, но германец скрутил его и сунул под мышку. Христиане стояли как оплеванные. Подскакали Гефестай и Эдик.
– Ушли! – яростно крикнул сын Ярная. – Там тупик и дверь железная! Пока мы в обход… все!
– Ничего, – спокойно сказал Сергей, – найду!
Он взял на руки тело Авидий и понес в дом. На аллее его встретил понурый Киклоп.
– Отдал? – спросил Сергей.
– Кушают… – вздохнул Киклоп.
– Возьми ее и отнеси в ту крипту… Слышал, что сказала Авидия?
Киклоп кивнул и принял драгоценную ношу. Единственный глаз великана заблестел, смаргивая искристую каплю.
– Это Мир-Арзал, – тихо сказал Эдик.
Лобанов обернулся. Все его друзья стояли рядом – и Эдик, и Гефестай, и Искандер. Объезжая расходившихся христиан, подъезжали сникшие Акун и Кадмар, Уахенеб и Регебал.
– Я знаю, – по-прежнему спокойно ответил Сергей. – Они все умрут. Сегодня.
7
Похоронное шествие, провожавшее прах Траяна, торжественно двигалось по улице Виминальских ворот. Впереди шагал десигнатор – распорядитель похорон, сопровождаемый дюжиной ликторов в темно-серых тогах. За ними топали ликторы императора, а сам Адриан, сопровождавший урну с пеплом умершего, покачивался в паланкине, на бугристых плечах восьми нубийцев, черных и могучих, как духи пустыни.
Музыканты извлекали из погребальных флейт звуки тоскливые и нудные, но музыку забивал плач и вопли плакальщиц в траурных одеждах.
Преторианцы шли двумя плотными шеренгами, отгораживая носилки принцепса от многотысячной толпы. С тыла обоих императоров, живого и почившего, прикрывала тысяча легионеров, ветеранов Дакийских, Парфянских и прочих войн, развязанных драчливым Траяном. Легионеры несли золотые венки, дарованные городами империи.
За легионерами шествовали жрецы – авгуры с загнутыми посохами; фламины Юпитера, Марса и Ромула, Флоры и Помоны, с митрами на головах; двенадцать салиев в расшитых туниках, стянутых военными бронзовыми поясами, в багряных трабеях, со щитами и жезлами; гаруспики – гадатели по внутренностям; фециалы – жрецы, объявляющие войну и заключающие мир; арвалы – жрецы Цереры; целомудренные весталки в белых покрывалах с пурпурной каймой.
Весталок догоняли семь жрецов-эпулонов, децемвиры сивиллиных книг, тридцать курионов и двенадцать понтификов в пышных латиклавиях.
Валом валили сенаторы, всадники, матроны, патрицианки, простые граждане и легионеры, вольноотпущенники и рабы.
Лобанов вел гладиаторов параллельно улице, пробираясь дворами. Протиснуться даже в переулки было невозможно – толпа, охочая до зрелищ, забивала все свободные места, портики, ступени, ниши, торчала на заборах, высовывалась из окон…
Лобанов скакал и посматривал в редкие просветы, улавливая то крышу паланкина, то качавшиеся штандарты, то фасции ликторов.
– Бесполезно! – крикнул Гефестай.
– Давайте сразу на форум Траяна! – решил Сергей.
Они поскакали вдоль гигантской аркады акведука Марция. Сергей самому себе напоминал не слишком толкового робота, выполнявшего несложную программу, – править конем, с холодной настойчивостью высматривать врага и ни о чем не думать. Он замертвел, заледенел, на душе было погано – паршивей некуда. Погрузиться с головой в тоску и отчаяние мешало дело. И хорошо, что исполнение долга и жажда мести сочетались! Сергей искривил губы в страшненькой улыбке – покойся с миром, Авидия Нигрина! Я справлю по тебе тризну, я уничтожу всех до единого! И Гая Авидия, и Квиета, и Мир-Арзала – всех! Ни одну падлу хоть из того, хоть из этого времени не пожалею!
Ознакомительная версия.
