Там Санёк в одеяло завёрнут, лицо только видно. Не спит, меня изучает, небо светлеющее. За спиной вещмешок, но до этого был немецкий десантный ранец. Он по размеру побольше. Напомню, что мне на десять дней припасы выдали, а хранилище полное было, не убрать. За три дня не освободил, наоборот пополнил. Мне как раз повезло у снабженца на трофейный пистолет купить ореховую смесь. Редкость редчайшая. Три кило и ушло в хранилище, больше там места не было. А вот когда в Горький прилетели с малым, то сто тридцать кило свободного заимел. А столько топлива я потратил. Так что ранец убрал и вот этот вещмешок достал со всеми пожитками. Мелочёвка для походной жизни. Проверка, если будет, ничего подозрительного не выявит. Топливо добуду на фронте, но все плюсы владения таким воздушным транспортом оценил на все сто. А то была подлая мыслишка что только зря полезный объём занимает. Да ни черта, пусть занимает, а когда срочно нужен, у меня есть. Чёрт, за ночь на тысячу километров улетел. Даже больше. Это ли не самый жирный плюс что возможен с таким транспортом? Быстрота и независимость от дорог. То-то и оно. Так что всё нужно, и мотовелосипед, и машина-амфибия, и самолёт.
Об этом я и размышлял, двигаясь к окраинам города. Тут видимо частные постройки. Куда идти я представлял примерно, улицу и номер дома знаю, осталось найти, ключей нет и не было, в дом не попаду, но разведав, найду того что охраняет его, это должен быть участковый, и заселюсь. Ну и срочно искать кормилицу. Может участковый и поможет? Поглядим. Сынишка уже подавал голос, голодный, детей вообще кормят раз в три-четыре часа. Тут не только то что сказал Анна, но и свой опыт, всё же троих поднял. Улицы пусты, только кто-то мелькнул на другом перекрёстке, тут мне повезло, из-за угла перекрёстка, к которому я и шёл, вывернул военный патруль, комендантские, к собаке не ходи. Офицер и два бойца, с винтовками. Штыки видно. Те приободрились, увидев меня, видимо скучали, а тут хоть кто-то им повстречался. Когда те подошли, я левой рукой приложил указательный палец к губам, показывая, чтобы молчали. Старший патруля, такой же лейтенант как и я, заглянул в корзинку, сынишка спал уже, и дождавшись когда я достану документы из нагрудного кармана, корзину уже поставил на землю, и стал изучать. Тут всё было.
- Ребёнок чей? - шипящим голосом тихо спросил тот.
- Мой.
Тут тоже пришлось доставать свидетельство о рождении. Хм, у Анны не возникло проблем записать его на меня. «Красотуля» тоже бы смогла если бы на пролом не шла. А вот признает отец или нет, зависит от отца, своего я признал. Да, судя по штампу в свидетельстве о рождении, ребёнок был рождён в Москве, видимо там та служила на тот момент. Или находилась.
- Одинцов?.. Тот самый Одинцов? Дважды Герой, - шёпотом спросил лейтенант.
- И да, и нет.
- Это как? - удивился тот.
- Трибунал, лишение всего. Был капитаном, стал красноармейцем. Заново всё зарабатываю.
- Ничего себе. А как так?
- Не могу сообщить, давал подписку.
- Ясно.
- Да, вы не подскажите где эта улица и дом?
Протянув тому конверт, я дождался пока тот изучит адрес и опишет куда идти. Оказалось, пешком далеко, трамваи пока не ходят, на другую сторону города мне нужно. На этом и попрощались, у них время патрулирования ещё не закончилось. Вот снова корзину в руки и дальше пошёл. Санёк пока так и не проснулся. Да, а у патруля, что старшего, что бойцов, уточнил что знают о местных кормилицах или молодых мамах, но те такой информацией не владели. У всех буду спрашивать, может и найду будущую работницу. Дорога заняла приличное время, я ещё трижды уточнял маршрут, горожане просыпались и улочки уже не так пусты. Ещё один раз патруль остановил, понятно, что другой, проверили и отпустили. Если я видел хозяек, что работали у двора, или в палисаднике, в центр мы с сыном не попали, прошлись по частному району, то обязательно интересовался. Блокнот с карандашом были, мне уже шесть адресов с молодыми мамами дали. А главное роддома ближайшего, я и зашёл, некоторые мамы не спали, дежурная медсестра вошла в положение, полчаса сидел на лавке ждал. Но вынесли сына не только покормленного, но и помыли, перепеленали. Тот обмочился. Баюкая сынишку на руках, я уже встал со скамейки, и протянул женщине две шоколадки, трофейные, говоря:
- Это вам лично, и той девушке, что помогла моему сыну. Передайте ей большое человеческое спасибо. И вам спасибо. Ещё извините за назойливость, но думаю, как раз вы сможете мне помочь, хотя бы советом.
- Я слушаю.
Та уже убрала шоколадки и внимательно посмотрела на меня. Вот я и описал кратко свою проблему.
- Я сирота, и так получилось, что у меня на руках оказался сын. Его мать жива, но ситуация сложилась так, что та вынуждена передать была ребёнка отцу. Мне. Командование вошло в моё положение и выписало командировку чтобы я устроил сына. С этим и проблема, мне нужна надёжная и проверенная кормящая грудью женщина, чтобы до окончания войны, это примерно лето сорок пятого, заботилась и кормила моего ребёнка. Я оформлю на эту кормилицу офицерский продаттестат, и деньгами буду помогать. Также у меня есть в городе дом, наследство от бабушки. Пока не знаю состояние, только сегодня прибыл в город, но надеюсь им можно будет пользоваться. Вот такая у меня проблема. Вы крутитесь в этой среде с кормящими мамами, может найдёте кого-то, кто согласится на такие условия. У меня их два, заботится как о родном и кормить сына грудью до трёх лет. То есть, до сентября сорок пятого.
Та задумалась над моими словами. Серьёзно так задумалась, вселяя в меня надежду разобраться с делами по сыну и пристроить его в надёжные руки. Наконец та отмерла и сказал:
- Тут немало нужно учесть. Кормить сразу двух детей это нужно иметь большие… груди. Жаль вы две недели назад не пришли, одна девочка ребёнка потеряла, чуть руки на себя не наложила. Забрали её родители. Есть одна женщина, её с тремя детьми эвакуировали из Ленинграда. Четвёртого уже тут родила. Девочка, шести месяцев. Живёт в пристройке рядом с моим домом. Голодно им, вдовой стала, похоронку получила, помогаем чем можем, санитаркой устроили сюда в роддом. Думаю, если ваш дом годен для
