Исчезло какое-то подспудное напряжение, которое он чувствовал не только в себе, но и в ней. И разговоры, кажется, изменили тональность. Но главное, теперь Настя уже не прятала от него «своего Володю», который «без комментариев». Могла о нем свободно с Виктором говорить, обсуждать будущее, - чего раньше себе никогда не позволяла, - да и вообще расслабилась как-то и временами выглядела счастливой не только после секса, но и вот в такие простые моменты, как сейчас, когда, сидя на кухне в доме Ары, они пили чай и неторопливо обсуждали планы на ближайшую перспективу: когда сказать близким друзьям и родственникам, и на когда назначить свадьбу. Где потом жить и заводить ли еще детей. Вопросы для Виктора абсолютно незнакомые и непривычные, но оттого не менее актуальные. И говорить об этом, как оказалось, совсем нетрудно, а временами даже интересно и приятно. А в тот момент, когда домой завалилась Варвара с новыми знакомцами, они как раз обсуждали не самый важный, но довольно актуальный вопрос: хорошо ли это, что они живут в доме Кокорева, ведь и у нее, и у него в городе есть свое жилье. Но в том-то и проблема, что пока не определились их намерения, он не мог в открытую прийти к ней, да и она должна была прятаться, приходя к нему в его служебную квартиру. Теперь же, сразу как объявят о помолвке, вопрос этот за неактуальностью отпадет сам собой. Об этом и говорили, когда на кухне неожиданно объявились новые лица.
Про кино Виктор и Настя уже знали. Ара успела им нажаловаться. Так что появление кинодивы и довольно известного в Себерии режиссера удивления у них не вызвало. Напротив, Анастасия, которая в обычное время вела активную светскую жизнь и знала в лицо, - как не знать, - всех сколько-нибудь значительных в Себерии властителей дум, двоих этих узнала сразу и, судя по всему, готова была начать с ними общаться. Однако в эти же полторы минуты обоим, - и Виктору, и Насте, - стала понятна скрытая за суетой знакомства забавная интрига. Киноделы, оказывается, не знали, что роскошная Варвара Кокорева и геройский авиатор Ара Бекетова – одно и то же лицо. Виктор этому открытию буквально умилился, тем более, что снова увидел ту самую девушку, которая однажды пришла к нему на свидание.
«Вот счастливая натура, - решил он, - и как офицер смотрится хорошо, и как светская дама не хуже!»
А между тем, мизансцена, построенная Арой не без помощи Виктора и Насти, подошла к концу, и, подав последнюю реплику, госпожа Кокорева направилась к выходу.
- Пусть Витя лучше кофе сварит, - сказала она. - За чашку кофе я сейчас кого-нибудь точно бы убила…
Прозвучало убедительно, тем более, что правда: любит Ара кофе, в особенности, с устатка, и обязательно горячий, крепкий и горький.
- Иди уж! – бросил Виктор вдогон и сам пошел, как и просили, готовить кофе.
– Кто будет пить чай? – включилась Настя. – Кто кофе?
- Я чай, если можно, - первым ответил оператор Манусевич. – От кофе у меня давление, знаете ли, поднимается.
- Это у вас от воображения, господин Манусевич, а не от кофе, - поделилась Настя житейской мудростью. – Содержание кофеина в кофе и в чае примерно одинаковое. Но я вам, не дай бог, не судья. Просто к сведению.
А вот остальные, в смысле режиссер Торопыгин и Катя Шумская, захотели кофе, а еще, разумеется, удовлетворить свое любопытство.
- А я вас обоих помню, - сказала Катя. – Вы, кажется, Настя Берг, а вас, капитан, уж извините, я по имени не знаю. Но точно помню, что вы бывали в Кобонском Бору.
- Все верно, - оглянулся Виктор. – Извините, господа, что толком не представился. Капитан Якунов-Загородский.
- Посадник? – вскинула бровь Екатерина.
- Да, - кивнул Виктор. – Так получилось, что я последний в роду…
- Или нет? – посмотрел он на Настю. Вопрос этот, к слову, они пока не обсуждали.
- Какой же ты последний? – вполне искренно удивилась Настя. – У тебя же сын есть, ему после тебя и быть графом.
- А я кстати, - добавила она для публики, - давно уже не Берг, а Селифонтова.
- Замужем, значит? – поинтересовалась Катя.
- Вдова, - коротко ответила Настя. – Мой муж погиб в Порт-Артуре.
Упоминание о войне и смерти заставило всех замолчать, и Виктор вернулся к кухонным заботам. Но, понятное дело, не те люди синематографисты, чтобы долго переживать и, уж тем более, молчать.
- А вы, Виктор Ильич, давно знаете лейтенанта Бекетову? – спросил после паузы Иван Торопыгин.
- С июля 1950, - ответил Виктор не оборачиваясь. – Я тогда в Академии Аэронавтики служил, ну а Бекетова как раз туда поступила, на пилотажный факультет.
- Ты еще за ней ухаживать вздумал, - напомнила Настя.
- Да, - согласился Виктор, вспоминая сейчас то чудное время, - было дело. Два раза на свидания сходил.
- А потом? – сразу же заинтересовалась Екатерина.
- А потом она приревновала меня к моей бывшей, - Улыбнулся Виктор, отлично помнивший, чем закончился их с Арой поход на «Травиату», - и мы остались друзьями.
- Какая она? – не желала отступать Екатерина.
- Хорошая она, - ответила ей вместо Виктора Настя. – Добрая и смелая. Сумасшедшая, как все истребители, но умная и великодушная. Где-то так.
- А вы ее тоже давно знаете? – вклинился Торопыгин.
- Еще бы не знать, - усмехнулась Настя. – Это ведь ко мне она тогда Виктора приревновала.
- И хорошо, что так, - добавила, мгновение помолчав. – Теперь и у нее муж имеется, и я не в накладе…
Развить тему, однако, не получилось. Манусевич задал гораздо более интересный вопрос:
- По сценарию, наша героиня выходит замуж за своего комэска, с которым не раз ходила в бой. А что было на самом деле?
- На самом деле? – переспросил Виктор, и при воспоминании о тех днях у него ожидаемо испортилось настроение.
- А вы что, документальную фильму Шумских еще не видели? – пришла ему на выручку, накрывавшая на стол Настя.
- Нет, - покачала головой Екатерина. – Они только сегодня должны были закончить монтаж.
- Так вы знаете? – не сдавался Манусевич. – Можете рассказать?
- В июле 1953, - Настя, видно, поняла, что Виктор с задачей не справится, что было близко к истине, и решила рассказать эту историю сама, - в первый день войны, ниппонцы атаковали базу Флота в Веселом Яре. Это на тихоокеанском побережье Земли Хабарова, если не знаете. Так вот, там после обстрела и бомбежки у командира базы остались всего два торпедоносца и один штатный экипаж. Штатным экипажем командовал капитан-лейтенант Шкловский, а на втором торпедоносце вылетели добровольцы: гардемарин Бекетова и курсант Жихарева. Бекетова перешла на четвертый курс Академии, а Жихарева – на третий. Они как раз накануне прибыли в Веселый Яр на практику. Коротко говоря, Шкловский вывел курсантов на ниппонский крейсер и шел впереди них сколько мог, но его, в конце концов, подбили, и, сбросив торпеду, он вынужден был отвалить в сторону, а девочки держались до дистанции две тысячи восемьсот метров. Знающие люди говорят, это верная смерть, но им повезло. Они взорвали крейсер и были подбиты только на отходе. По ходу дела сбили еще один ниппонский штурмовик, но на этом их везение закончилось, и их все-таки сбили. Впрочем, если бы везение закончилось, мы бы сейчас о них, наверное, говорили совсем иначе. Бекетова смогла посадить торпедоносец на воду, они с Жихаревой добрались до берега вплавь и пошли к своим через тайгу. По дороге убили трех ниппонских десантников, а через неделю Ара встретила Шкловского, которого считала убитым, и они сразу же поженились.
- Ничего себе история! – восхитилась Екатерина. – А сейчас они где? Я имею в виду Шкловского и Жихареву.
- Кадваранг Шкловский сейчас служит где-то на западе заместителем командира авиационной дивизии. Недавно был здесь, но третьего дня вернулся в часть. А мичман Жихарева лежит в госпитале. Ее ранили сильно, но она уже идет на поправку.
- Постойте, - нахмурился Торопыгин. – Я знаю, что Шумские брали интервью у девушки-пилота, которую перевели из госпиталя в Вологде. Это все как-то связано с перехватом великобританских бомбардировщиков?
