– Спросил. Я рассказала правду.
– И что?
– Ничего. Нахмурился только, но ничего не сказал.
– Это он был там, на краю оврага, – негромко проговорил Квинт, – его стрела убила моего коня, а меня едва не познакомила с Перевозчиком. Ты испортила своему Веслеву всю работу.
Он повернулся и вошел в дом. Обулся, накинул меховую безрукавку, надел войлочную шапку. Взял в руки рогатину.
– Нет! – Закричала Берза и бросилась ему на шею, – не убивай его!
– Их много и они хорошо вооружены, – мрачно сказал Квинт, – если бы я попытался напасть на них, то глазом не успел бы моргнуть, как превратился бы в ежа. Нет, я не собираюсь нападать на них. Убийца Марка уже мертв. Наверное... – добавил он не слишком уверенно.
– Зачем тогда ты собрался преследовать их?
– У этого Веслева оружие моего друга. Моего погибшего друга. Я должен вернуть эту вещь.
Он вышел из дома. Берза последовала за ним, но остановилась на пороге. Спарт привычно направился было за Квинтом, но тот удержал его. Присел на корточки.
– Не сегодня, Добрый волк. Ты остаешься за старшего.
Пес смотрел умными глазами, высунув язык.
– Оберегай Берзу. Она у нас с тобой одна.
Он выпрямился, обернулся. Губы шевельнулись, беззвучно произнеся два слова. Но вслух он сказал другие:
– Я вернусь.
Пока Квинт собирался, фракийцы гуськом, не слезая с лошадей, спустились по склону к ручью, который протекал недалеко от дома Берзы и двинулись вниз по течению. Кони шли шагом, ступая по воде. Квинт видел всадников и поначалу почти нагнал, но вскоре они выбрались на какую-то широкую тропу, где перешли на рысь и быстро оторвались от преследования.
Квинт бежал за ними час и, запыхавшись, едва не проскочил развилку, на которой они снова свернули в густой лес, на звериную тропку, едва различимую в траве. К счастью, изрытый копытами бурый хвойный ковер и попадающийся местами свежий конский навоз довольно надежно показывали, где прошли всадники, даже такому никудышному следопыту, как Север.
Фракийцы спешились и двинулись дальше, ведя лошадей в поводу. Квинт давно так не бегал, устал и шел скорым шагом, почти не сокращая отставание. Варвары петляли кабаньими тропами. Север еще пару раз покрутился на месте, разыскивая, куда они свернули. Он начал бояться, что не найдет дорогу назад и стал делать на деревьях приметные зарубки ножом.
Чуть за полдень фракийцы остановились на дневку у небольшого озерка. Тут-то он их и настиг... едва не нарвавшись на стрелу прямо в глаз. По части караульной службы у варваров все было в порядке. Не удивительно, что Осторий за зиму их так и не выследил.
Стрела вонзилась в дерево прямо перед носом Квинта.
– Стой!
Север послушно остановился. Следующий вопрос прозвучал сзади, прямо над его ухом, при этом ни один сучок под ногой дозорного не хрустнул, ни одна веточка не шелохнулась и Квинт вздрогнул от неожиданности.
– Зачем за нами шел?
– С главным вашим хочу поговорить, – сказал Квинт, не оборачиваясь.
За спиной раздался смешок и невидимый страж спросил:
– Кончать?
– Погоди, – ответил другой голос, – он у Берзы ошивался. Парень, медленно деревяшку свою на землю положи. И нож. А теперь иди вперед, как шел. И не дергайся.
Квинт попытался обернуться.
– Я сказал – не дергайся!
Пришлось подчиниться.
Веслев ему если и удивился, то виду не подал. Он сидел на бревне возле костра и что-то искал в мешке.
– Здравствуй, римлянин. Признаюсь, я рассчитывал перекинуться с тобой парой слов, но не думал, что это случится так скоро.
– Спрашивай, что ты хотел услышать.
Веслев усмехнулся. Взглянул на одного из своих воинов. Тот хрюкнул.
– Парень, если бы не Берза, то я сейчас услышал бы, как ты хрипишь перерезанным горлом. Сомневаюсь, что ты поведаешь мне нечто интересное, раз всю зиму гадил под себя. Много воды уже утекло. А вот я скажу тебе кое-что. Вали-ка ты, отсюда, подобру-поздорову, пока из-за тебя девка совсем не тронулась умом. Я вашу волчью породу знаю. Сколько волка не корми... Не морочь ей голову.
Квинт молчал, сжав зубы. Ему очень хотелось ответить, но он сдержался, понимая, что любые слова тут бесполезны. Его в лучшем случае сочтут пустобрехом.
– Теперь говори, зачем шел за нами?
Квинт указал на гастрафет, прислоненный к бревну, на котором сидел Веслев.
– Вот это не твое. Верни.
Фракийцы, окружившие Квинта, угрожающе зашумели. Веслев поднял руку, призвав к тишине.
– Тот, кому это принадлежало, уже сгнил в земле.
– Как и тот, кто забрал его жизнь, – парировал Квинт, – а ты прав на трофей не имеешь.
– Ах ты, сука! – сплюнул один из фракийцев.
– Веслев! Это же он Тестима убил! – вспомнил другой, – дай я его...
– Спокойно! – отрезал вожак и нехорошо прищурился, – а у тебя, римлянин, стало быть, прав больше?
– Это моя вещь, – не моргнув глазом соврал Квинт, – и вы взяли ее у моего друга. Которого убили. Не в бою, как я вашего брата, а из засады. Стрелой в спину, полагаю? Потому мы не квиты.
Он не помнил, как был убит Марк. Память сохранила лишь его белое лицо, а на рану Квинт тогда даже не посмотрел.
Один из варваров бросился к Северу, рванул за плечо, занося кулак, но ударить не успел. Квинт, как в танце, влился в его движение, стряхнул руку фракийца и вывернул ее, заставив варвара лечь носом в землю. Однако через мгновение его самого сбили с ног, и он оказался в таком же положении. Шею неприятно кольнуло что-то острое.
– Мукала! – рявкнул Веслев, – оставь его.
Воин нехотя повиновался. Квинта отпустили и он поднялся. Напавший на него варвар свирепо вращал глазами и утирал кровь, идущую из носа. Он неудачно упал. Лицом прямо на выступавший из земли корень. Вождь встал и подошел к Северу.
– А ты не трус, римлянин. И ловок. Но дурак. Понимаю теперь, почему девка краснела и заикалась, когда говорила про тебя. А то, что дурак, плохо. Погубишь ее. Так что еще раз напоминаю – убирайся отсюда. Твои волки уже уходят, и ты уходи. Хватит этой земле слез.
– Я не уйду без этого лука, – процедил Квинт.
– Чего ты, Веслев? – возмутился Мукала, – как можно отпустить, он же наведет...
– Никого он не наведет, – покачал головой вожак, – где все наши он не знает и вряд ли представляет, где сам-то сейчас находится. Нашел бы еще дорогу назад.
Он долго смотрел Квинту прямо в глаза, потом повернулся, поднял гастрафет и фаретру с короткими стрелами для него, протянул римлянину. Фракийцы недовольно засопели.
– Почему, Веслев? – негромко, но с вызовом спросил Мукала.
– Потому что он не побоялся прийти за ним. Хотя глупо это...
