Сафик вел их по своим личным вешкам, которые никто другой высмотреть просто не мог. На что ориентироваться: на обломанную ветку или на заросший мхом камень под тем же деревом? Оставалось только целиком довериться проводнику. Да и не только поэтому трое товарищей следовали за ним след в след.
Товара оказалось действительно много, не зря Червь дал им три скрипучие тачки. Еще и места не хватило, пришлось обвешаться оружием с ног до головы. Денек выдался теплый, даже душный, и все четверо быстро взмокли. Даже Сафик, хотя он, конечно, тачку не катил.
Ушастый и Малек сразу замерли, опершись на тачки, потянули с плеч автоматы. А Фред, долбаный упрямец, решил сперва подойти к Сафику, заскрипел дальше. Даже направленный прямо в лоб ствол карабина заметил не сразу.
– Ты чего?
– Я сказал «стой». В следующий раз пристрелю.
– И сам покатишь это дерьмо? – Фред утер пот с лица, огляделся. – Что случилось?
– Заткнись, погань.
Сафик сделал несколько шагов вперед, вытянул шею, что-то рассматривая.
– Может, с вешками своими секретными доигрался? – прошептал Малек. – Козел.
– Тогда нам труба. – Ушастый, звякнув автоматами, повернулся к приятелю спиной. – Возьми левую сторону.
– Кто здесь может быть?
– Не знаю. Послышалось мне пару раз…
– Чего не сказал?
– Сафик тоже слышал.
– Ох, только бы не псы.
Малек зажал под мышкой приклад автомата и аккуратно вытянул из-за спины второй. Бить с двух рук, если совсем туго придется. Хотя шансов мало: он весь в бесполезном железе, а с невидимой тропы сойти нельзя. Аномалии, мать их.
– Псов тут не будет, – уверенно сказал Ушастый. – Они же умные твари, они в лес не полезут. Тут что-то другое, тупое… Если вообще есть. Волки, может быть.
– Тоже не большая радость; – буркнул Малек, но немного приободрился.
– Ну что там?! – не утерпел Фред. – Дороги не видишь?
Сафик попятился задом, дошел до Фреда и с разворота влепил ему звонкую плюху.
– Я же сказал: заткнись! Идите сюда все. Вешки моей нет. Уже второй.
– Твою ма-ать… – прошептал Малек, хватаясь за тачку. – Ну, Ушастый, кажись, накаркал я.
Сафик, снова отвернувшись от Фреда, сделал два скользящих шага в сторону, осторожно потрогал старую березу. Ни он, ни занятый переваливанием маленького колеса тачки через корни Малек не заметили, как Фред повел своим дробовиком вслед за проводником. Зато это заметил Ушастый, и, как только Малек остановился, на его плечо лег ствол.
– Упрись, братишка, дай опоры… – прошептал товарищ прямо в ухо Малька и добавил громче: – Эй, урод! Ты на мушке, следи за лапами!
– Чего это ты за Сафика так испугался?
Голос Фреда дрожал от едва сдерживаемой ярости. Проводник закончил наконец изучение коры, напоследок даже понюхав ее, сверкнул черными глазами на обиженного.
– Ну, стреляй, погань! А потом пойдешь первым.
– Никуда он не пойдет, я ему сразу мозги вышибу!
– не согласился Ушастый. – Слышь, Фред? Только дернись!
Фред молчал, продолжая целиться в Сафика. Глаза под шапкой давно не мытых светлых волос налились кровью.
Где-то впереди отчетливо хрустнула ветка.
– Тварь здесь, – сказал Сафик, прижимаясь к березе спиной. – Химера. Примерно на два часа, в молодняке. Она уже поняла, что засада не удалась. Ушастый, бей туда очередью.
Два раза повторять не пришлось: Тишину леса, нарушаемую лишь птицами, разорвал треск автомата. Малек, выставив вперед сразу два ствола, присел за тачкой, глядя туда, где летели во все стороны перерубленные пополам молоденькие деревца. Могучее гибкое тело скользнуло вправо, приникло к земле, совсем скрылось в невысокой траве и тут же вынырнуло гораздо ближе, взвилось в воздух, огромным скачком бросившись прямо на людей. Малек еще в воздухе достал зверя, прошил насквозь.
– Здоровая тварь! – Продолжая стрелять, Ушастый упал на бок, перекатился еще дальше от тропы. – Мочи, мочи ее!!!
Малек не успел даже удивиться такой смелости товарища, просто стрелял и стрелял, пока не опустели магазины. С тропы сойти – не шутка. Химера, конечно, достала бы его, она была совсем рядом, но сзади по твари ударил из карабина Сафик. Ударил прицельно, метя в правое сердце – он видел, как прошли через левую сторону груди химеры пули Малька и Ушастого.
Тварь завизжала, метнулась в сторону, с безумной скоростью закладывая вираж между деревьями, и тут же, поливаемая свинцом, снова оказалась возле тропы. Грохнул дробовик Фреда, и химера не ударила лапой Малька, только перескочила через тачки, опять скрывшись за стволами деревьев. Еще секунду стрелял Ушастый; наконец все смолкло.
– Уйдет, сука! – Фред перезаряжал оружие, в суматохе забыв, как много его на плечах. – Регенерирует и вернется!
Малек отшвырнул в сторону автоматы, тут же схватил другие и выпрямился, вглядываясь в лес.
– Не вернется. Хана.
– Что там? – Сафик подбежал, держа карабин у плеча. – Комариная плешь?
– Вроде мясорубка… – прищурился Малек. – Как полетели куски! А мы ее неплохо нашинковали, Ушастый ползатылка снес!
– Да, вот опять искра сверкнула! – согласился Сафик и опустил оружие. – Счастливые мы, ребята! Непонятно только, как ее в этот лес занесло… Оголодала? А ты герой, Ушастый.
– Когда страна нуждается в героях, у нас героем становится любой! – Ушастый очень осторожно поднялся и вернулся на тропу. – Отряхни мне спину, Малек, как бы не цепануть какой дряни.
Все заулыбались, даже Фред, совершенно забыв о произошедшем минуту назад, начал что-то говорить. Что-то о том, как ловко Сафик врезал химере в спину и как он, Фред, испугался, когда она оказалась прямо перед ним… Договорить он не успел: проводник выстрелил с бедра и, как всегда, не промахнулся. Аккуратное входное отверстие пули появилось точно посередине лба Фреда.
– Ну зачем ты? – поморщился Малек. – Пусть бы докатил, а там уж…
– Мне решать, брат, – оборвал его Сафик и похлопал по небритой щеке. – Мне. Сам покачу, не беспокойся. Ушастый, за мной должок.
– Сочтемся, – хмыкнул тот, перезаряжая оружие. – Но что с вешкой? Не химера же ее сорвала?
– С вешкой полное Дерьмо, – произнес Сафик. – Полное. И мы в нем по уши.
Никита осторожно отложил в сторону косу и достал сигареты. До службы он не курил, но тут все изменилось. Удовольствие небольшое и вредно, а начинаешь ценить даже вот такую ерунду. Газ в дешевой зажигалке почти иссяк, и Никита здорово поволновался, чиркая, но наконец прикурил. Облачко дыма поднялось в безветрии довольно высоко, выше кустов, за которыми он пристроился, и Никита стал выдыхать сквозь кулак, в землю – пусть развеется.
