Норман Спинрад
Специалист по джунглям
Барт Фрейден сидел на краю стола в непринужденной позе. Этакая странная смесь напряжения и расслабленности, словно кошка-крысолов в минуту отдыха. «Какого дьявола, — думал Барт, отправляя в рот очередной кусок фазаньей ножки, — нельзя же всю жизнь стричь купоны с одних и тех же акций».
Он небрежно бросил косточку на узорный серебряный поднос, стоявший на полированной ореховой крышке стола, взялся за полупустую бутылку охлажденного рейнвейна и сделал маленький глоток. Винцо чертовски хорошо — но могло быть и получше, если принять во внимание, что каждая бутылка из этой партии обошлась Федерации Свободных Астероидов в тридцать конфедолларов.
«Да, а фазан суховат… В конце концов, — снисходительно размышлял Фрейден, — А-Мингу не так легко сосредоточиться на своей стряпне, в то время как старушка Федерация прямо на глазах летит в тартарары».
А-Минг в общем-то обтяпал славное дельце, явившись сюда, на Церес, в качестве шеф-повара президента. И теперешняя дерготня его понятна. Не нужно быть крутым психологом, чтобы понять — и самая занюханная кошка начинает беситься, когда птичка внезапно вырывается у нее из лап.
Фрейден терпеть не мог подобные ситуации. Нет ничего нелепее и противнее остаться в дураках. Взять, к примеру, ту же кошку… С ее врожденными дарованиями, достаточно повести носом по ветру, чтобы без труда почуять подвох и поскорее убраться туда, где удачу легче поймать за хвост. Когда истощается нектар в одном цветке, пчелы перелетают на другой. Повар столь искусный, как А-Минг, запросто нашел бы теплое местечко от Земли до Антареса. Он умел практически из воздуха делать великолепные вещи. А что еще надо? Талант — самая реальная гарантия безопасности для кого угодно, будь то шеф-повар или политик.
Фрейден перегнулся через стол и вынул из резной, слоновой кости шкатулки большую гаванскую сигару. С видом знатока, с почти театральным изяществом, он вдыхал ее аромат, потом сунул в рот, зажег и, затягиваясь пряным дымом, задумчиво обвел взглядом свои апартаменты. Тут было на что взглянуть: панели из тикового дерева на стенах; красный шерстяной ковер, застилавший пол от стены до стены; Пикассо, Кальдер, Маллинштайн; роскошный бар, набитый отборной выпивкой, каждая капля которой проделала долгий путь с Земли; в стенном шкафу громоздятся коробки сигар…
Ни дать ни взять — выставка достижений народного хозяйства. Один этот зальчик потянет на десять тысяч конфедолларов, не меньше. По эту сторону марсианской орбиты вряд ли найдется что-нибудь круче личных покоев президента — дерево, еда, сигары, виски… И каждая частица этого великолепия импортирована прямо с Земли, что стоило казне Федерации чудовищных издержек. Первый и последний президент ФСА явно был парнем не промах, любил, так сказать, шикануть.
Фрейден печально вздохнул. Но даже вполне откровенная печальная мина отнюдь не смягчила жестких черт угловатого лица. Подобная резкость физиономии многими считается привлекательной. Хотя рассуждая с точки зрения геометра — сплошные плоскости и острые углы. Добавьте сюда холодный блеск глубоко посаженных темно-карих глаз и заостренный, соразмерный нос. С таким жестким, энергичным лицом, ширококостным, но жилистым телом, густой гривой черных волос, Фрейден каждым дюймом своего естества распространял нечто вроде ауры хищного зверя. Впрочем, Барт и являлся самым настоящим хищником.
Не успел печальный вздох затихнуть, как Фрейден выдавил резкий смешок, поймав себя на глупой сентиментальности.
— Ладно, парень, — проговорил он вслух, возможно, для того, чтоб взбодриться. — Астероиды — не единственная рыбка в море! Легко пришло, легко ушло.
Он повернулся к панели интеркома. Недурно проверить, все ли готово. Собственно говоря, уже самое время сваливать, только бы появился этот проклятый Вальдец. Если он не сможет прорваться сквозь блокаду конфедератов…
Но об этой возможности Барт старался не думать. Дела и без того шли хреново, чтобы брать в расчет еще и теоретические бедствия. Так называемые «повстанцы» — а на самом-то деле переодетые головорезы из Объединенных Земных Штатов — уже захватили чуть ли не каждый камень некогда могучей Федерации Свободных Астероидов. За исключением столичного мирка на Цересе и нескольких ближайших к нему планеток. Эти сволочи прибрали к рукам последнее из Урановых Тел.
Вот истинная подоплека демарша — залежи практически беспримесного уранита. Естественно, трогательная официозная версия гласила, что, мол, угнетенный народ Астероидов восстал против деспота Фрейдена. И в пламенном порыве стремится в объятия братьев-землян, под теплое крылышко ОЗШ. И так далее, до бесконечности, до блевотины. А правда, само собой, — тут бы догадался любой достигший двухлетнего возраста идиот-микроцефал — была проста, как лопата. Очередная горючая смесь в составе Атлантического Союза, Священной Совдепии и Великого Китая, собравшись с духом, решила, что платить Барту Фрейдену за уран чистоганом весьма хлопотно. Значительно дешевле обойдется наложить лапу на саму Федерацию. Sic transit gloria mundi[1].
Барт ткнул кнопку на панели и бросил в интерком:
— Линг? Это Фрейден. Надеюсь, корабль загружен и готов к старту? Хорошо. Держите его под парами. Помните, капитан, что моему швейцарскому банку даны указания перевести на ваш счет сто тысяч конфедолларов в тот же момент, как только мы благополучно минуем Плутон… Уже засекли корабль Вальдеца? Ладно, сразу же сообщите мне. И начинайте перегрузку немедленно, как только он приземлится. Конец связи.
Фрейден опять вздохнул и запыхтел сигарой. «В любом случае, — думал он, — никто не скажет, что Барт Фрейден не умеет читать предсказаний на стенах».
Упомянутые классические надписи стали отчетливо видны Барту еще за два года до катастрофы. Первые буквы появились, когда Атлантический Союз, Совдепия и Великий Китай, перепуганные приближающейся термоядерной заварушкой (из-за какого-то пустячка, уже отошедшего в неразборчивый петит подстрочных примечаний истории), под давлением взаимного ужаса слепились в новую форму жизни — Объединенные Земные Штаты. Для всех, кто достаточно сообразителен, чтобы суметь укрыться от дождя, новорожденный политический уродец говорил о многом. Как только в мире Больших Мальчиков интригующие друг с другом клики сплелись в один путаный клубок, дни маленького пестрого мирка карликовых независимых государств — Марсианской Республики, Сатурнийского Дольмена, Федерации Свободных Астероидов, Сатрапии Юпитера и всех остальных — были сочтены. Вопрос состоял только в одном — кого и как скоро проглотят.
