Дмитрий Самохин - Меняла Душ

Ознакомительная версия.

— Когда вы ожидаете поставку? — поинтересовался неизвестный.

— В пределах месяца, — ответил Иван Столяров, владелец оптово-розничных фирм, занимающихся продажей различных товаров — от бытовой химии до элитных игрушек, а также двух заводов по производству упаковки для собачьих кормов.

— Товар вы поведете легально или по второму пути? — допытывался неизвестный.

— Думаю, что легально.

— Тогда это через меня. — Неизвестный расплылся в коварной улыбке. — Как только товар попадет на границу, вы меня предупредите. Товар пройдет, что называется, с минимальными потерями.

Неизвестный и Иван Столяров сидели за столиком в богемном ресторане «Великий Князь», что находился на крыше восьмидесятиэтажного здания отеля «Александр Невский». Отель возвышался в центре Санкт-Петербурга и выходил окнами на Неву. Он пользовался репутацией сверхдорогого. В нем останавливались правительственные делегации, почетные посольства, а также гости города, относящиеся к классу звезд. Нередко в нем останавливался президент России, согласно традиции, сложившейся столетие назад, проводивший в культурной столице правительственные саммиты и встречи глав государств. Горожане отель обходили стороной. А вот ресторан, расположившийся на крыше здания, полюбили и часто приглашали деловых партнеров на переговоры. «Великий Князь» — это было модно. И предсказуемо.

Поэтому, когда Жнецу заказали Ивана Столярова, каким-то боком не угодившего теневой власти города, он навел справки и выяснил, что Столяров готовится к крупному контракту по ввозу через таможню огромной партии контрафактной продукции, лежащей вне пределов деловой ниши, которую занимал предприниматель. Черным боссам это не нравилось. Где должны были пройти переговоры с большой шишкой из таможни, что прикрывал государственную часть операции, Жнец не знал, но догадывался. Конечно же Столяров не преминет поразить таможню своим богатством и величием. Жнец узнал, что переговоры должны были состояться на исходе последней недели ноября. Более точного ориентира у него не было. Но и этой информации ему было достаточно.

Жнец подошел к вопросу обстоятельно. В своем деле он был уже не первый десяток лет и знал, как всё устроить должным образом. За неделю до запланированной операции он впервые посетил «Великий Князь», заказал фирменные блюда и несколько часов в одиночестве со скучающим видом просидел в ресторане, демонстрируя свое благосостояние: то вытаскивал золотой портсигар и включал программу индивидуальной вытяжки табачного дыма, то демонстрировал проходящим мимо официанткам свои руки, унизанные массивными золотыми кольцами с крупными бриллиантами. Золотой браслет с вензелем, стягивающий правое запястье, также пускался в ход как оружие прицельного боя. У официанток должно было сложиться впечатление о господине средних лет в строгом черном костюме, с седой головой, черными густыми усами, плавно стекающими в бороду, и добрыми отеческими глазами, что сидел за одним из центральных столиков, как о человеке богатом и щедром.

Жнец ловил на живца. Он чувствовал на себе любопытные взгляды девушек, которые скользили с подносами между столиков. В «Великом Князе» фирменным знаком было живое обслуживание. Владельцы ресторана отказались от киберов, используемых повсеместно, и телепорт-меню, доставлявших заказ мгновенно прямо на столик, а подошли к вопросу со вкусом, набрав штат щедро оплачиваемых девушек, которые прошли трехмесячные курсы официанток. Официанты — профессия ныне забытая, перешедшая в разряд милых сердцу раритетов.

За столиком Жнец высидел два с половиной часа. Методично расправился с восемью перепелками в ореховом соусе по-испански, приправленными базиликом, с уткой в винном соусе со специями и кучей мелких блюд «на один укус», запив всё бутылкой дорогого вина сорокалетней выдержки из Бургундии, и попросил счет. К этому времени он уже чувствовал, что рыбка клюнула. Когда официантка, что обслуживала его весь вечер, положила перед ним пластиковую ленту счета, он потянулся за бумажником, извлек из него кредитную карточку и, положив ее на поднос, поинтересовался:

— Я могу узнать ваше имя?

— А зачем? — кокетливо спросила девушка.

Жнец пустился в длительные хвалебные излияния, смысл которых сводился к одному: «Вы совершенство. Как бы нам познакомиться поближе? Я в долгу не останусь». Девушка поняла его с полуслова и в течение двух последующих минут они договорились о встрече.

Ее звали Ольга. А насекомовидная фамилия — то ли Жукова, то ли Муравьева — для Жнеца не представляла никакого интереса. Как, впрочем, и сама девушка. От нее требовалось только одно: звонок с предупреждением, когда Столяров закажет столик. Жнец должен был узнать об этом непременно. Для получения этой информации он потратил несколько дней и ворох денег, не скупясь на подарки. И цели своей достиг. Ольга позвонила ему, когда Столяров забронировал столик. Наивная девушка и предположить не могла, что своим звонком она подписалась под собственным смертным приговором.

Жнец не оставлял свидетелей.

Пока Жнец готовился к операции, у него было время, часть которого он тратил на встречи с Ольгой. Он стал завсегдатаем «Великого Князя», старательно изучая внутренние помещения ресторана и прикидывая, где лучше привести приговор в исполнение. Столяров не был постояльцем отеля, чтобы по-тихому «слить» его в номере. Он приедет только в ресторан, а затем спустится вниз, где его тут же подхватит охрана. В ресторан Столяров охрану не брал. Да и разместиться ей здесь было негде. Бодигарды дожидались хозяина за пределами ресторана. Это был шанс, которым Жнец и намеревался воспользоваться.

Встреча неизвестного со Столяровым подходила к концу. Они уже обсудили деловые вопросы и переключились на тихую дружескую беседу за рюмкой коньяка: от скачек, что регулярно проходили на ипподроме в Пушкине, до женского пола, в коем Столяров толк знал, как, впрочем, и в лошадях.

Жнец почувствовал, что настал час его выхода. На его столике громоздилась пузатая бутылка с виски, которую он успел ополовинить. Три таблетки специального поглотителя алкоголя, принятые им за полчаса до операции, способствовали трезвости ума и движений, но из-за столика поднялся совершенно пьяный человек.

Ознакомительная версия.