1
Замысел норманнского братства вызревал не один год. Известный сериал о викингах покорил беспокойное сердце Бориса Торопова. Свирепые воины в звериных шкурах, с хищными душами убийц – влекли молодого парня дикой красотой, мужественностью и отвагой. Имена викингов помнились наизусть. Борис грезил великими храбрецами и лихими разбойниками. Ральф, Угги, Густав и Ньорд – приходили к нему во снах, гремя мечами о щиты, сверкая синими глазами, словно рождены на демонической стороне. Под каменными сводами замка, за столом – воины пели свои громкие песни, затем плясали у огня бешеные танцы, но чаще выли по-волчьи, как голодные варвары.
Животный вой пробуждал в душе смешенные чувства. Борис трепетал пред викингами, но видел себя рядом с ними. Он ощущал тёплую рукоять скандинавского меча, когда оружие в ладони взмывало к чёрному солнцу, чтобы проткнуть и потушить звезду. Борис чувствовал вкус крови на губах, каплями дождя, летящие с жёлтого неба, когда викинги запускали острые стрелы. Его душа ликовала от воинственных воплей и радовалась стону поверженных врагов.
Танцую во сне вместе с викингами, Борис страшился мрачной Валгаллы, потому что погружался в мир древних легенд, став желанным гостем и мучительным пленником тёмных залов, где мерцали лишь малые островки огня; где бушевали страсть, похоть и пахло порванной плотью.
Правил Валгаллой могущественный Бог по имени, О́дин. Борис восхищался серебряной бородой, его шлемом и золотыми латами. Бог норманнов виделся воистину исполином. Он хохотал в веселье и упивался вином из кубка с красными рубинами. Один внушал страх и отчего-то доверие. И тогда Борис Торопов решился создать собственную армию, чтобы хоть немного походить на грозного вождя викингов.
***
В возрасте двадцати шести лет проживал Борис в Москве; не в самом её центре, на окраине – в Кузьминках. Ростом он удался на славу. Занятия в тренажёрном зале не прошли даром.
Собрать дружину единомышленников, оказалось несложно. Яркие сериалы, многочисленные книжонки, рисунки на футболках и пестрящие картинки в интернете, влекли воинственным началом юные головы. Под знамёна древних норманнов примкнуло полста спортивных и весьма агрессивных парней. Все ребята рослые, жилистые, кряжистые, дерзкие. Кто-то занимался боксом, кто-то борьбой, иные слыли хулиганами, с вечным желанием драки и приключений. Таким, что груши в зале лупить, что людей калечить – всё одно.
Парням нравилось собираться большой командой и чувствовать страх горожан, не знающих, куда и зачем кучно бредут молодые отряды. Даже полицейские прятались за козырьками фуражек, замечая агрессивные группы, вечно взведённых бойцов.
Каждому парню, вступившему в братство «Варяг» присваивался оригинальный позывной и кололось тату на груди. Татуировка в виде дракона скручивалась, казалось бы, бессмысленной вязью линий, узлов и готических букв, но Борис сам замыслил этот герб. Он подглядел рисунок в интернете, добавил несколько замысловатых штрихов и создал отличительный знак бригады «Варягов».
Идея превосходства над народами со смуглой кожей и раскосыми глазами сплачивала парней крепче футбольных песен. Вскорости Борис поверил и сам, что является посланцем древних и очень воинственных Богов, которому суждено нести волю и мощь северных племён. Но планы по захвату разума, подрастающего поколения в Москве и области, прервал нежданный конкурент.
Около месяца назад появилась бригада так называемых «Бурых медведей». Потенциальные соратники предпочитали вступать в славянскую команду, причиняли душевные терзания, доставляя финансовые потери главарю «Варягов». Вход в группировку был бесплатным, а вот акции на футбольных матчах, проводимые под видеозапись, приносили приличный доход.
Вести идеологическую борьбу в столь скоротечном мире – занятие непродуктивное. Потому Борис предпочёл разобраться с «бурыми мишками» в прямом и бескомпромиссном столкновении тезисов. Выехав на электричке в подмосковный лес, крепкие парни решали, кто станет светочем идеи белого превосходства, а кто вернётся домой, чтобы переосмыслить свой прежний выбор.
Вожак группировки медведей – Василий Косолапов и Борис Торопов сошлись в поединке. Василий обладал невероятной силой: рост за два метра, вес сто тридцать кило. Хотя внешне Борис не уступал противнику; он был уверен в себе, но в этот раз просчитался.
Безжалостный русич Косолапов, стальными мышцами, словно гусеничными траками танка, обвил расписное тело вождя «Варягов». Потому что Василий не проводил время в тату-салонах. Он вообще не любил рисовать. Вечера в бойцовском клубе для него привлекательней росписей на конечностях.
Схватка оказалась мгновенной, будто сражался Василий с ребёнком. Огромным тупым бревном Борис Торопов рухнул в траву, воткнувшись головой в землю, преданных им пращуров. Трагическое падение остановило бессмысленную бойню, ставя под вопрос существование бригады «Варягов», – и привело Бориса точно в реанимацию.
«Скорая» доставила Торопова в московскую больницу. Врачи осмотрели поверженного бойца, зафиксировав на голове жуткие раны.
– Открытая черепно-мозговая. Будем оперировать, – заключил дежурный нейрохирург.
Несколько часов доктора боролись за жизнь Бориса. Операция закончилась лишь за полночь.
В крайне тяжёлом состоянии Торопов находился в реанимационном отделении под неусыпным контролем. Короткий консилиум врачей постановил: шансы на выживание остаются, но что выйдет на деле, решат ближайшие часы и, конечно, желание Создателя – жить парню на Земле или отправиться к праотцам.
2
В мрачном зале гулял меж колонн холодный ветер. Каменные стены были увешаны золотыми щитами, длинными копьями, острыми топорами и кожаными хлыстами. Закопчённый потолок скрывался в темноте и казался необозримым, словно свода не было вовсе, а лишь открытое небо, на котором потухли звёзды. Свет факелов только усиливал беспросветную тайну жуткого места. И если бы не костёр из брёвен, горящий в глубокой яме, то Борис вряд ли бы разглядел тех, кто находился совсем рядом с ним.
Справа и слева его сопровождали две стройные девушки в доспехах. Волосы валькирий были зачёсаны в косы, украшенные ядовито-красными бусами из волчьих ягод. Гардами коротких мечей воительницы подталкивали в спину Бориса, указывая на того, кто правил планетой воинов.
Борис открыл широко глаза и, наконец-то, увидел хозяина хмурого зала.
Массивные подлокотники и впечатляющая мощь спинки гигантского престола не могли затмить того, кто сидел на нём. Одноглазый великан трёхметрового роста, облачённый в сверкающие латы, восседал на гигантском троне; его шлем, увенчанный крыльями хищной птицы, излучал полярное сияние, а между крылами сверкали жгучие молнии.
Валькирии в низком поклоне склонились перед хозяином. Девушки выполни задание и удалились, не дожидаясь приказа.
Один смотрел свысока. Щурился единственным глазом и хмурил седые брови.
– Подойди ко мне, человек! – взывал древний Бог.
На дрожащих ногах Борис сделал лишь шаг, потому что подкашивались колени и душил страх, словно на планете воинов не хватало всем воздуха.
– Подойди ближе. Ну же, не бойся! – ещё раз скомандовал старик с серебряной бородой.
Жаром самой преисподней взгляд Одина пронзил Бориса. Словно рентгеновский аппарат взгляд исследовал его. Глаз Бога войны сверлил, изучал и оценивал человека с Земли.
– Мне стало известно, что ты превозносишь Одина. Так ли это? – спросил могучий старик.
Последнее, что помнил Торопов, как на полянке в лесу совершил
