— Давай, Сашка! — проревел рядом со мной полный пожилой мужчина. — Да не используй ты эти сраные Лезвия! Бей Копьём!
На арене, тяжело дыша, обменивались магическими ударами два молодых парня. Бояре Солнцев и Мазаев, талантливые представители своих Родов, показывали на публику результаты своих многочисленных тренировок и вложенных их семьями усилий и ресурсов в их развитие, и надо признать — они были хороши.
Воздушные лезвия Александра Солнцева со свистом рассекали пространство, одно за другим разбиваясь о пылевую защиту, за которой скрывался Анатолий Мазаев. Невесомая и казалось бы бесполезная пыль в момент атак сгущалась до такой степени, что вполне могла поспорить крепостью с бетонной стеной.
Несмотря на то, что стоящий рядом со мной представитель Рода Солнцевых вызывал у меня, в целом, лишь брезгливую гримасу, но в общем я был с ним согласен. У Лезвий слишком большая площадь поражения, отчего сила атаки распределялась по всей защите землевика более менее равномерно. А вот Воздушное Копье подобную проблему могло решить — там вся атакующая мощь сосредотачивалась в одной точке, так что не слишком плотная пылевая взвесь могла и не удержать удар. Элементарная физика была такой штукой, с которой могла поспорить лишь магия высших порядков...
Тем не менее, орал и подсказывал не один лишь мой сосед, а практически все присутствующие — а таких насчитывалось больше сотни. Огромное количество знатнейших людей Москвы, приехавших на прием в честь празднования дня рождения нового Главы Рода Шуйских, были все как один магами, и в подобных развлечениях толк знали — а потому подсказки, советы и подбадривания сливались в единый гул, лишь нервируя бьющихся ребят — в конце концов они были лишь пятнадцатилетними подростками, не обладающими настоящим боевым опытом, и в присутствии столь большой публики, среди которых каждый был боярином, явно нервничали.
А потому Воздушные Лезвия одно за другим разбивались о Пылевую Вуаль, не в силах её пробить. Толя Мазаев, правда, пока не спешил сам переходить к активным действиям, то ли выжидая удобного момента, то ли готовя что-то такое, что разом поставит точку в их поединке.
— Да не стой ты на месте, остолоп! — рассерженным носорогом снова заорал мой сосед. — Не можешь пробить — смещайся! Он же тебя сейчас подловит!
К сожалению, парень дельного совета не услышал, а потому, стоя на месте, сыпал быстрыми, резкими и отлично сплетёнными заклятиями — правда, делал это пока впустую. Его оппонент, скрытый завесой, наконец тоже решил разродиться ответом — и земля под ногами воздушника вспухла, четырьмя щупальцами рванув у него из под ног и свиваясь вокруг парня.
Солнцев не сплоховал. Он почти попался в ловушку, но именно что почти — наконец вспомнив о своих основных талантах он резко рванул в сторону, не дав земляным щупальцам сомкнуться вокруг себя. Воздушная стихия позволяла своим адептам по праву считаться быстрейшими, так что сейчас парень на огромной скорости кружил вокруг противника, пытаясь нащупать брешь в его защите.
Его оппонент в этом плане был полной противоположностью шустрому воздушнику. Землевики считались самыми медлительными из всех — во всяком случае на начальных рангах, а оба парня были лишь Учениками — обладателями второго из восьми официальных рангов магии.
Пылевая вуаль развеялась, превратившись в четыре небольших облачка и попытавшись окружить Солнцева, но сам Мазаев без защиты не остался. Каменный кокон, который он, очевидно, наколдовывал всё это время, без труда удерживал атаки Лезвий без особого для себя ущерба. Облака пыли же постепенно загоняли воздушника в угол — арена была ограничена сотней метров в поперечнике, так что поступить правильно, как поступают в таких случаях его более опытные коллеги по цеху и тактически отступить (попросту удрать, откровенно говоря) он не мог.
Парень переключился на Воздушные Копья и начал пускать одно за другим в каменный кокон. Как оказалось, совсем уж дураком Солнцев тоже не был — несмотря на постоянные перемещения и явно отвлекающие его облака пыли, в которые он явно опасался попасться, бил воздушник примерно в одно и тоже место. И небезуспешно — на камне начала расходиться сеточка трещин, а я впервые за весь поединок ощутил хоть какой-то интерес к происходящему. Что случится раньше — Солнцев пробьёт каменный купол или Мазаев поймает его в облако пыли?
— Давай, Саня!!! — азартно заорал толстяк. — Молодец... Ах ты ж, едрить-колотить! Эх...
Два из четырёх облаков рассеялись — очевидно, маг земли решился пойти ва-банк, и сосредоточил всё внимание и ману на двух оставшихся, чувствуя угрозу. И это принесло свои плоды — облака, резко ускорившись, сомкнулись вокруг не ожидавшего такой подставы парня. Секунда, другая, третья — и магический купол арены мигнул. Волна маны резко смела пылевое облако, показав раздражённого и перепачканного боярина — разумеется, безопасность сражающих была гарантирована. Как только один из наблюдающих за происходящим Старших Магистров пришёл к выводу, что Солнцев проиграл, он тут же остановил бой. Ребята даже при желании не сумели бы ранить друг-друга — на каждом из них было тонкое, но непробиваемое магическое поле, облегающее подобно второй коже.
— М-да, пыль дело такое — в умелых руках она без труда забивает лёгкие и вообще все отверстия в теле, — глубокомысленно бросил стоящий с другой стороны от меня незнакомый боярин. — Страшная смерть, если подумать. Молодой Мазаев подаёт большие надежды.
Это да, подумал я лениво. Бояре были лучшими из магов в Империи — иначе их бы ещё Пётр Первый уничтожил как класс, заменив дворянами. Однако когда вернувшийся из Европы молодой царь принялся навязывать своё виденье мира стране, восторженных возгласов он, конечно, не услышал. Бояре какое-то время терпели, молча снося всё, однако когда первый Император и последний Царь в одном лице насильно сбрил бороду боярину Головину, терпение лопнуло.
Никогда ни до, ни после власть Романовых не оказывалась на таком тонком волоске от того, что бы кануть в лету. Разъяренные тем, что государь активно отстраняет их от управления государством и всеми силами подрывает их могущество, стремясь к упрочнению личной власти, они подняли бунт, вылившийся в Кровавый Октябрь. Армия царя и его дворяне оказались наголову разгромлены, только-только построенный Санкт-Петербург взят в осаду, а по всей стране прокатилась полоса кровавых погромов — бояре и их слуги вырезали преданных царю дворян, на которых тот опирался, пытаясь подавить Рода.
А всё потому, что никакое численное превосходство на стороне
