Баламут 2 - Василий Горъ

Ратибор Игоревич Елисеев

18 июля 2112 г.

…Как я и предполагал, корхи раскурочивали савватеевскую клинику святого Еремея Искусника предельно добросовестно, то есть, системно и без какой-либо спешки. Все бы ничего, но с раннего утра небо начало затягивать низкими серыми облаками, а перспектива проходить сквозь форт, забитый тварями с Той Стороны, под моросящий дождик или, не дай бог, ливень, не радовала от слова «совсем». Вот я и напрягался. Вернее, мысленно уговаривал «головастиков», руководивших мародеркой, как можно быстрее начинать внеплановый осмотр добра, выложенного перед зданием, и приступать к загрузке самых ценных трофеев в бляхи с пространственными карманами большой емкости. Увы, эта «бригада» никуда не торопилась — «работяги» старательно изображали муравьев, заходя в клинику через раскуроченный дверной проем приемного покоя и выволакивая наружу вырванные с мясом операционные и лабораторные столы, стоматологические и гинекологические кресла, всевозможное оборудование небольших размеров, блоки управления и отдельные фрагменты крупного, ящики с инструментами, лекарства, термостаты и что-то там еще, а их начальство командовало.

Слава богу, ближе к пятнадцати ноль-ноль нам вдруг улыбнулась Удача. Причем во все тридцать два зуба: в четырнадцать сорок две на самом краю области досягаемости чувства леса появилась еще одна группа силуэтов, движущаяся в «нашу» сторону, через восемь минут появилась в поле зрения, а без четырех три прошла на задний двор, огляделась по сторонам и вызвала к себе «бригадиров».

Те не заставили себя ждать — вылетели из здания, в темпе прогнулись перед Большим Начальством и, доложив о ходе работ, устроили обзорную экскурсию, видимо, не захотев показаться голословными. Пока «продвинутый головастик», пятерка «магов», четыре «танка», девять «тяжей» и остальная «свита» бродили между рядами, тормозя чуть ли не перед каждой кучей, мы, кажется, даже не дышали. Что не помешало определить среднюю скорость процессии и как следует подготовиться. Поэтому Дарья Ростиславовна сплела и сфокусировала нужное заклинание секунд за пятнадцать до того, как корхи поравнялись с горой из самого блестящего добра. А когда твари замерли перед криогенными хранилищами, газификаторами и баллонами высокого давления с медицинским кислородом, двуокисью углерода, закисью азота и стерильным воздухом, зачем-то вгляделись в маркировку и потянулись к «свиткам», дала жару. В буквальном смысле этого выражения.

Рвануло так, что зашаталась высотка, в которой мы притаились. А про стекла, межкомнатные двери и наши сферы я вообще не говорю — их просто сдуло. Увы, вместе с слухом. Но в тот момент нам было не до него: сразу после взрыва мы с Шаховой повыпрыгивали из окна и рванули добивать немногих корхов, техно-артефактные защитные комплексы которых каким-то образом выдержали настолько чудовищные удары. И буйствовали порядка двух минут, прикладываясь к недобиткам то магией, то сталью. А Долгорукая все это время… хм… нарабатывала иммунитет к непередаваемому аромату «крови» тварей.

Как и следовало ожидать, наша пара выполнила поставленную задачу заметно быстрее, чем государыня, поэтому мы подбежали к ней и быстро, но бережно протащили по заранее оговоренному маршруту. А когда оббежали многоэтажку и подлетели к раскуроченному остову какого-то внедорожника, разделили обязанности — Лариса Яковлевна начала проверять, не навредила ли спешка заживающим переломам Императрицы, а я выдернул из-под рамы рваный и намеренно испачканный кусок целлофана, отшвырнул его в сторону и вытянул на свет добычу из магазина спорттоваров — туристические велики.

Несмотря на то, что остаточные явления от убийственной «прививки» еще не прошли, Долгорукая довольно-таки бодро забралась на багажник моего экземпляра, вцепилась здоровой рукой в раму и дала понять, что готова. Мы с Язвой сразу же тронулись с места, закрутили педалями, плавно набрали максимальную скорость и покатили по направлению к юго-восточной окраине Савватеевки.

Как ни странно, с направлением и выбором маршрута не прогадали — за все двадцать четыре минуты гонки на пределе возможностей я всего несколько раз цеплял чувством леса силуэты «бегунков», да и тех на параллельных улицах. Поэтому до последних поместий на проспекте Авиаторов доехали без приключений, зарулили в распахнутые ворота первого попавшегося, сняли с велосипедов колеса, затолкали «наборы» в пустую трофейную «грузовую» бляху и, наконец, спрятались под маревами и «Хамелеоном». Не тупили и потом — построились в походный ордер, вернулись на проспект и перешли на жалкое подобие бега, так как двигаться в нормальном темпе государыне мешали не только сломанные ребра, ключица и рука, но и сродства с Огнем и Смертью, в принципе не позволяющие пользоваться плетениями волчьего скока и крыльев ветра.

Следующие несколько минут я злился из-за того, что время поджимало, а группа еле ползла. Но, вопреки моим опасениям, мы успели пересечь мини-Окружную, «затереть» следы, оставленные на пятидесятиметровой полосе отчуждения у ограды военного аэродрома, и перелезть через саму ограду за пару минут до появления первых поисковых групп. Тем не менее, сбавлять темп я и не подумал, так как видел, с какой скоростью темнеет небо, и уже чувствовал запах влаги. Короче говоря, до КПП «Девятки» мы доплелись достаточно быстро, тихой сапой обошли толпы перевозбужденных корхов, выскользнули за Стену через самую маленькую дыру и побрели к далекому лесу…

…Первые капли начинающегося ливня застучали по кронам лиственниц минут через пять-семь после того, как мы добрались до тайги. Понимая, что очень скоро группа начнет оставлять за собой след, скрыть который мне не хватит сил, я скинул марево и попросил государыню хоть немного ускориться. И правильно сделал: не успели мы дойти до Мечты Безумного Рыболова, как небеса разверзлись, и началось самое настоящее светопреставление! Впрочем, и в этой бочке дегтя нашлась небольшая ложка меда: сплошная стена из воды, обрушившаяся на лес, существенно «порезала» видимость, поэтому я без какого-либо внутреннего сопротивления отправил спутниц смывать пот прямо при свете дня. А сам метнулся к ели с самыми густыми нижними лапами и сосредоточился на превращении красно-зеленого шалаша в убежище, надежно защищенное от дождя.

Пока создавал «потолок» из камуфлированной прорезиненной ткани, делил полезный объем на отдельные «комнатки», застилал «полы» ковриками и наводил хоть какой-то уют, дамы успели закончить с водными процедурами и потерялись. В смысле, не поняли, куда я делся, и запаниковали. Пришлось выбираться наружу, обозначать свое присутствие, краем сознания отмечать упертость Шаховой, продолжавшей изображать влюбленную женщину даже в этот момент, и гасить раздражение, появившееся из-за слишком естественной игры этой женщины.

Само собой, посмотрел и на Долгорукую, но оценить состояние ее души не смог даже по