По головам 3 - Ярослав Георгиевич Горбачев

— Темнозар, Яромира. Сейчас нас будут валить.

Голос Наины был спокоен, а выражение лица бесстрастно — будто речь о погоде или ценах на платину, но я поверил ей сразу.

Женщина ещё говорила, когда одна из телохранительниц встала и направилась к нам.

Я узнал об этом до того, как она покинула помещение для слуг и появилась в общем зале. Расположенные под потолком панорамные голокамеры и несколько крошечных дронов-разведчиков давали полную картину всего происходящего в радиусе действия моих способностей, а за приставленными к Наине амазонками в деловых костюмах я следил особенно пристально.

Судя по всему, они всё-таки смогли достучаться до своего прямого работодателя — то, что они подчиняются мужу Наины, а не ей самой, было видно даже слепому. Поэтому всего лишь случилось неизбежное: они догадались написать хозяину, минуя местную сеть...

Когда автоматические створки бесшумно закрылись за спиной телохранительницы, она решительно направилась в нашу сторону.

Со стороны всё выглядело чинно и благородно, женщина никак не проявляла агрессивных намерений. Но что-то в её облике показалось неправильным. До меня не сразу дошло, что.

Немного отстранённый вид, смотрящий в пустоту взгляд, самую малость расширенные зрачки... Это было чертовски похоже на действие той гадости, которую я вколол Арестантову на Королеве Солнца.

Данное открытие совсем меня не обрадовало. Потому что значило — у идущей к столику женщины сейчас нет тормозов, нет инстинкта самосохранения. Она может сделать всё, что угодно, хоть подорваться вместе с бомбой.

— Я ничего не могу. Когда люди под медикаментами... Мои способности почти не работают, — так же спокойно повторила Наина и откинулась на стуле, рассматривая приближающуюся «подчинённую».

Мелькнула мысль, что зря перестраховался и решил не брать оружия. Когда планировали миссию, ещё на лапуте, вероятность прямого столкновения казалась гораздо меньше, чем опасность попасться на глаза каким-нибудь контрразведчикам или полиции... Но реальность безжалостно раскрошила весь тонкий лёд наших умопостроений. Враги опять действовали грубо и нагло, совершенно наплевав на соблюдение всех внешних приличий.

И я не собирался ждать, когда по нам нанесут первый удар, чтобы иметь моральное право ответить. План сложился в голове очень быстро. Плохонький, ненадёжный, но всё-таки план.

— Оставлю вас на минутку? Я быстро.

Встал из-за стола и направился наискосок мимо почти дошедшей до нас телохранительницы, при этом крутя головой по сторонам — будто что-то ищу. И хоть шёл вроде бы не прямо ей навстречу, вскоре мы неумолимо сблизились. Я сделал вид, что только заметил женщину, направился к ней и громким шёпотом спросил:

— Не знаете, где здесь туалет?..

Она меня проигнорировала, и я сделал ещё шаг в её сторону.

— А? Простите, не расслышал...

Телохранительница меня наконец заметила и, видимо, промаркировала некоторой степенью опасности. Выверенным движением распахнула полы пиджака и потянулась к кобуре...

Но я её опередил. Оттолкнулся ногами, прыгая навстречу, и одновременно выхватил нож из монокристалла. Тот самый, почти незаметный, захваченный мной когда-то из оружейной Огневых.

Когда телохранительница достала и направила на меня внушительно выглядящий, действительно массивный пистолет, было уже поздно. Из её глазницы торчал нож, а сердце женщины растерянно сократилось в последний раз, будто не веря, что это — всё... И остановилось.

В такт этому где-то внутри-снаружи меня пошёл сытой пульсацией чёрный источник.

Убитая не была тенью, об этом косвенно говорило то, что от неё не осталось смерча из светящихся звёздочек. И тем не менее — даже такая жертва была угодна Богу Смерти.

Я почувствовал глухое раздражение. Ведь наверняка эта телохранительница не пойдёт в зачёт моего долга. А значит — Дит просто наживается на мне, жирует на халяву!

Сделать с этим ничего, увы, было нельзя. И размышлять о своей тяжкой доле тоже было некогда. Вторая телохранительница сразу поняла, что происходит нечто из ряда вон, и побежала в нашу сторону.

Наверняка она проклинала слишком медлительные автоматические двери, которые не хотели выпускать её в зал. Но они подарили этой женщине несколько лишних мгновений жизни.

Всё произошло одновременно — створки разъехались в стороны, и в них влетела небольшая ракета. Точно в то место, откуда телохранительница должна была появиться.

В обойме пистолета, который я забрал у её только что убитой соратницы, оказались не обычные пули. Это я понял уже после нажатия на спуск, когда вперёд устремился небольшой реактивный снаряд, вспыхнув пышным пламенным хвостом и на ходу набирая скорость.

Взрыв от достигшей цели ракеты отразил индивидуальный щит, лишь повредив декоративные элементы обстановки и ранив несколько посетителей.

К счастью — я действовал наверняка, и после первого выстрела не остановился, а продолжил нажимать на спуск. Огненные росчерки сплошным потоком устремлялись к дверному проёму, оставляя за собой дымные следы.

Защитное поле держалось... Вторая ракета тоже не смогла пробить его, и третья, и четвёртая... А вот пятая прошла сквозь просаженную серией взрывов защитную плёнку и превратил тело прячущейся за ним женщины в несколько фрагментов, разлетевшихся в разные стороны и уже не имеющих между собой ничего общего, кроме совместного прошлого.

Вокруг уже вовсю царила паника. Люди бегали, кричали, кто-то зажимал раны и голосил... Но все двери были мной заблаговременно принудительно заблокированы, покинуть зал не мог никто.

Равно как не могла покинуть его информация о том, что творится внутри. Камеры исправно передавали старые зацикленные картинки, на которых всё хорошо. Ни одна из тревожных кнопок, нажатых служащими, не отправила на сервер сигнал тревоги. Фильтры в сетевых шлюзах полностью блокировали все исходящие пакеты. Несколько дронов даже запустили локальные глушилки связи — правда, слабые, и не дающие полной гарантии, что сигналы изнутри не смогут пробиться наружу.

Для внешнего мира в помещении «Галеона» будто ничего странного не происходило — если, конечно, тут не было дублирующей, проводной системы наблюдения. Защититься от подобных вещей, и даже обнаружить их, я пока не мог.

Все меры предосторожности были предприняты мной почти рефлекторно, я практически не отвлекался на включение фильтров или на работу с камерами. Но кое-что всё же требовало моего непосредственного вмешательства.

Проверив оставшееся количество выстрелов — над стволом был крошечный экранчик, который показывал сейчас число «шесть» — я медленно повернулся и тщательно прицелился в голову ближайшему ко мне посетителю, перепуганному мужичку в костюме.

Требовалось расстрелять их всех — и посетителей, и официантов. Увы, оставлять свидетелей сейчас, когда мы на