Василий Абвалов
Акцент судьбы
Желтый карлик с этого места смотрелся как яркая точка, от орбиты самой дальней планеты в этой системе до пояса равновесия было ходу около одной десятой цикла. Тяжелый крейсер корвиан шел в расчетную точку перехода, разгонные кольца усиленно напитывались энергией, еще двадцать микроциклов – и колоссальная энергия выплеснется наружу, прорвет пространство и замкнется на поясе равновесия другой, ближайшей по направлению звезды. Корабль войдет в разорванное пространство как в воду, причем иллюзия будет полной, даже появятся расходящиеся во все стороны круги, а вот вынырнет в другой системе из серой, светящейся мути, и расстояние в десятки или сотни световых лет будут пройдены за доли микроцикла. Но в этот момент в непосредственной близости от точки перехода появилось сначала легкое, слегка светящееся облачко, которое все больше и больше уплотнялось. Анализ характеристики возмущения пространства однозначно показывал, что это один из гражданских кораблей Содружества миров. В другое время корвиане не упустили бы такого момента и без раздумий уничтожили чужое судно, но времени на это у командования крейсера не было: кольца накачаны энергией, надо запускать процесс перехода, иначе выплеснувшаяся энергия преобразуется в гигантские гравитационные завихрения – и крейсер превратится в космическую пыль. И процесс был запущен. Но когда крейсер уже был готов нырнуть в точку перехода, обе области искаженного пространства потянулись друг к другу и сложились в щель. Физики всех миров уже долго пытались смоделировать такой процесс и подтвердить или опровергнуть теорию параллельных пространств, но даже при идеальных расчетах осуществить задуманное не удавалось. И вдруг по воле случая это произошло. Произошло вопреки всем законам вероятности, хотя нет, не вопреки, но теперь такой случай мог произойти только через восемь миллиардов гигациклов. Тяжелый крейсер стал терять очертания и превращаться в легкое облачко, а потом и облачко растаяло без следа.
Все прошло в течение трех микроциклов.
Пассажирский лайнер «Айрон» шел по своему обычному маршруту. Ему предстояло совершить четыре перехода, четыре прыжка через пространство до места назначения; сейчас он подходил к первой расчетной точке перехода. Пассажиры находились в своих каютах, как и положено во время совершения прыжка.
– Лен, помоги поместить ребенка в детский контейнер.
– Зачем его туда укладывать? Пусть спит в кроватке.
– Нет, по инструкции во время перехода он должен находиться в контейнере.
– Он может проснуться.
– Значит, это надо сделать осторожно. И не ленись.
– Хорошо. Сейчас помогу.
– Так, тихонько. Ишь губенки как вывернул, сладенький.
– Эля, ты оставишь контейнер открытым?
– Нет. Ты всегда сильно шумишь. Надо его закрыть.
Лен закрыл контейнер и проверил систему жизнеобеспечения, все было в полном порядке. Зачем существовали такие правила, в общем-то было непонятно. Лайнер снабжен мощной системой гравитационных компенсаторов, которая защищала пассажиров от любых перегрузок во время межпространственных переходов, но если бы она по каким-то причинам не сработала, то наличие даже сверхнадежного детского контейнера никоим образом не смогло бы защитить ребенка. Впрочем, на всех лайнерах родители малышей с удовольствием использовали эти контейнеры, так как они обладали хорошими звукоизолирующими свойствами и, поместив в него ребенка, можно было не заботиться о соблюдении тишины.
– Надеюсь, у него не возникнет «детских» проблем, – усмехнулся Лен, – иначе проблемы возникнут у нас.
Эля с укоризной посмотрела на мужа:
– Между прочим, у него проблем бывает гораздо меньше, чем у тебя.
– Это в каком смысле?
– В смысле работы. Почему мы должны так далеко отправляться, неужели нельзя было найти что-нибудь поближе?
– Ты же знаешь, что из-за этого конфликта на наших границах все серьезные фирмы стали сворачивать свои представительства.
– Ты хороший специалист. Мог бы найти работу на Паладине.
– Эля, на Паладине в основном курортные фирмы, там не требуется моя специальность.
– В конце концов, тебе можно было бы и сменить специальность, уж коли на то пошло.
– Ну если менять специальность, то не надо было и на Бантан отправляться.
– А это другое дело. Мне так хотелось вырваться с нашей планеты с ее зеленым солнцем.
– Солнце у нас не зеленое, это атмосфера такая. К тому же я слышал, что и на Паладине люди беспокоятся за свою безопасность.
– Ой, выкинь это все из головы! У наших военных достаточно сил защитить нас от этих мохнатых недоумков. А если учесть, что и соседние миры обещали нам помочь, то все их потуги смешны.
– Не сказал бы. Фирмы не стали бы тогда сворачиваться, а тут просто бегство какое-то.
Эля задумалась, Лен был прав. Пресса ничего не говорила об этом, но транспортные компании были вынуждены в десятки раз увеличить количество рейсов в направлении дальних миров, и об этом она знала от своей дальней родственницы. Споря с Леном, она прекрасно осознавала, что мужу здорово повезло быстро найти работу в крупной компании – хотя и далеко, но, судя по описанию, на планете с прекрасными условиями, которые нисколько не уступали Паладину. Все складывалось удачно, и она была в глубине души довольна развитием ситуации, однако мужу знать об этом было вовсе не обязательно.
– Как думаешь, мы почувствуем переход?
– В рекламе говорится, что пассажиры не замечают момент перехода.
– Ха! Нашел чему верить – рекламе.
– Если ничему не верить, не стоило тогда вообще все это затевать.
В этот момент пол в каюте вздрогнул и немного изменилась гравитация.
– Я же говорила, реклама… Ай! – Толчок был уже гораздо сильней. – Лен, я боюсь…
Но Лен ответить не успел: мощный импульс отбросил его на стену, а потом все резко перевернулось и потонуло во мраке.
– Мелитор, ты где?
– Я в седьмом кубе.
– Что это было?
– Туземный корабль проскочил в наше измерение и рассыпался на части.
– Они уже достигли такого уровня?
– Нет. Произошла случайная инверсия пространства.
– Понятно. Погибли все?
– Да.
– Надеюсь, с нашей стороны прямых или косвенных причин в их гибели не было?
– Почти.
– Поясните.
– Один контейнер с туземным детенышем столкнулся с нашим зондом. Определить, что явилось причиной его смерти, сейчас невозможно.
– Это очень плохо. Нас могут обвинить во вмешательстве в ход развития туземной расы. А этого допустить нельзя. У нас уже есть одно предупреждение.
