– Руки мыть! – строго указала Ксения.
Пластиковый умывальник жёлтого цвета был прикреплён к сосне. Над ним, в консервной банке покоился розоватый обмылочек.
– Мыло экономить! А воду не жалеть. Ручей – вон за тем пригорком.
Действовал я в строгом соответствии с начальственными директивами. И в качестве полотенца был удостоен куска цветастой х/б ткани. Относительно чистого.
Почти всё было готово к трапезе.
Мы разместились на воздухе. Ксюша накрыла стол из потемнелых досок цветастой клеёнкой. Толстые чурбаки были вместо табуретов. Эмалированные миски и ложки из нержавейки смотрелись вполне цивилизованно. А в качестве главного предмета сервировки возникла даже хрустальная ваза с яблоками.
– Там в деревне – полно всякого барахла, – объяснила девочка.
Я кивнул, не вдаваясь в детали. Вряд ли хозяева оставили это по собственной воле. Но ничего страшного, если мы попользуемся…
Я в самом деле голодный, как волк. Едва усталость и волнение рассеялись – ощутил внутри жадную пустоту.
Готов слопать, что угодно! Даже Ксюшину стряпню!
К счастью, я ошибся. Приятно ошибся.
Разогретый на спиртовке суп оказался вполне приличным. Вдобавок, наша «повариха» щедро сдобрила его трофейной тушёнкой. Получилось даже жирновато. Зато сытно. Именно такой кормёжки и требовал мой обессиленный организм.
Вместо хлеба были сухари. Пару булочек, реквизированных у противника вместе с тушёнкой, приберегли на десерт. Но в общем, питание оказалось вполне здоровым и разнообразным. Имелся свежий лук, огурцы и несколько розоватых помидоров.
– Откуда такое изобилие? – спросил я, добавляя лука в тарелку с супом.
– В лесу много чего растёт, – хмыкнула Ксюша, – Грибы, ягоды…
– Картошка и помидоры, – добавил я.
Она пожала плечами:
– В округе – три деревни. Засадить огороды они успели.
– А по-моему – там один бурьян.
Ксения прищурилась:
– Конечно. Я ж не нанялась всё возделывать!
Вымачивая сухарь в тарелке с супом, она объяснила технологию:
– В Новых Полянах у меня растёт картошка. В Копаново – лук и огурцы. Липовка – дальше всего. Но туда я – только за яблоками.
– А как же вертолёты? И эти… на джипах?
– Я ведь в одном месте больше двух соток не обрабатываю. С воздуха незаметно. А патрули по задворкам особо не шастают.
– Умная девочка, – усмехнулся я, – Что ж ты сегодня так облажалась?
– А эти гады вне расписания притащились!
– Расписание? – удивился я, откусывая огурец.
– Конечно. И вертолёты, и патрули! У них же всё по графику. Раньше двух часов они не должны были там ехать!
– Интересно. Значит тебя таки вычислили…
– Глупости! Они меня не видели. Проехали мимо. Я и вылезла из кустов. А это урод оказывается сидел рядом и справлял нужду…
– Эй! – возмутился Инютин, – Мы, между прочим, здесь обедаем.
– Извиняюсь, – хмыкнула девочка, – Но из песни слова не выкинешь.
Подошло время десерта – приготовленного на спиртовке чая и булочек. Инютин пил без сахара. А мне Ксения выделила целых три куска. Себе положила два.
Инютин осуждающе покачал головой:
– Сахар – белый яд. Противоестественный для организма.
– Ничего, – отмахнулась девочка, – У нас этого «яда» ещё килограмм пять. Думаю организмы выдержат.
Я смолчал. Здоровый образ жизни – как раз то, что нам надо. Только, боюсь, отнюдь не сахар – главная угроза нашему здоровью.
После случая в Липовке, обязательно будут прочёсывать всю округу. Могут и сюда добраться…
Сделал маленький глоток. Закрыл глаза.
Аромат чая смешивался с ароматами хвои. И какие-то смутные тени оживали на дне памяти. Что-то тёплое, родное…
– Эй, Денис, – позвала Ксения.
Я вздрогнул.
– Что, чай не нравится?
– Нравится, – улыбнулся я.
– Натуральный цейлонский! У меня его десять пачек. На полгода хватит!
– А ещё можно заваривать листья черники… – вмешался Инютин.
– Угу, – кивнул я, отхлёбывая.
Всё таки странный он тип. Дочь рискует жизнью из-за каких-то яблок. А ему хоть бы хны. Сидит и рассказывает про правильные способы заварки.
– … не выше восьмидесяти градусов. Чтоб витамины сохранить.
Я пил вкусный чай и вяло поддакивал.
Не хотелось разрушать идиллию неуместными вопросами.
Так тепло и уютно за грубым столом с дырявой клеёнкой… И в гробу я видал всяких уродов с вышитыми «скорпионами». Отдыхать в гостях и беседовать о чем-то хорошем – может это и правильно, когда мир вокруг сходит с ума?
После сытного обеда и сладкого чая неудержимо потянуло в сон.
– Можно, я расположусь на травке за поленницей?
Инютин почесал затылок. А Ксения хихикнула:
– Вообще-то у нас здесь цивилизация. Имеется кровать – удобная! И даже матрац – мягкий!
От достижений мировой культуры грех было отказываться.
Тем более, что я уже успел приобщиться к местному комфорту. Мокрые кроссовки и джинсы развешены на бельевой верёвке. А сам я облачен в затрапезные брюки и домашние тапочки.
Мы вошли в избу. Изнутри она была лучше, чем снаружи. Дощатый пол чисто выскоблен. На столе – цветочки в фарфоровой вазе…
Я зевнул.
– Вот, – объявила Ксения, широким жестом указывая на деревянную кровать с ватным матрацем.
– Спасибо, – буркнул я и опустился на сказочное ложе. Думаю, мне бы сейчас и поленница показалась мягкой.
– До ужина будить не стану, – пообещала девочка.
– Здесь и ужин дают! – обрадовался я.
Опять зевнул. Укрылся одеялом. И кровать, словно ладью, понесло куда-то в уютный сумрак. «Интересно, как они её сюда дотащили?» – последнее, что отпечаталось в моём сознании…
Блестят на белой скатерти вилки и ложки. В зеркальном подносе отражается небо. Глаза разбегаются от еды и напитков. Но я ничего не трогаю. Мама велела ждать.
Скоро придут гости.
А пока у меня важное задание: отгонять птичек. Их много в саду – пронырливых воробьёв и другой весёлой мелюзги.
Вот особо рисковая пичужка уселась рядом с салатом.
Нет, нельзя! Это не для тебя. Мало я там, у тропинки, высыпал хлебных крошек?!
Смахиваю нахалку со скатерти. Отгоняю пару бессовестных воробьёв.
Громко хлопаю в ладоши. В радостном азарте бегаю вокруг стола. Я начеку. Мама будет довольна!
Какая-то тень мелькает сверху… Я растерянно запрокидываю голову.
Огромная чёрная птица снижается медленными кругами. Отрывистый резкий крик разносится над садом.
А я… я стою, как вкопанный.
Прости, мама. Я не смогу её отогнать…
Тёмные крылья заслоняют солнце.
