— Огонь в Кольдене распространяется на север. Есть опасность, что пожар затронет исторический лес Рансвельд. Ситуация осложняется нехваткой воды. Пожарные самолёты вынуждены летать за триста километров, чтобы зачерпнуть из обмелевшего…
Пламя взвивалось, пожирая деревья, превращая их в чёрные скелеты. Оно заполняло весь экран. Энгеран вновь повернулся к окну:
— Кругом вода, а мы горим. Какая глупая смерть!..
— Я запасливая, — Муха шла на подмогу с десятилитровой бутылью из-под минералки. — Всё-таки, о чём будет твой ударный материал? Прошлый раз ты всех пришиб эльфийским родом, который жив до сих пор. Как они ворожат над цветами и кошками. Менеджер, скульптор, студентка — эльфы! Ты сделал им рекламу. А теперь? Об азотной кислоте ни слова — это увёртки, я вижу. Клянусь, никому не выдам.
— Могильник, — таинственно молвил Энгеран. — Могильник в парке. Там происходят жуткие вещи. Древнее зло расползается из вскрытого холма. Наш старый национальный мертвец даст фору любому гухьяку. Днём они покоятся в земле, а ночью восстают и движутся на запах и тепло живых тел. Перед ними сами открываются двери, слышны только скрипучие костлявые шаги. Ты спишь, твой сон тревожен, душно. В прихожей раздаётся странный шорох. Все замки сдались, едва тень дунула на них своим леденящим дыханием…
— Ласса? Йонсен? — переспросил долговязый малый в шортах, глядя на заводь.
Похоже, он был завсегдатаем террасы, где продавали пиво, орешки и солёные сухарики. Энгеран умел отслеживать людей, которые прижились на каком-то месте города, пустили корни, тихонько сосут пивко и информацию. Главное, развязать им языки, тут и польётся первосортный материал.
— Да, высокая девушка с классной фигурой. Приезжая, с Южных территорий.
— Такой не было, — буркнул плотный бородатый малый, почесав заросшую волосами грудь. — Мы тут всех знаем.
— Кажется, какая-то кобыла ходила, — беспечно бросил анундак, благоухающий пьяной полынью. Африкос с колокольчиками на косичках тоже был своим на террасе и удобно вписывался в злачное местечко.
Энгеран поймал быстрый и злой — даже угрожающий — взгляд долговязого, брошенный на анундака, хотя выражение лица у парня в шортах почти не изменилось.
— Их много бродит! — подмигнул африкос, дав понять, что намёк понят. — Разные славные тёлки.
— Да, — подтвердил долговязый, изучая далёкий берег. — Есть кого уложить.
— Жаль, — сказал журналист. — Меня просили передать ей деньги…
— Сколько? — твёрдо и прямо взглянул долговязый. — Меньше чем за сотню я со стула не встаю.
— Полтораста, — набавил Энгеран, чувствуя, что рыбка клюнула.
— Прогуляемся, — не предложил, а скорее приказал завсегдатай в шортах, поднимаясь.
— Не лез бы ты… — уныло начал бородач, но долговязый цыкнул на него:
— Заткнись.
Отошли недалеко — в ближайшее каффи, где было жарче, но уютней и не так людно.
— Деньги вперёд, иначе разговора не будет, — сразу приступил к делу долговязый. — Для легавого ты чересчур бойкий. Откуда?
— Пресса.
— У Лассы был парень. — Долговязый убрал купюры в нагрудный карман. — Арто. Честный малый. Ни разу в грязь не наступил. Но стал следить за кораблями, за грузами… и пропал без вести. А Ласси попала в Борден. Какой вариант выбираешь для себя?
— Успех.
— Не будет. Читал про дайверов, которые под винт попали?
— Есть другая версия — без винта?
— А кто тебе скажет?.. Нырни, узнаешь. Глетская заводь — паршивый омут. Я… — начал было долговязый и осёкся. — Не оглядывайся, — быстро шепнул он, склонившись к столу.
Энгеран слышал — вошли двое, иностранцы. Они громко говорили между собой, потом один с сильным акцентом спросил бутылку лимонада.
— За тобой шли? — недовольно спросил долговязый, когда чужие покинули каффи. — Хвост заметил?.. Старайся не отсвечивать. И не шныряй у дебаркадеров. Лучше встретимся в городе.
Жители Висельного берега считали себя островитянами, а всё, что за каналами, — Большой землёй, материком, хотя их отделял от Маэна только широкий мост.
— Арто следил за «Голакалой»? — напрямик спросил Энгеран, не торопясь разрывать полезный контакт.
— Зачем? — лживо улыбнулся долговязый. — «Голакала» — это пряности, органик-продукты, модные вещички. А Ласси… да, умная была деваха. С учёными водилась. Наши смеялись — что за наука, рыбок линейкой обмерять, их жарить надо. Она записывала…
— На камеру? На телефон? — Энгеран нажимал.
— Не в курсе. Но блокнот вела. Сейчас пишут на клавишах, а она по старинке…
— Он у тебя, — наугад сказал репортёр и тотчас понял, что попал в десятку. Слишком равнодушно долговязый воспринял эту фразу.
— На меня не ссылаться, — начал ставить условия информатор, в точности как раньше медсестра. — Ни имени, ни фото, вообще никак. А если продашь… Здесь народ резкий, мы болтунов не любим.
— Сколько за блокнот?
— Ничего. Я обожаю денежки, но Ласси… Знаешь, я её хотел. И не мог. Слишком она хороша для такого, как я. Ни за что девку засадили, она в своём уме. Мне за неё обидно. Если вытащишь из Бордена, я твой должник.
— Что произошло тогда, в июне?
— По-честному? Не знаю и знать не желаю. Мне нравится вести свои дела, пить пиво, тусоваться с висельниками. Пожить бы так ещё лет тридцать. Но чтобы завтра нырнуть и не всплыть?..
— Ты ведь читал блокнот.
— Ну и что? Вот я суну тебе книжку по электронике — ты много там поймёшь? Надо быть спецом или говорить на их языке, чтоб разобраться.
Они условились о встрече и расстались.
Возвращаясь к станции метро, Энгеран невольно выполнял инструкции из пособия «Если за вами следят». Возбуждённо-вздёрнутое настроение сменилось тревожным, люди на улице стали казаться другими, их взгляды — косыми и враждебными. Чтобы заметить слежку, он прикинулся усталым — жара выматывает даже при простой ходьбе — и облокотился о перила моста, поводя головой то вправо, то влево.
Вроде никого… Или «хвост» прошёл мимо, потом отзвонился следующему: «Клиент сделал передышку, подхвати его».
Начинало смеркаться. Солнце, палач всей Европы, нехотя опускалось за портовые строения, а на востоке поднималась синяя вечерняя тень. «Прохлада — NO! Духота — YES!»
Энгеран достал камеру, открыл экран, поймал береговой пейзаж и сделал несколько кадров. Урбанистический закат человечества…
Убаюкивающе плескалась у опор вода.
«Рыба», — подумал Энгеран, проследив движение под водой — в прозрачной тени скользил силуэт, похожий на ската. На поверхности за ним едва заметно расходились углом волны.
