Ознакомительная версия.
Знания о стихийной магии Эр получил от мастеров своего народа, от своих учителей и из их записок. Когда птицелюд был моложе, он сумел собрать большую библиотеку. На протяжении многих лет заказывал книги у управляющих факториями. И когда их доставлял очередной караван, выменивал на редкие травы, росшие в непроходимых горах, шкуры горных баранов и собственноручно приготовленные зелья. Кровер не скупился и платил хорошую цену. Случалось такое, что при покупке какого-нибудь особо ценного трактата ему приходилось возвращаться в свою пещеру, потому что все, что требовали в обмен на книгу, Эр просто не мог унести за один раз. Так, постепенно, он собрал свою библиотеку, которой очень гордился. Но его богатство погибло в одночасье. Как он объяснял, все случилось из-за его глупости. Чтобы другим птицелюдам не мешали его опыты, он выбрал себе пещеру гораздо ниже, чем селилось остальное племя. В тот несчастливый день Эр, как обычно, улетел собирать необходимые для зелий травы. Вернувшись домой, он застал страшную картину: в его пещеру прогрыз нору скальный червь. Эти твари, чтобы перемещаться в толще породы, выделяют очень сильную кислоту, которая растворяет любые препятствия. Этим веществом червь и полил добрую часть книг, остальные же голодный монстр просто сожрал. Эр, конечно, уничтожил его, но библиотеку уже было не вернуть.
Мое лечение проходило весьма успешно. Через некоторое время к ногам стала возвращаться чувствительность. Поначалу я только слегка мог двигать пальцами, но вскоре даже сумел согнуть ногу в колене. Правда, только правую. Кость на левой к тому времени еще не срослась. Но, благодаря зелью, которым меня поил Эр, заживление происходило быстро. Примерно через месяц я впервые сумел встать на ноги, но устоять на них самостоятельно еще не мог. Пришлось с помощью кровера чуть ли не заново учиться ходить. Перед этим Эр улетел из пещеры примерно на сутки, чтобы вернуться с одеждой для меня: грубыми шерстяными штанами и рубахой. Еще он принес унты и тяжелую шубу, сшитые из шкуры и меха горного барана. Кровер выменял их в ближайшей нордийской деревеньке. Через неделю я уже сносно перемещался по пещере, опираясь на палку, которую Эр тоже подобрал специально для меня.
К концу второго месяца мое здоровье полностью пришло в норму, я твердо стоял на ногах и впервые вышел из пещеры. Наружу из нее вел природный коридор, длиною шагов в пять. Преодолев его, я оказался на широком каменном карнизе и в первые секунды едва не ослеп. Солнечные лучи, отражаясь от совершенной в своей белизне поверхности снега, сверкали мириадами искр так ярко, что от их сияния начинали болеть и слезиться глаза. Привыкнув к свету, я огляделся. Передо мною открылась величественная картина: на западе и востоке возвышались, врезаясь в небеса острыми пиками, горы, покрытые шапками искрящегося на солнце снега. Впереди, насколько хватало взгляда, простиралась степь Безымянных земель, но я мог еще различить тонкую темную полосу леса. Я так увлекся созерцанием, что задержал дыхание и сообразил это, только когда горло сдавило от нехватки воздуха. Сделав глубокий вдох, я принялся внимательно изучать окрестности. Юго-восточнее заметил ущелье и нитку перевала, по которому мы шли с караваном. Даже разглядел то место, где со мной произошел "несчастный случай". Примерно прикинул, сколько я пролетел, сорвавшись, и тихо присвистнул от удивления. Выходило очень приличное расстояние. Благо, после падения я потерял сознания от первого удара. В каком же состоянии меня обнаружил кровер? И как ему удалось долететь со мною до пещеры? Да, силен…
Еще долго я стоял и любовался пейзажем. В пещеру вернулся, только когда замерз так, что от холода перестал чувствовать ступни и пальцы рук.
Вечером мы, как обычно, сидя с кровером у очага, ужинали похлебкой из мяса горного барана. Насытившись, Эр отставил свою плошку и уставился на меня. Я тоже убрал в сторону свою посуду.
— Мне надо с тобой серьезно поговорить, — обратился ко мне кровер.
Я продолжал молча на него смотреть, зная, что Эра лучше не торопить расспросами.
— Ты знаешь, кто ты?
— Эээ… — такой вопрос поставил меня в тупик. — Ну… Лэй — эльф, — осторожно начал я. Мало ли, вдруг старый птицелюд сошел с ума и запамятовал, кого пригрел в своей пещере.
Эр неожиданно издал несколько странных звуков, похожих на карканье — так кровер смеялся.
— Я не об этом. Тебе о чем-нибудь говорит слово "саторис"?
Морт! Конечно, мне было известно это слово! Я так и не смог узнать, кто это такие, потому что профессора Алишера, не раз упоминавшего о саторисах, очень не вовремя убили. Или очень вовремя… Возможно как раз из-за того, что магу стало известны сведения, не подлежавшие огласке, его и убрали? Заодно и меня подставили. Имелись у меня кое-какие мысли на этот счет.
— Слово известно, но я не знаю, что или кого оно обозначает.
— Тогда я расскажу тебе одну весьма старую легенду, которая у магов нашего народа передается из поколения в поколение. Хочу, чтобы ты слушал очень внимательно. Лично я считаю, что она правдива, — начал ковер. — Ты когда-нибудь слышал сказку о том, что в давние времена все расы жили вместе, в мире и согласии? — дождавшись моего утвердительного кивка, Эр продолжил: — В ней действительно есть доля истины. Разумеется, изначально все расы не могли жить вместе, это просто красивый вымысел. В этом случае в мире существовал бы только один народ. Но нас много.
Легенда, которую я хочу тебе поведать, рассказывает о тех временах, когда на поверхности Вирла был лишь один большой материк, омываемый со всех сторон Великим океаном. Тогда, как и сейчас, эльфы жили в лесах и делили их с гоблинами, орки кочевали в степи, кроверы свободно парили над пиками гор, а люди заселяли все земли, до которых только могли дотянуться, не тревожа своих соседей. В то время все живые существа не знали ни голода, ни войн. Не было политических интриг и дрязг, правители были мудры и справедливы. Не существовало даже такого понятия как граница государства. Любой, будь то эльф, орк, гоблин или человек, мог пересечь весь континент, не встречая на своем пути преград и ограничений, не опасаясь за свою жизнь. Расы жили в мире и абсолютном согласии, свободно делились друг с другом знаниями и вели честную торговлю — настолько были развиты цивилизации. Только гномы обособлено жили в недрах своих гор, лишь изредка общаясь с жителями поверхности.
Даже магия тогда была другой. Чародеи, независимо от того, к какому народу они принадлежали, могли использовать как стихийное волшебство, так и магию листвы. Шаманства же не было вовсе, его придумали гораздо позже. Вообще, слово "саторис" в переводе с языка древних — чародей.
Ознакомительная версия.