На следующий день, он, легко снарядившись, отправился за тайником. Перед выходом он пообещал бармену скоро вернуться, хотя обычно сталкеры так не делают, потому что понимают, что даже поход «до ветру» может окончиться плачевно. Тот лишь пожал плечами, мол «мало ли что с тобой случится, но если вернёшься, то номер без базара твой».
Долговцы на выходе пропустили его без каких-либо вопросов. Их дело маленькое – брать с входящих мзду, да отстреливать прорывающихся тварей.
Проходя то место, где раньше располагались бандиты, он не увидел ничего. Ни углей, ни мусора, ни даже окурков. Всё было чисто. Но это было ещё хоть как-то объяснимо, по сравнению с тем, что он увидел на месте стройки: Собственно это была сама стройка, никак не изменившаяся, а вот то место, где должен был быть овраг, стало совершенно ровным. Более того, там теперь лежало несколько бетонных блоков. И никаких-либо следов упырей. По центру, никак не прикрытый, лежал огромный рюкзак, который оказался доверху забит контейнерами. Чуть в отдалении лежало единственное тело, напоминающее о произошедшей здесь чистке – бывший наёмник. Динамит лежал в своей совершенно целой куртке, а у него во лбу зияло пулевое отверстие. Вполне естественно, что Попугай поддался желанию поскорее покинуть это место.
Вернувшись в бар, он рассказал о том, что видел. Долговцы пообещали проверить, как появятся свободные люди, а пока отметили координаты на карте, как «неизвестную аномалию». Просидев в баре ещё сутки, он решил вернуться в «Якорь», выдвинувшись ранним утром.
Бар встретил его как всегда не смазанной скрипящей дверью и гомоном людей. Впрочем, все очень быстро притихли, увидев вошедшего.
- Что, не ждали?
С усталой ухмылкой спросил он.
- А где остальные?
- Ушли. Куда не спрашивайте, не знаю.
- Попугай, это, ты давно в зеркало смотрелся?
- Очень. А что со мной не так? Кроме синяков под глазами? Честное слово, я уже третьи сутки не сплю.
Тут голос подал Моряк:
- Ты тогда лучше сам глянь. Вон, в номер поднимись и глянь.
- Гляну, как только ты хабар просмотришь.
- Оставляй и дуй наверх, отсыпаться.
Пока он шёл до лестницы, в зале не стихали шепотки. Все явно обсуждали его внешность, но что с ней не так оставалось не понятным. А в номере, когда он зашёл в душ, всё встало на свои места: во-первых он зарос бородой. Короткой, но густой. А во-вторых: волосы его вернулись к своему первоначальному цвету – тёмному, почти чёрному.
- Нет, после этого мне точно надо выпить.
