он полный мудак. В любом случае, от такого надо держаться подальше.
— Эй, Принигонда, тебе сегодня улыбнётся удача! — Из-за центрального стола поднялся внушительный нубиец по имени Тамаль. Одежда не скрывала его мускулистого, исполосованного боевыми шрамами тела по той причине, что её просто не было. Короткая схенти на бёдрах и килограмм бус на шее составляли весь его наряд. — Богами клянусь, улыбнётся!
— Да? Было бы кстати, — рассеяно отозвалась, выглянув наружу. Скарабеи всё ещё там. Подожду пока кто-нибудь выйдет и передавит их.
— Ты ведь с Элефантины, не так ли? — нубиец не отстал. — Пойдём, перекинемся в кости.
При слове «кости» я заинтересовалась. В каждой уважающей себя игре есть лохотроны. Кости, напёрстки, карты, крутани барабан и угадай цифру… вариантов не счесть. Некоторые игры, особенно корейские, любят вытаскивать из клиентов деньги, ломая их вещи при дорогой прокачке, а «Машинити» пошла по старому, доброму и проверенному веками методу халявы. Люди с каждого угла кричат о том, что в тавернах играют только доверчивые нубы, но количество желающих никогда не падает.
— Пойдём-пойдём, — поманил Тамаль и даже отодвинул для меня трёхногую табуретку.
Я нащупала единственный медяк в кармане. Обалдеть, миллионерша! Почему бы в таком случае не сыграть ва-банк? Новичкам везёт, а мне бы не помешало раздобыть деньги на переправу в лодке. Немного времени ещё есть.
Проворно села и положила метлу на пол рядом. Тамаль устроился напротив, вокруг нас встали его дружки нубийцы, один страшнее другого. Суровые, наглые, опасные, а у того, что стоял рядом со мной, отсутствовал глаз. Если я выиграю, далеко ли уйду с деньгами?
— Привет ребята, — моя улыбка получилась фальшивой.
— Назначай ставку.
Вынув монетку, с независимым видом бросила её на стол.
— Один медяк.
— Клади ещё. У возлюбленных богами деньжата всегда водятся, — ухмыльнулся Одноглазый.
Не первый раз слышу это выражение. Получается, неписи так называют живых игроков? Что ж, резонно. Максик говорил, что все неигровые жители Кемета тоже находятся под покровительством богов, но они не «возлюбленные ими», а значит, не бессмертны. Если кого-нибудь из них убьют, это навсегда, поэтому они бездумно в драку не лезут.
— Сколько положила, столько и будет.
Одноглазый хотел возразить, но Тамаль его перебил:
— Играем! — Бросив свою монетку рядом, он протянул мне три истёртые костяшки: две бежевого цвета, одну красного. — Очки с красной умножаются на два.
Ну-с, милые, не подведите сестрицу Машку! Хорошенько потрясла кости в стакане и резким движением выбросила на стол.
Четыре, три и четыре. Четыре умножилось.
Комбинация средняя, но нубийцы захлопали в ладоши, будто впечатлены. Кто-то попытался ободряюще потрепать меня по плечу, но я увернулась, при этом чуть не грохнувшись с табуретки. Тем временем Одноглазый сгрёб кости и передал их Тамалю. Даёшь три единицы!
Шесть, пять и пять. Пять умножилось. Нубийцы взревели, как стадо слонов на водопое.
Что-то мне здесь не понравилось. Это не считая того, что я проиграла, разумеется.
— Ха-ха, не твой день, Принигонда, — громоподобно засмеялся Тамаль, кладя лапу на медяки.
— Погоди, — остановила его. — Дай взглянуть на кости. Сдаётся мне, оттенок у бежевых стал темнее, чем был. Думали, я не замечу разницы?
— Кости — игра честная. Не нравится, отыграйся.
— Какого Гора она честная?! — я вскочила с табуретки, но грубая рука Одноглазого вернула меня на место. Тут же смахнула её. Я ему не жена, нечего лапать. — Да вы жулики!
Вместо ответа нубийцы оскалились белозубыми улыбками и заливисто загоготали. Теперь точно никаких сомнений — меня развели. Гадство! Не думала, что ВЦ будет настолько реалистичной.
— Полегче с обвинениями, Принигонда. Не на тех ты сандалиями замахиваешься.
— А ну отдаёте мой медяк или стражу позову.
Воздух сотряс новый приступ хохота, в этот раз ещё обиднее.
Наша небольшая стычка привлекла внимание других посетителей таверны. Ребята из «Братства Солнца» сочувственно посмотрели на меня, но вмешиваться не спешили. Не я первая, кого кинули, не я последняя. Никто не станет затевать ссору с громилами из-за игрока моего уровня.
К счастью, джентльмены в Кемете ещё не перевелись.
К нашему столу подошёл один из неписей-наёмников и угрожающе навис над Тамалем:
— Верни девушке деньги.
На рыцаря в сияющих доспехах непись по имени Омфис мало походил, но чувствовалось, что мужик из бывших военных. Среднего роста, жилистый, в кожаной одежде и при оружии, волосы для египтянина слишком коротко стрижены, в левом ухе болтается серьга, а на лице нет косметики — однозначно, не местный. Уровень тридцать второй, старше него тут только пожилой бармен с накладной бородой.
Главарь жуликов недовольно поднялся. Не к добру всё это. Мой внутренний голос, воспитанный в Екатеринбурге, настоятельно рекомендовал бежать отсюда. Но ведь мы сейчас не в реальном мире. Что мне здесь сделается? Да ничего непоправимого!
— Ты ей кто? Мама?
— Приёмная, — с нехорошей улыбкой кивнул мой защитник. В следующее мгновение он грубо схватил нубийца за бусы на шее.
Дружки Тамаля тут же положили руки на свои мечи и кинжалы. Зажатая между двумя сторонами конфликта, я осторожно потянулась за метлой.
— Я пойду, да? — Сделала шаг назад и упёрлась в чьё-то полуголое тело. Не глядя могу сказать, что это нубиец из банды. На всех остальных посетителях не в пример больше одежды. — Ладно, останусь. Видимо, вам ещё необходимо общество дамы…
— Кажется, ты не расслышал: верни девушке деньги, — повторил наёмник.
Тамаль оскалился, а его люди заметно напряглись. Таверна погрузилась в мертвецкую тишину. С лица Врага Народа слетело выражение смертельной скуки, он подался вперёд, словно происходящее имело к нему хоть какое-то отношение.
И тут началось!
Нубиец попытался оттолкнуть от себя угрозу. Во все стороны брызнули красные стекляшки из порванных нитей бус и застучали по столешнице мрачной увертюрой предстоящего выступления. Омфис нанёс удар первым. Мощный кулак врезался в висок Тамаля. Линия жизни нубийца едва заметно сократилась. Вот толстокожий! Он пошатнулся, но быстро пришёл в себя и ударил в ответ. Наёмник увернулся, на ходу вытаскивая короткий меч. Дружки Тамаля тут же ощетинились длинными костяными кинжалами, а товарищи Омфиса резво поднялись на ноги.
Я кинулась в сторону и — спасибо ловкости аж в целую единицу — споткнулась о чью-то ногу. На пол рухнула с шумом и неприличным ругательством.
— Драка! — закричал Шарлатан, резким движением переворачивая стол, что послужило катализатором к масштабному мордобою и поножовщине.
Мужики с обеих сторон с азартом кинулись друг на друга.
— За Сета! — Над головой провокатора возник смолянисто-чёрный силуэт головы шакала. Она жутко завыла и рассыпалась десятком призрачных кинжалов, которые тут же ринулись в бой. Они наносили мелкие, но весьма чувствительные
