Так что, пусть там отбиваются без него. Вот пару дней назад, он показал двум янки, по чём фунт изюма. Мало, что сбил, так его парни ещё и пилотов захватили, а он потом их обнулил и передал в особый отдел. Ему землица не полагается, зато начисляются премиальные.
— Что, товарищ поручик, жалеешь, что не на передке? А то бы поохотился, — пыхнув папиросой, хмыкнул подошедший Овечкин.
Виктор глянул на деда, пытаясь понять, дуется ли тот на него, иди уже отпустило. Похоже всё же смирился с потерей прицепа и имущества. Вот и ладно. А то беседовать с брюзжащим старшим унтером, которому не даёт покоя жаба, удовольствие ниже среднего.
— Ну-у, подстрелить парочку летунов всё на пользу, как считаешь Сидор Матвеевич, — осторожно ответил Нестеров.
Так как в поимке сбитых пилотов отличились парни Овечкина, то и половина опыта перепала им же. И не так мало, между прочим, на фоне их, пока ещё невеликих ступеней умений. Избытка у пленных оказалось предостаточно, самому Виктору досталось шестьдесят пять тысяч.
— Это да, польза от этого есть, — подтвердил старый солдат.
— Только я не на передок. В штаб вызвали.
— Станут пытать, как смог потерять машину?
— Это как водится. Только не начинай, Сидор Матвеевич.
Виктор сделал предостерегающий жест. Ну правда, сколько можно!?
— Не буду, — хмыкнул тот, и сунул в рот папиросу.
Пока добирался до штаба, авианалёт завершился. Несмотря на плотный огонь, в этот раз бомберы ушли в полном составе. Ну что сказать, мало умений, нужно ещё и твёрдость духа иметь, чтобы руки не тряслись, глаз не подводил, а голова сохраняла трезвость. Опять же, летунов то же не в дровах нашли, у них свои умения имеются.
— Разрешите, товарищ… майор, — запнувшись, произнёс Виктор.
Удивляться было чему. Начальнику особого отдела ЧВК тут вроде бы как делать нечего. Основные части варягов находятся на севере, потому тут вполне себе управлялся его помощник, в звании поручика. Но нет, сидит за складным полевым столиком, и что-то там записывает в ежедневник.
Как там у Козьмы Пруткова — память сие есть благо, но большее благо бумага. Многое бы отдали янки за возможность заполучить эту книжицу почти наполовину исписанную убористым каллиграфическим почерком.
— Проходите, Виктор Антипович, — закрывая ежедневник, указал особист на стул напротив себя. — Как ваши дела? Слышал, вы опять в прибытке. Уничтожили два самолёта, шесть танков, да парочку вывели из строя. Если так дело пойдёт и дальше, то эдак у республики не хватит ни наград, ни денег, чтобы рассчитаться с вами.
— Ну, всегда ведь есть вариант предъявить счёт, не так ли, Всеволод Иванович.
— Действительно полагаете, что мы настолько мелочны?
— Неужели за потерю «бардака» даже не спросите? — вздёрнул брови Виктор.
— Даже не надейтесь, Виктор Антипович. По всей форме. Правда, на ваше счастье она теперь приняла упрощённый вариант. Так что, сэкономить казённые средства не получится.
— И это греет сердце наёмника, — с наигранным облегчением произнёс Виктор.
— Рад за вас, — в тон ему произнёс майор, а потом уже серьёзно. — Сильно жарко было?
— Признаться, в Китае было пострашней. Там и время окапаться было, и позиция не в пример этой, а потому и упираться приходилось насмерть. Здесь в подобной обороне попросту не было смысла. Позиция хуже некуда. Обошли бы, и сожрали. Повезло, что их командование на передок вылезло, иначе нас сбили бы куда раньше.
— После напишите подробную докладную и представите поручику Смеянову.
— После? — удивился Нестеров.
— А вы думали начальник особого отдела лично приехал сюда, чтобы расспросить вас по факту боя и потери боевой машины? Не жирно ли, товарищ поручик?
— Тогда я теряюсь в догадках, зачем я вам понадобился, — вынужден был признать Виктор.
— Разрешите, товарищ майор.
В палатку вошёл Питон. Виктор был знаком с этим капитаном спецназовцем, командовавшим разведвзводом ЧВК. Даже успел у него кое-чему подучиться. К примеру, делать заготовки из концов верёвок, чтобы было сподручней вязать пленников. Вот только зачем он тут, совершенно непонятно. Опять нужно вызволить кого-то из плена? Но, без «бардака» в этом деле у Виктора никаких преимуществ перед спецурой.
— Проходите капитан, — пригласил майор, указывая на свободный стул. — Итак, товарищи офицеры, перед нами поставлена боевая задача по уничтожению авианосцев противника. Удар должен быть молниеносным и сокрушительным. Таким, чтобы пух и перья.
— Всех авианосцев или можно на выбор? — дурашливо поинтересовался Виктор.
А что такого!? Какая задача, такой и ответ. Почему тогда просто не раскатать в одиночку весь экспедиционный корпус янки. Да как два пальца об асфальт!
— Не хохмите, Нестеров, вам это не идёт, — покачал головой Ворохов. — Задача группы капитана Михновец сопроводить вас до места. Ваша, определить точные координаты кораблей и передать их посредством «Кинитофона» во Владивосток, — особист выложил на стол коробочку артефакта.
— А почему именно я? — удивился Виктор.
— Потому что компетентного специалиста с необходимым допуском сюда доставить слишком хлопотно. Из-за авиации противника два дирижабля с грузами завернули когда они уже были на пути в Никарагуа. А среди варягов вы единственный, кто имеет и соответствующие допуски, и обладает необходимыми умениями, чтобы дать точное целеуказание, — пояснил майор.
— Если я правильно понимаю, речь идёт об умении «Корректировщик», — уточнил Виктор.
— Именно.
— Но у меня его нет. Мало того, «Гаубица» и «Гранатометчик» не подняты даже до первой ступени, а «Гранатомёт» до второй. Не открыты «Артиллерист» и «Канонир». Это прорва опыта.
— Насколько мне известно, у вас в наличии более шестисот тысяч свободного опыта… — начал было Ворохов.
— И мне есть куда их потратить, — покачав головой, перебил его Нестеров.
— То есть, в ваши планы не входит развивать воинские умения?
— Только те, от которых мне будет реальная польза. В противном случае, я намерен использовать его для обмена на надбавки. У меня были плохие стартовые позиции, и этого солидного запаса хватит только на восемь очков.
— И отчего же вы ещё не использовали ваш опыт?
— Война приучила иметь козыри про запас, и это меня уже ни раз выручало. Но тогда лично для меня в поднятии умений был практический смысл. Сейчас же его нет. И вообще, я как солдат готов драться за интересы республики. Но отчего я должен делать это за свой
