по качеству куда хуже было, чем у тех же Эльтских племен. Поправка, чем у вождей и лучших воинов. А вот у их в итоге покорителей, которые, к слову, не гнушались подсматривать да тянуть себе лучшее, всё было. Да, поскромнее, но относительно единообразно и, главное, у каждого! Так скажи мне, Куртц, что позволило менее с виду выдающимся завоевателям завоевать видных во всех отношениях шумных понторезов?
— Бесстрашие?
— Болван! Организация! — не выдержал лектор. — Нет, конечно, не зассать, когда перед тобой петушится и дергается стая шумных персонажей, это определенно требует некоторых усилий, особенно, когда ты один, а их, как и сказал, стая. Но для того и нужно чувство локтя товарища рядом. Ну а шумные ребята редко когда готовы реально рисковать, если это не оболваненные фанатики какие-нибудь. Таих упершиеся тихони извечно били. Главное, собрать этих вот тихонь, да поставить их в строй.
— О, точно, — пережевав очередной кусок, включилась в разговор симпатичная брюнетка. — У меня ж «Отлично» было за Зелопонежскую битву. Там они строй особый применили, закупорив проход меж скалами, ну а Ребсы так и не смогли пропихнуть дальше этих упёртышей. Так что благодаря плотному строю за щитами да с копьями, Сторкийцы победили превосходящую армию. Ну, когда к ним подкрепление вовремя подоспело. Вот. А Фимляне — тоже воевали особым, несколько потом модифицированным строем. Так что успех всех древних побед — это строй! А где ты кабанчика добыл, Лин?
— Не отвлекай, — съехал с темы прекрасно понявший женские уловки и стоически игнорирующий её томные взгляды вдруг ставший популярным добытчик. — Правильно Рита говорит. Строй! Так что я покажу, как, не сильно потея, побеждать любого врага. Обучу этой премудрости всех тех, кто пойдет за мной, и чьего честолюбия де амбициозности куда как на большее достанет, нежели просто на довольствование ежедневным пропитанием и защитой. Все те, кто станет в строй, будут получать лучшее, и смогут претендовать на... хм, а это секрет пока. Но не пожалеют, уж точно!
— Ну строй, допустим, это хорошо. А как быть с оснащением? — не умолчал один из старожилов из самых низов общества попаданцев.
— Всё будет! И оружие и защитное снаряжение под соответствующую тактику. Паноплия — всем на зависть. Ни у кого такого не будет! Не веришь? Посмотри на меня. Еще вчера я был, вот как они, босоногим новичком. А сегодня я обут, вооружен и, внезапно, угощаю тебя дичью, которая, между прочим, давно не водится в излазенных вдоль и поперек окрестных лесах, да ещё и каким-то неведомым образом добытую мною, с виду, положа руку на сердце, не таким уж и здоровяком. Ведь так?
— Так. Но я давно тут, и уже привык не верить людям на слова. Я начинал полноценным гильдейцем и, сразу пройдя испытание да принеся уши монстра из проверочных угодий, получил волшебный меч. Я прошел не одну вылазку, в том числе и в степь, побывал не в единственном отряде, не раз оборонял Нахолмск от Набегов молодняка из степи, я стал действительно кем-то, пока однажды... повидал, в общем, всякого. И теперь я, хромой и никому не нужный, перебиваюсь тут. Так скажи мне, сладкоречивый Лин Абель, даже если я и доверюсь кому-то ещё(стиснув зубы), разве получу, как ты говоришь, по потребностям, предоставив такие вот свои(поморщившись) способности?
— Не переживай, всем найдется дело. А насчет твоей ноги — я что-нибудь придумаю. Постой! Не спеши с выводами и придержи слова, за которые потом можешь пожалеть. Я никого не тороплю. Смотрите, приглядывайтесь, делайте выводы, когда же убедитесь, что вас не обманывают, а если и используют, то честно предупредив предварительно — вот тогда ищите и приводите других, поведав им всё, как есть. Рано или поздно, но вы поймете, что Лин Абель не пустозвон, и за свои слова отвечает! Все слышали? Мне нужны люди, много. Неважно кто, неважно в каком состоянии, главное — СВОИ! Ладно, ешьте, гости дорогие, а мне в лес отлучиться надо. Эм, как там тебя, хромой?
— Хромой и есть.
— А имя?
— Хайнц Рольф я.
— Что ж, Хайнц Рольф по прозвищу Хромой, поел? Тогда пошли со мной. Поможешь. Да не смотри так. Вон, при свидетелях тебя в лес увожу, так что верну даже лучше, чем был, и приставать с неприличными предложениями, даже не надейся, не стану. Рыжая клочковатая борода мне твоя, уж прости, не нравится.
А пока странная парочка с непонятными целями и под множеством озадаченных взглядов удаляется в лес, стоит, пожалуй, немного прояснить ситуацию и поведать о том, как это Абель умудрился устроить всё то, что устроил, ну и зачем, собственно, ему это надо. Хотя он и сам в общих чертах кое-что уже объяснил, но некоторые детали не помешают. А началось всё вчера, когда он впервые посетил Гильдию, где внимательно ознакомился с местными порядками и гарантиями. Для чего пришлось донимать множеством въедливых вопросов дежурного регистратора.
Увы, не грудастую красавицу за стойкой и перед доской с объявлениями о найме авантюристов, как и положенно в фэнтези. А хмурого бородача в, о небеса, на этот раз не коричневом, а красном, правда и не плаще, а кафтане. Хотя, он же ж и не на улице сидел, а в помещении, так что рано радоваться, ведь там, откровенно говоря, было темновато. Но всё равно наш привереда, сделав заметку о необходимости поскорее «изобрести» нечто наподобие керосинки, условился считать тот кирпичный оттенок красным.
Так вот, Гильдия и вправду гребет под себя всех прибывающих, а остальных нещадно щемит всеми доступными способами, пока вольнодумцы наконец не одумаются, ну или не сгинут. Неофитам же, которые поступили правильно и смиренно подписали контракт аж на двадцать лет, предоставляют какой-никакой, а всё ж выбор. Либо слоняться на подножном корме, желательно где-нибудь за стенами Нахолмска, хоть в том же посаде. И в итоге наверняка отощать до такой степени, что податься в совсем уж лишившиеся самоуважения слои. Но даже таких вот «вольных птиц» на самообеспечении, в случае угрозы Набега монстров из степи, призовут и загонят на стены. Так вот, либо же сразу подрядиться на работу в интересах Гильдии-благодетельницы, которая предлагает некоторое разнообразие в вариантах занятости. И схватки с монстрами — вовсе не единственное из них.
Взявшимся за работу, и тем самым поднявшим свой социальный статус, сразу же вручают подъемные в размере десяти копеек.
Это нынешние серебряные монеты, равные двум
