— За информацию спасибо, Симон. Разберёмся.
— Благодарю, коммодор… — Эти слова были произнесены в спину удаляющемуся Хирако, который решил не откладывать дело в долгий ящик, как решил и не вести с офицером долгих бесед. Было видно, что бедолаге не так-то просто было подойти со своими подозрениями и беспокойством о непосредственном начальнике, который, если Хирако не изменила память, за всё это время не оставил на своей репутации ни единого тёмного пятнышка.
До нужного отсека Хирако добрался за считанные минуты, перед самым шлюзом решив, всё-таки, кое-что уточнить.
— Тереза, есть что-то, что я должен знать?
— Ничего, коммодор. — Мужчина выдохнул, получив столь желанный сейчас ответ. Он специально просил Терезу отвечать именно так, если комментарии машинного разума в конкретном случае были бы лишними.
— Что ж, хорошо…
Створки шлюза тихо отъехали в стороны, открывая коммодору вид на стандартный, в общем-то, трюм. На треть пустующий, освещённый многочисленными лампами дежурного освещения и обычно наполненный исключительно сервисными и грузовыми дроидами. Но то обычно, ведь сейчас в дальнем углу трюма, прямо среди контейнеров нашлось место для десятка мишеней и импровизированного, устроенного совсем не по правилам тира. Трюи Галл самолично оттащил, — а иначе на полу не осталось бы характерных следов, — пустые, — при всём уважении, но даже полтонны передвинуть не так-то просто, — контейнера помельче размером, организовав своеобразный огневой рубеж. В качестве мишеней выступали трофейные болванчики из числа тех, что шли «на запчасти», и не представляли большой ценности.
Именно их коммодор дырявил из любимого двенадцатизарядного пистолета внушительного калибра, в перерывах прикладываясь к совсем небольшой, опустевшей от силы на четверть бутылке с тёмно-янтарной жидкостью, которая была нужна мужчине, по большей части, для самоуспокоения, а не для того, чтобы напиться.
И одно только это уже гарантировало, что Галла выбила из равновесия не какая-то незначительная мелочь.
Хирако потянулся к наручу, тихонько запросил у Терезы доставку боеприпасов для уже его любимого пистолета прямо к «тиру», и только после этого, нарочито громко ступая по не торопящимся особо греметь ступеням, направился к надёжному, как кремень, но отчего-то надломившемуся товарищу.
— Быстро же меня хватились. — Буркнул Трюи Галл, услышавший шаги гостя только по завершении очередного раунда стрельб. Надёжно закреплённое шасси дроида рухнуло уже после шестого попадания крупнокалиберной пули, но это не помешало бывшему пиратскому лорду всадить в безжизненный металл ещё шесть «контрольных». — Через несколько часов я буду в порядке. К отбытию — тем более.
— Ты не дроид, чтобы оценивать твоё состояние только по тому, будешь ли ты «в норме» к обозначенному времени. — Не удержался от фырка Хирако, разглядевший, наконец, этикетку на бутылке с алкоголем. Крепкое пойло, но Галл в своей гипертрофированной ответственности даже на четверть поллитровую хрустальную бутыль не осушил. — Твои парни за тебя волнуются. Заметили неладное, сказали… и вот я здесь. Готов тебя выслушать и помочь-таки начать по-настоящему пить!
— Мы, вообще-то, на боевом вылете. В любой момент к нам могут нагрянуть корабли хозяев посла, которого твои ребята наверняка уже пристрелили. И пьяные коммодоры флоту не только не помогут, но и навредят… — Хирако отчётливо слышал, что ворчал Галл исключительно проформы ради, прекрасно понимая, что в предложении собеседника была лишь шутка, призванная вывести его на диалог. Несколько секунд тягостного молчания, и мужчина, наконец, решился. — Плевать. Хуже мне всё равно не станет, это ты верно подметил. Рюмки у меня с собой…
Неуловимым движением Галл подхватил бутылку, отстегнув от стального дна пару поблескивающих отполированным металлом кружков, в его руках превратившихся во вполне приличные рюмки. Хирако со словами и вопросами предусмотрительно не лез, верно считав настрой второго коммодора и позволив тому высказаться самостоятельно.
— Я думал, что меня уже и собственная смерть не особо-то огорчит. Привык я терять, всех привык: товарищей, друзей, родных… — Голос ко’норди сквозил неподдельной тоской. — Моя родная планета — тот ещё курорт, оставивший меня бесфамильным сиротой ещё в раннем детстве. А «работа» пирата, даже влиятельного, никогда не была безопасной. Смерть и предательство кружат вокруг таких как мы с тобой, и, казалось бы, я должен привыкнуть. Если не после десятых похорон, то хотя бы после сотых. Смириться, наконец…
Галл опрокинул рюмку в глотку, даже не поморщившись. Хирако проделал то же самое, хоть его лицо и чуть дрогнуло.
— Но я не смирился. Ты, наверное, сможешь меня понять, ведь печёшься о своих людях не меньше, чем я — о своих. Вот только все они взрослые лбы, а гибнут… — Галл тяжело вздохнул. — Гибнут порой дети.
Хирако молчал, понимая, что по существу сказать ему нечего: в курсе ситуации он не был, а общие слова поддержки… это туфта. Действием, а не словом можно было помочь другому человеку. И сейчас коммодор помогал. Слушал, пил, стрелял…
Дроны почти незаметно доставили небольшой контейнер с боезапасом, так что ограничений на стрельбу больше не было.
— У меня была один, по меркам нашего прошлого, изъян. Я спонсировал существование нескольких рабочих домов для сирот и не только. Иногда справлялся о том, как у них идут дела. Было дело, приходилось даже напрягать связи, чтобы прижать к ногтю местную мелкую преступность, пытающуюся подмять выгодный «бизнес» под себя. Всякое бывало. — Галл выстрел за выстрелом разрядил всю обойму в очередной остов дроида, только-только установленный успевшим улететь сервис-дроидом. — Они жили на выбранной мной планете в периферийной имперской системе. В десятке суток пути от границ, за которыми затаился Альянс.
Дыхание Хирако на мгновение сбилось, отчего выстрел ушёл пусть не в молоко, но близко к тому. Крупнокалиберная пуля сорвала шасси трофейного дроида с креплений, и тот, падая, крутанулся словно юла, поймав ещё пару пуль, выпущенных ко’норди.
Хирако, кажется, понял, что выбило такого непоколебимого, жёсткого и даже жестокого Трюи Галла из колеи.
— Я не знаю, как эти ублюдки смогли ударить так, что никто не успел даже дёрнуться, чтобы вывезти моих подопечных. Я специально оставил там верных разумных, тех, что захотели отойти от дел и заняться чем-то нужным и правильным. Лучших разумных из всех, с кем мне приходилось работать. Они сами вызвались присмотреть за детьми, и не нарушили бы своего слова. Но вчера планета сгорела дотла. — Коммодор с непроницаемым лицом, — которое и так было сложно воспринять человеку, ибо что разглядишь за густыми волосами? — вынул обойму и принялся вдумчиво её снаряжать, предварительно повесив пистолет на пояс. — Выживших, как говорят, нет. И миров, опустошённых Ззод, стало больше ещё на десяток.
— Соболезную, друг мой. — Хирако похлопал товарища по спине. — Я подниму свои связи в том секторе, только дай название. И Про попрошу, что б поискал информацию по своим каналам…
— Я не верю в то, что кто-то мог там выжить, Хирако. — Покачал головой Галл. — Альянс уже показал свою бескомпромиссность и жестокость. Пройдут считанные недели или даже дни, и конфликт Империи и Федерации будет заморожен. Против такой угрозы даже самые отпетые идиоты выступят единым фронтом… надеюсь, что выступят.
— Мы уж так точно. — Коммодор с трудом улыбнулся. Сентиментальность, скотину такую, не удалось вытравить ни сложным детством, ни пиратской жизни, ни потерям. А уж терять Хирако умел, этого не отнять. Как бы грустно то ни было. — Не знаю, в курсе ли ты, но Про изначально взял курс на противостояние Альянсу. Так что возможность отомстить у нас будет.
«У нас. Не у тебя, старина. Только не думай закрыться и обособиться, ведь я этого не позволю!» — промелькнула мысль в голове у Хирако, пока кажущаяся стальной рука поднимала оружие, выпуская всё новые и новые пули в самую дальнюю мишень. Галл отставать не стал, наглядно показывая, что даже без титула, станции и власти он остаётся крайне опасным разумным.
