на это отреагирует её дедушка. Поэтому я ограничился небольшим и скромным подарком — заколками с кошачьими мордашками. Как увидел их на одном из рынков в одной засушливой стране, так сразу подумал о блондинке…
Да и некоторые подарки не должны в себе нести какой-то скрытый смысл, ведь главное, что они сделаны, чтобы порадовать человека.
И всё же жаль, что их двоих сегодня не было в додзё.
Мастера сегодня решили меня просто отпустить, ведь я только вернулся и мне нужно несколько дней отдыха, прежде чем приступать к проверкам моих текущих возможностей. То, что я пять лет где-то учился, пусть и по рекомендации самих мастеров, не означало, что на этом моя учёба закончена.
Главное, что на данный момент я успел побывать практически во всех уголках мира и обзавёлся многими связями и знаниями. Да и мой диплом имел достаточно широкий перечень направлений, по каждому из которых я считался специалистом. С таким послужным списком, как у меня, я мог устроиться практически в любую корпорацию, даже к клановым и быстро подняться по служебной лестнице, если бы захотел.
За всеми размышлениями об этом ноги сами привели меня к дому, в котором я жил, обучаясь в додзё. Думаю, и сейчас мне разрешат в нём поселиться. По крайней мере, когда зашёл внутрь, я увидел, что все мои вещи находятся на тех же местах, где я их оставил. Правда, их и сдвигать не требовалось, так как я специально всё убрал в ящики, чтобы это не пылилось, и набросил на мебель чехлы. Тут требовалась небольшая уборка, прежде чем возвращаться жить в дом, но это могло пока подождать.
Из дома я выбрался на задний двор, где стояла каменная глыба, которая порой мне являлась во время снов. Да, мне порой снились и обычные сны. И вот там, где фигурировала эта глыба, я продолжал её избивать, но как это часто бывает во снах, все мои действия не имели ровно никакого результата. И это на самом деле здорово бесило.
А теперь я мог посмотреть на выданную мне мастером Дорном глыбу и провести рукой по её шероховатой и неровной поверхности. Почти сразу обнаружились следы моих попыток разбить её и кровь, как краска, въевшаяся в структуру камня. Да, я неплохо так разбивал руки и ноги в попытках добиться результата, подобного тому, что делал мастер Дорн, но тогда у меня ничего особенного не выходило.
Сейчас же меня так и подталкивало к тому, чтобы подойти к ней поближе.
Рука скользила по поверхности камня, дыхание выравнивалось и становилось размеренным, а глаза сами собой закрылись. Мне так часто снился этот камень на протяжении пяти лет, что я уже знал, что собирался в итоге изобразить. Даже не так — я знал, что находится внутри и ждёт своего часа, чтобы показаться на свет.
Дыхание очень важно в плане взаимодействия с мистической энергией. Так как она пронизывает всё, что находится вокруг нас в той или иной мере, то самым быстрым путём проникновения в организм мастера боевых искусств остаётся дыхание. И вместе с дыханием мы выпускаем его наружу.
Поэтому я сейчас дышал полной грудью и накапливал всё больше энергии в своём кулаке. Во снах я наносил бесчисленные удары по этой глыбе, и теперь у меня появилось ощущение, что я знаю, как нанести всего один-единственный удар, который будет стоить тысячи других.
Интуиция — тоже важная вещь на пути мастера боевых искусств и к ней надо прислушиваться, а не игнорировать. Иначе вполне можно потерять эту возможность чувствовать мир, ведь интуиция и есть часть этого понимания, которое ускользает от разума, но ощущается чем-то внутренним, чему ещё не придумали название.
Я знал, что мне достаточно одного удара.
Я совершал эти удары бесчисленное количество раз.
Я верил, что у меня получится.
И в этот момент занесённый кулак стал продолжением моей собственной воли, моего желания и желания камня стать чем-то иным. Чем-то более совершенным и раскрыть свою суть.
И я ударил.
* * *
Кайрос рос в условиях, когда только победа в очередном сражении может дать тебе возможность поесть. Так что, находясь в таких ограничениях, ты либо учишься побеждать, либо голодаешь и в итоге совсем обессиливаешь.
Тогда, ещё совсем маленький мальчишка это прекрасно понял после первого поражения, и больше он не проигрывал. Как бы ни было тяжело, но он продолжал двигаться вперёд и побеждать одного противника за другим. В некоторых случаях его тело продолжало двигаться даже после того, как сознание отключалось — настолько сильна его воля к победе.
Из-за отсутствия вообще каких-либо тренажёров, практика с разбиванием камней, чтобы оттачивать удары, была распространена в их небольшой деревне, которую и деревней как таковой назвать нельзя, потому что всеми её жителями были дети. Только тренировки с собственным весом и постоянные спарринги, где у тебя есть шанс — поесть или продолжить голодать и в итоге пропасть с улиц деревни, как это происходило с множеством других детей.
И всё же, несмотря на происходящее, Кайрос оставался жизнерадостным человеком и всё из-за девчушки одного с ним возраста, которая постоянно говорила, что даже несмотря на то, что им тяжело, не стоит унывать. В любом миге жизни есть что-то хорошее, ведь это сама жизнь.
Именно она показала ему иной способ тренировок. Так это было, например, с каменными глыбами, что им выставляли старшие ради тренировок. Большинство просто разбивали их и переходили к следующим, но вот подруга Кайроса решила и из этого сделать что-то особенное, что может порадовать глаз. Она создавала статуи из камня и при этом не нарушала никаких правил.
Единственное, что приходилось их разрушать, чтобы не нарваться на неприятности, но её пример был слишком заразительным, и Кайрос поддавался очарованию её слов и той улыбки, что всегда была на лице девушки, несмотря на то, какие сложности выпадали на её пути.
В итоге, спустя многие годы, он стал знаменитым скульптором и до сих пор помнил слова, сказанные этой девушкой, чьего имени он или не знал или забыл — сложно сказать наверняка, ведь то время было наполнено непрекращающимися сражениями, и порой из памяти выпадали целые дни. Что уж там говорить об одном-единственном имени.
Такую же тренировку, через которую прошёл и он, Кайрос решил предложить и Адриану. Понятное дело, что на мгновенный результат он не рассчитывал, ведь в их деревне с этим могли справиться далеко не все. Но тут главное — само стремление сделать
