Если за пределами Зоны начали появляться аномалии, то чем тогда мир за Барьером отличается от самой Зоны?
Ничем.
Борланд посмотрел на свою ладонь, пошевелил пальцами. Никаких видимых признаков аномального заражения, хотя он и не имел понятия, что могло бы служить такими признаками. Дело было даже не в том, что его собственная жизнь под угрозой. Гораздо хуже то, что на волоске повисли все его представления о самой безопасности как таковой. Если человек не способен оградить себя и тех, кто ему дорог, от предсказуемого процента проблем, то весь его опыт выживаемости, накопленный поколениями, попросту обесценивается.
Так что Борланду доведется не просто заново превращаться в сталкера, но и впредь оставаться им. Теперь уже навсегда. Даже если он не умрет за отпущенные ему несколько дней, поставит всю Зону на уши, расследует аномальную атаку на Литеру за тридевять земель отсюда и очистит собственное тело от аномальной дряни, которой наградила его «воронка». Нормальную жизнь все равно уже не вернуть.
Борланд даже позволил себе ироничную улыбку. Смерть его не угнетала, но ожидание конца было убийственным само по себе. Ежесекундно пребывать в напряжении, совершать чудовищно сложный выбор на каждом шагу, скоропалительно решать, выстрелить или договориться, повернуться спиной или нет, пойти направо или налево — и все это лишь для того, чтобы купить себе лет тридцать точно таких же скитаний.
Сталкер поймал себя на мысли, что не ощущает никакой несправедливости к себе со стороны судьбы или неведомого врага. Что это — смирение? Или он заслужил подобную участь? Если заслужил, то успеет ли хотя бы сообразить, за что? Борланд коснулся пальцами трофейного автомата… Нет, уж кто-кто, а лично он сдаваться не собирается. В конце концов, с определенной точки зрения, Зона намного удобнее и безопаснее остального мира. Здесь ты хотя бы предупрежден и вооружен. А в цивилизованном обществе, с его иерархиями и структурами, не получится перед каждым следующим шагом бросить болт.
Снова распахнулась входная дверь. Кто-то вошел.
— Браток, торговец вернулся, — сказал Борланду тот же сталкер.
— Спасибо, — поблагодарил его Борланд. Он продолжал сидеть на месте, прислушиваясь к звукам; шаги приблизились, и в комнату заглянул толстый, почти полностью облысевший человек.
— Новенькие есть? — неожиданно мягким баритоном поинтересовался он у сталкеров.
— Я, — ответил Борланд, подымаясь на ноги и возвращая «абакан» за спину.
Торговец смерил его взглядом, в котором читалось опасение.
— Идем, — сказал он и посмотрел на картежников. — На бабки не играем, мужики! — предупредил строго.
— Без базара, отец, — послышался ответ.
— Смотрите мне, — добавил «отец» и махнул Борланду рукой, приглашая следовать за собой.
Они прошли в комнату перед входом, и лысый торговец задернул штору.
— Присаживайся, — сказал он, занимая место за столом. Борланд присел на край стула и дал торговцу возможность изучить себя более внимательно.
— Имя? — спросил торговец.
— Борланд.
Торговец покивал головой.
— Вроде ты у нас бывал уже? — спросил он.
— Точно, — ответил Борланд. — Два года как откинулся.
— Ну, будем тогда знакомы, — произнес лысый. -• Падишах.
Борланд не сразу сообразил, что это кличка торговца.
— Очень приятно, — ответил он.
— М-мда, — коротко высказался Падишах. Откашлявшись, он придвинулся поближе к столу.
— Значит, вот оно что, сталкер, — начал он. — У нас здесь лишних вопросов не задают, и я тоже не стал бы. Но это не про тех, кто тащится к нам по второму разу. Растолкуй мне, что ты делал здесь в первую ходку, зачем ушел и зачем вернулся.
— Тебе для чего? — спросил Борланд очень спокойным голосом. — Все равно ведь совру. Если так нужно, то спроси у любого клана, кто я. Хоть у «Долга», хоть у «Чистого Неба». Им ты наверняка поверишь больше, чем мне. Да и посторонний взгляд на события не помешает.
Падишах слушал его в растерянности, которая затем сменилась гневом.
— Ты что о себе возомнил, пацан? — спросил он жестко. — Совсем страх потерял?
Борланд продолжал смотреть на лысого, постепенно меняя выражение лица, натягивая на него маску любезности.
— Забудь про то, кем был раньше, — произнес Падишах, сверля Борланда глазами. — Потому что этого уже никто не помнит. Ты здесь никто. Будешь работать на меня — получишь шанс заслужить право со мной разговаривать.
— Так дай мне работенку, чтобы я заслужил шанс ответить на твои вопросы, — предложил Борланд. — А по факту выполнения я задам тебе свои. Вроде бы такие правила были раньше?
Торговец хлопнул ладонями по столу. Перспектива и в будущем терпеть наезды нахального сталкера его явно не прельщала.
— Что ты хочешь знать? — спросил он, и Борланд понял, что в этом раунде одержал победу.
— Чего в Зоне нового, за два-то года? — задал он первый вопрос.
Падишах хмыкнул.
— Ты еще спроси, что тут нового за двадцать лет, — ответил он. — Да тут каждый месяц все меняется! Меняется, и одновременно остается прежним…
Переводить разговор в философское русло Борланд не желал.
— Что ж это вы людей так не цените? — спросил он. — Ни оружия не дали, ни детектора.
— Где? — не понял Падишах. — На блокпосту, что ли? Как это не дали?
— А вот так, — произнес Борланд, разводя руками. — Взяли и не дали.
Торговец ткнул пальцем в приклад «абакана», торчащий из-за спины сталкера.
— А это что тогда? — спросил он* — Добрые люди разрешили поносить, — сказал Борланд.
— Ну, значит, кинули тебя, — сделал вывод Падишах. — У нас все получают и снарягу, и ствол. Чего ты сразу к бару не пошел?
— Я ходил, — ответил Борланд. — На АТП «Локомотив».
— Какое еще АТП? — удивился лысый торговец. — Да его с незапамятных времен мародеры держат!
— А новое место на хуторе вы так нормально и не обустроили, — закончил за него Борланд. — Старый бар был хорош. Кстати, где Сидорович?
Падишах помрачнел и стукнул кулаками по столешнице.
— Кончился Сидорович, — ответил он, заиграв массивными скулами. — Выслужился. Дали ему жилет, дробовик, пару аптечек и отправили по Зоне в свободное плавание. И бар накрылся. Сейчас только название осталось. Кому он, на хрен, нужен, бар тот… Ночлег дать бродягам да работой обеспечить, всего-то и делов. Что, для этого рестораны строить?
— Понятно, — кивнул Борланд. — И как же выбросы?
— Хутор большой, — сказал Падишах. — Подвалов много. Сейчас там торчать незачем.
Он снова откашлялся и сменил позу за столом.
— Так, ну мы о деле, — сказал он. — Работать на меня будешь?
— Чего ты хочешь? — спросил Борланд. Падишах неопределенно взмахнул рукой.
