Ознакомительная версия.
— Ты, конечно, — обиженно пробубнил я. — Только и можешь, что приличному человеку пакости по поводу моей посредственности втирать. На себя бы лучше посмотрел!
— А что я? — весело отмахнулся Зимин. — Тоже не гений. Не дурак, но на этом все мои положительные качества истончаются, да так, что и не разглядишь невооруженным глазом. В общем, мутная это история, да и барыш уж очень крутой. А может быть, твой Подольских просто эксцентричный миллионер? У них это часто случается от передозировки дензнаков. Чудить начинают, поступки выдавать нелогичные. Как бы так не вышло, что встретят тебя с чемоданами, выведут на сцену и скажут: «Сюрприз!» Пошутили, мол, потешили старика, а то что-то скучно ему было.
— Я, между прочим, за тебя тоже слово замолвил. Должность технического специалиста, — скривился я. — Пятьдесят тысяч ежемесячно на твой личный счет в течение года. Это шестьсот тысяч долларов в год, без налогов и прочей дряни.
После этой моей фразы Зимин поступил просто. Он встал со стула и, поставив на стол початую банку пива, снял со шкафа чемодан и принялся собирать вещи.
— Ботинки и свитера? — поинтересовался он, выглядывая из недр шкафа.
— Да, — улыбнулся я. — Ботинки и свитера.
Понедельник встретил меня хмуро и безрадостно. Серое дождливое небо, отвратительный привкус во рту, разламывающаяся на куски голова и полуголый Славик, выдающий пронзительные трели в обнимку с пустой бутылкой из-под коньяка. Я, впрочем, выглядел не лучше. Помятый, небритый и с отекшим лицом, я больше походил на распухшего от ботокса Пятачка, чем на преуспевающего торгового менеджера. Как ни стыдно это признавать, но пили два дня подряд. Вспомнить страшно. Схожую алкогольную интоксикацию мое несчастное тело до этого получало всего один раз в этой жизни, в пору армии, в дембельском поезде, везущем меня из части прямиком до родного города. Происходившее там я помнил смутно и фрагментами. Память застил алкогольный туман, но бутылок и здорового молодецкого перегара было оставлено великое множество.
После второго ящика пива беспокойство по поводу того, что все произнесенное Подольских это не более чем зловредная каверза на потеху толпе, несколько притупилось, а потом и вовсе исчезло.
Сейчас, сглатывая слюну и пытаясь определить, в каком из углов крохотной квартирки Зимина притаилась бутыль с вожделенной минеральной водой, я попытался приподняться и тут же со стоном рухнул назад. Как гостеприимный хозяин, Славик выделил мне свою кровать, заснув в кресле. Видимо, решил поиздеваться, собака, так как с кресла, с такой кривой рожей и сильной хворью от алкогольного возлияния, вставать было проще, чем с мягких перин хозяина квартиры. Зловредный храп приятеля придал сил и позволил принять горизонтальное положение.
— Славик, — заскулил я, пытаясь разбудить мирно дрыхнущего Зимина. — Славик, где у тебя попить?
Зимин перестал храпеть, открыл один глаз и, видимо, решил послать меня подальше. На его лице отразилась целая гамма чувств, и можно было понять, что два начала, хорошее и плохое, активно борются в нем за право первого утреннего ответа. Но, похоже, добрый Зимин взял верх над злым и вредным.
— В холодильнике, — наконец выдал он. — Ты чего в такую рань вскочил?
— Какая рань? — удивился я, поднимаясь, и нетвердым шагом прошествовал в заданном направлении. — Десять уже. Нам с тобой, если пятничный разговор не шутка, следует быть в головном офисе через три часа и подписывать контракт. Но, к слову, не с такими вот помятыми рожами, а бодрыми и готовыми к любым неожиданностям.
Телефон, оставленный мной накануне вечером на подоконнике, отвратительно громко заверещал, провоцируя приступ острой мигрени как минимум у двух живых существ. Пришлось срочно возвращаться и затыкать крикливую шайтан-машину, пытаясь попасть в красную кнопку дрожащим пальцем.
— Дмитрий, — заныл телефон голосом моего начальника. — Дмитрий, не губите. Я же и подумать не мог, что у вас дела с Самим. — Последнее слово у него получилось настолько выразительно и благоговейно, что иначе как с большой буквы и не написать.
— Что вы, команданте, — промямлил я, рыская в холодильнике в поисках вожделенной минеральной влаги. — Даже и не думал. Кто же мог подумать, что дело, порученное вам самим господином Подольских, может быть спихнуто на меленького менеджера? Не в обиде я на вас.
— Не губите, Дмитрий, — вновь взвыла трубка. Очевидно, кто-то уже сообщил моему собеседнику, что судьба его в ближайшие десять лет продавать снег эскимосам. — У меня же семья, дети!
— Везет вам, — наконец я вытащил желанный сосуд и, свинтив пробку, с наслаждением присосался к горлышку. — У меня вот ни семьи, ни детей. Одна работа.
— Дмитрий! Прямо ножом по сердцу.
— Ладно, команданте, — вздохнул я. — У меня сегодня с шефом дела в центральном офисе. Может, у него сегодня хорошее настроение, замолвлю за вас словечко. Только вот одна незадача, немного выпил накануне, так что за руль сесть не могу, а на общественном транспорте можно и не успеть. — Это был последний шанс либо подтвердить все происходящее, либо, наконец, изобличить фарс.
— Дмитрий, да я вас подвезу, — залебезил бывший начальник.
— Хорошо, — скроил я рожу обожравшегося сметаной кота, — как вам будет угодно, — и, продиктовав бывшему начальству адрес Славика, нажал на кнопку отбоя.
Манера поведения шефа изменилась, что явно свидетельствовало в пользу правдивости вечернего пятничного разговора. Все вроде бы было хорошо. И бонусы, и должность, но бесплатного сыра в нашем мире никогда не водилось. Где-то тут был подвох, да и безумное заявление о параллельном, или ином мире, в котором мне придется вести дела, заставляло относиться ко всему несколько предвзято.
— Славик, — крикнул я, ставя минералку в холодильник. — Я нам водителя нашел.
Ответом мне было бессвязное бормотание и шум воды из ванной. Зимин, на правах хозяина жилплощади, уже оккупировал душ.
Если не учитывать частое лепетание нашего невольного водителя, всю дорогу мы практически молчали. Дважды по пути останавливались. Первый раз, давая мне возможность попасть в собственную квартиру и переодеться в костюм и свежую сорочку, а второй раз около аптеки. Аспирин нам был жизненно необходим.
— Интересно, — хмыкнул Славик, отправляя в рот сразу две таблетки. — Как там у них с медикаментами?
— Ну живут же люди, — пожал я плечами.
— Живут, — согласился он. — И на космической станции живут, и на полюсе, только не легче от этого.
— Все еще не отказался? — улыбнулся я. Упаковка с болеутоляющим перекочевала в мои руки.
Ознакомительная версия.
