— Это он, — услышал Цыган шипящий шепот. С другой стороны стола на него неприязненно уставились три пары глаз. Удовольствие было испорчено. Он бегло огляделся: все соседние столы заняты.
Сидящий напротив конопатый долговец, которому так не понравилось, что Цыгану платят, наклонился вперед, сверля наемника неприветливым взглядом.
— Вали отсюда, здесь столовая для сталкеров.
Теперь Цыган и не думал уходить. Он развалился на шатком стуле, демонстративно зачерпнул варева.
— А я кто, сопляк?
— Поганый наемник! — скривился конопатый. Цыган улыбнулся ему:
— И чем же, по-твоему, отличается наемник от сталкера? Конопатый переглянулся с приятелями, такими же молодыми долговцами.
— Да вы ради бабок живете! — выпалил он. — Вас нанимают грязную работу делать за деньги! Цыган приподнял брови:
— А сталкеры чем занимаются?
— Артефакты собирают! — дружно ответили молодые. Цыган, отодвинув миску, закинул ноги на стол, скрестил руки на груди:
— И что, потом те артефакты в больницы отдают? Безвозмездно? Или сиротам в детский дом? Не-а, вы продаете свои арты. За деньги. Так что, выходит, тоже ради бабок живете, и ваша якобы чистая совесть — сплошное лицемерие. — Он потянул из кармана пачку сигарет, пошарил на поясе, ища зажигалку. Конопатый вскочил, покраснев от возмущения, сжал кулаки:
— Да я тебя сейчас по столу размажу! На плечо ему опустилась тяжелая ладонь, молодой присел.
— Остынь, Пупок, — произнес невысокий взлохмаченный мужик, коренастый, в потертой энцефалитке и кожаных штанах. — Чё к человеку привязался? Дай пожрать.
Конопатый Пупок обернулся и как-то притих, спал с лица. Из-за соседнего стола поднялись еще двое дюжих парней, судя по всему — бандиты. Одеты кое-как, расхлябанные, с разношерстным оружием. Причем оружие держат демонстративно на виду: автомат висит на груди, рукояти ножа и пистолета торчат из-за пояса.
— Отвяжись, — буркнул конопатый и сел; прозрачная кожа на щеках окрасилась румянцем.
— А ведь он прав, Пупок, — не отвязался бандит. У него было широкоскулое лицо и черные подвижные глаза-изюмины — явно какие-то азиаты в роду. — Прав наемник, все мы тут из-за бабок. — Он вразвалочку обогнул стол и плюхнулся на стул рядом с Цыганом, вытер ладонь о штаны и протянул ему: — Падлой кличут.
— Цыган, — представился в свою очередь Рамир, пожимая крепкую руку.
— Хорошо ты их уделал, — кивнул бандит на притихших долговцев. Пупок резко встал, отодвинув стул, и вышел из-за стола.
— Еще увидимся! — бросил он.
Его приятели, переговариваясь и косясь на бандитов, двинулись следом. Падла ухмыльнулся:
— Напугал! К Цыгану сквозь толпу пробился раскрасневшийся от усилий посыльный.
— Я вас везде ищу! — отчаянно воскликнул он. — Совещание начинается!
— Уже иду, — откликнулся Рамир.
— В штаб, чё ль? — спросил, поднимаясь, Падла. — Ну идем, я тоже туда.
* * *
Совещание происходило не в той комнатенке, где Цыгана принимал Умник, а в подвале, в просторном сухом помещении без окон. Вокруг большого стола на разнокалиберных стульях и импровизированных силушках расположились сталкеры. Над столом висела на проводе одинокая лампочка накаливания без абажура, освещая бетонные стены с потеками и старую школьную парту в углу.
— Всем привет! — почти искренне обратился Цыган к собранию, проходя в низкий дверной проем. Стены тут были толстые, дверь, которую с некоторым трудом отодвинул посыльный, кажется, еще толще… «Ядерный бункер у них тут оборудован, что ли?» — подумал Рамир.
— Садитесь, Цыган. — Из-за стола поднялся смущенный Умник. Остальные неодобрительно посматривали на гостя. — Вы опоздали. Вот сюда, прошу. — Он кивнул на стул у стены.
Цыган, проигнорировав указание, подошел к столу, ногой вытащил табурет и опустился на него, оказавшись рядом с Долгом. Справа от него сел Падла. Бандит ухмыльнулся, повернувшись вполоборота к Цыгану, облокотился на спинку стула и сказал — еле слышно, одними губами, но с глубоким удовлетворением:
— Ты ткнул палкой в осиное гнездо, приятель.
Долг сидел напряженно, ссутулившись, и не поднимал глаз, хотя Цыган приветливо кивнул ему. Умник снял очки и начал нервно протирать их своей водолазкой.
В торце стола поднялся кряжистый сталкер с неровно выбритым подбородком, затянутый в форму капитана ВДВ. Он был похож на пенек столетнего дуба — невысокий, бугристый, лицо в рытвинах и темных пятнах. Из-за этого вэдэвэшник казался старше, а может, ему и было далеко за пятьдесят, что среди сталкеров вообще-то редкость. Пегие волосы торчали кустиками. Однако несмотря на забавную внешность, движения у него были энергичные, держался сталкер прямо, говорил с гонором — было видно, что он здесь главный.
— Ты не член штаба, рядовой, так что геть из-за стола, — велел он, рубанув воздух ребром крепкой мозолистой ладони.
— Да я и не рядовой, — откликнулся Цыган, рассматривая собравшихся в поисках знакомых лиц.
— Мы не начнем, пока ты не пересядешь. Умник, что за расхлябанного бандита ты пригласил?
— Да успокойтесь вы, я уже понял. — Цыган перенес стул от стены к парте и, упав на него так, что стул жалобно заскрипел, закинул ноги на парту. — А я думал, меня представят обществу. Ну или общество мне. — Со своего места он видел почти всех.
На столе была расстелена карта, Цыган успел взглянуть на нее. Это была местность на берегу Припяти, полуразрушенная деревня Страхолесье, обитаемая до аварии, но давно превратившаяся в пристанище псевдопсов и кровососов.
— Хорошее местечко для сбора грибов, — кивнул он на карту.
Пенек скрипнул зубами. Умник, который все еще стоял, вертя в руках очки, надел их и быстро произнес, стараясь разрядить обстановку:
— Позвольте вам представить, господа, это Цыган, наш специалист по связи и электронике. Цыган, это капитан Петров, — он указал на вэдэвэшника, — лидер «Долга», прошу отнестись со всей серьезностью. Меня вы знаете, я выполняю обязанности зампотыла. Справа от меня зампотех, затем зампохабр, разведка, связь, саперы, гранатометчики. И давайте продолжим, Цыган, вы срываете важное мероприятие.
— Секундочку, зампо… что?
— Э… — Умник замялся. — Зампохабр. Это мы так называем заместителя штаба по артефактам. От слова «хабар», — добавил он, все больше нервничая. — Цыган, я прошу…
— Вы наконец закончили? — ледяным тоном вмешался капитан Петров.
Цыган поднял руки, показывая открытые ладони, и сделал жест, как будто застегивает рот на молнию. После этого начал качаться на стуле, пощипывая мочку.
