Еще четыре отряда по десять землян, и с ротой поддержки в каждой, начнут вытеснять чистых из боковых улиц и переулков. Если будем действовать слаженно и быстро, успех обеспечен. Оттесним противника в Нейтральную зону, а там он уже не опасен. Прорваться через пулеметный и артиллерийский огонь оливийцы не сумеют.
– Стоп! – удивленно воскликнул де Креньян. – А как же фланги? Ведь в Морсвиле действует закон коллективной защиты. Узнав о вторжении, в войну вступят трехглазые, гетеры, вампиры и черти. Атаки в лоб я не боюсь, но где гарантия, что нас не отрежут от пустыни. Попасть в окружение у меня нет ни малейшего желания. Вырваться из мешка будет весьма проблематично.
– Это паникерство, – презрительно сказал Возан. – Ни черти, ни трехглазые не решатся напасть на аланскую армию. Пример чистых наглядно покажет силу экспедиционного корпуса. Я уверен, что они не рискнут ввязываться в сражение.
Олесь взглянул на начальника оперативного отдела. Тот жестом показал, что бессилен и отвел глаза в сторону. Субординация в аланской армии соблюдалась неукоснительно, и в присутствии землян майор спорить с командиром не станет. Зато Канн тотчас воспользовался благоприятной ситуацией.
– Мы сравняем город с землей, – выкрикнул барон. – Тасконцы нас не остановят. Через пять часов после начала штурма на территории сектора не останется ни одного вражеского солдата.
– Вот речь смелого и преданного воина, – вымолвил полковник. – Ни страха, ни сомнений. Именно так и нужно выполнять приказы. Само собой, за подобное рвение будет и достойное вознаграждение.
– Именно об этом я и хотел спросить, – произнес Оливер. – В зоне Чистых есть несколько хороших районов. Вино, продовольствие, женщины...
– Я отдам вам сектор ровно на сутки. Он в вашем полном распоряжении. Но не забывайте о боевом охранении, – со снисходительной усмешкой сказал аланец.
Десятники Канна возбужденно переглянулись. Еще бы! Точно так же, как на Земле, им отдавали город на разграбление. Убивай, жги, насилуй! Вот настоящая жизнь для солдата удачи!
Устраивала подобная ситуация и Возана. После побоища, устроенного наемниками, в нем уцелеет лишь небольшая часть местных жителей. Мужчин земляне вырежут, женщин заберут себе, а детей продадут. Маленьких тасконцев отправят на специальные космические базы, где из них сделают настоящих подданных Алана. Тем самым на планете ассимилировать будет практически некого.
Превратить территорию Чистых в неприступный плацдарм труда не составит. С помощью строительной техники необходимо обрушить три десятка домов, полученный материал отправить на возведение укреплений. Ну а дальше...
Полковник уже представлял себе покоренный Морсвил. Город будет в состоянии принять не меньше ста тысяч переселенцев. Без сомнения Великий Координатор отметит подобные успехи экспедиционного корпуса. Можно подумать и о повышении.
Ровно в два часа ночи открылись огромные ворота космодрома «Центральный», и колонны солдат быстрым шагом начали подниматься на бархан. Столь мощной армии Алан на Оливии еще не применял.
Две с половиной тысячи десантников, вооруженных автоматами, карабинами, пулеметами, и сотня наемников-землян представляли по местным меркам чудовищную силу. Вдобавок ко всему, тягачи и бронетранспортеры тащили артиллерийские орудия и минометы.
Колонна растянулась на несколько километров, но это никого не волновало. О секретности своей операции захватчики больше не беспокоились. Наоборот, они хотели, чтобы морсвилцы видели мощь и силу их войск, это была своеобразная психологическая атака.
К пяти часам утра сосредоточение войск у города закончилось. Шесть колонн бойцов находились в пятистах метрах от первых кварталов. Храброва полковник Возан поставил на одно из главных направлений. Русич во главе тридцати воинов наступал по северо-западной магистрали.
Справа и слева от него должны двигаться де Креньян и Аято. Они будут прикрывать фланги основной группировки. В ожидании сигнала, наемники тихо переговаривались и, время от времени, прикладывались к флягам с вином. Привыкнуть к смерти невозможно. Каждый подавлял страх по-своему. Кто-то употреблял спиртное, кто-то молился, кто-то болтал без умолку.
До восхода Сириуса оставались считанные минуты.
Вместе с первыми лучами светила командующий дал сигнал к наступлению. Одновременно открыли огонь артиллерийские орудия и минометы. В городе раздались взрывы.
Рухнуло несколько старых зданий, поднялись к небу огромные клубы пыли и песка, забегали испуганные люди.
С военной точки зрения этот обстрел не имел ни малейшего смысла. Он не уничтожал ни укрепления, ни живую силу противника. Паника и бессмысленные жертвы среди мирного населения – вот итоги длительной артиллерийской подготовки.
Между тем, штурмовые отряды достигли окраин Морсвила. Впереди сомкнув ряды, шли земляне. Сдвинутые щиты, сверкающие шлемы и доспехи, сплошной ряд копий – это производило впечатление на врага.
Сзади осторожно двигались аланцы. В их задачу входило уничтожение оливийцев, засевших в домах и на крышах. Любое появление в окнах человеческой головы вызывало шквал огня. Пули со свистом рикошетировали от стен. Командование корпуса не волновало, сколько при обстреле погибнет женщин, детей и стариков. Главное обеспечить продвижение войск.
Полкилометра наступавшие преодолели без особого труда. Противник почти не оказывал сопротивления захватчикам. Разрозненные отряды тасконцев уничтожались быстро и почти без потерь.
Серьезные проблемы возникли с зачисткой домов. К яростному отпору со стороны оливийцев аланцы оказались не готовы. В бой вступали не только солдаты чистых, но и мирные жители. В ход шло все: камни, посуда, ножи.
Чтобы избежать больших жертв штурмовики начали выкашивать из автоматов целые семьи. Пленных уже никто не брал. Улицы были буквально усеяны трупами, из окон свешивались тела убитых морсвилцев. И все же пока операция проходила по намеченному графику.
Примерно через сорок минут после начала штурма, Храбров заметил впереди странное сооружение. Подойдя ближе, он без труда различил массивную, высотой не менее четырех метров баррикаду. Оливийцы построили укрепление в очень важном месте – на перекрестке. Две соседние боковые улицы перекрывались подобными сооружениями.
Замысел врага читался легко. Наступавшие попадали в западню и подвергались жесточайшему обстрелу с трех сторон. Олесь в нерешительности остановил свой отряд. Как действовать дальше он не знал. К нему тотчас подбежал командир аланской роты поддержки.
– Почему прекратили движение? – громко выкрикнул лейтенант. – Вперед, вперед! Мы должны как можно быстрее достичь границы Нейтрального сектора! Надо рассечь оборону чистых!
