Ознакомительная версия.
- А почему Кузнецов вдруг решил пойти на переговоры? Из-за того вокзала?
- Из-за него. Изначально у них было два вокзала, второй связывал Деметру с Гефестом, но он был разрушен.
- Как? Где?
- На другом конце, на Гефесте. Ты знаешь, кто отец Якадзуно?
- Хируки Мусусимару, главный юрист "Уйгурского палладия".
- Точно. Он где-то раскопал, что ХММ экспортирует на Деметру машиностроительную продукцию, вначале он потребовал взятку с одного топ-менеджера ХММ, а потом ни с того ни с сего полез в бутылку и сдал властям расположение вокзала. Пришлось его подорвать. Вокзал, я имею в виду, а не Хируки. У яйцеголовых остался только один вокзал, в неудобном месте и с минимальной пропускной способностью. Им пришлось скорректировать планы. Перенести терраформинг на неопределенный срок, уменьшить мощность строящихся реакторов, ну и так далее.
- Обалдеть! И что? Неужели ты готов с ними работать?
- Не знаю. Честное слово, не знаю. С одной стороны, идея очень заманчивая...
- Заманчивая? Сколько людей уже погибло на Деметре?
- Меньше десяти тысяч. Ящеров - почти миллион, но кто их считает... Знаешь, если отвлечься от эмоций, потери невелики. Народ напуган, но почти никто серьезно не пострадал.
- А ты знаешь, в каких условиях живут рабочие на стройках?
- Примерно в таких же, как туристы в походах. Понимаешь, Дзимбээ, каждая стройка рано или поздно завершается. Трудовая мобилизация была затеяна не для того. Строительство можно было организовать вообще без привлечения дополнительной рабочей силы, вся эта затея была устроена только с одной целью - устроить людям хорошую встряску. Когда ученые решат, что народ Деметры получил достаточно эмоций, жизнь тут же наладится. Сразу появится много пищи, энергии и товаров, Багров объявит о переходе к новому этапу революции, братство ослабит интенсивность полоскания мозгов населения, люди подумают - вот как хорошо стало жить.
- И сразу сделают много разных открытий, и на всей планете наступит процветание и всеобщее счастье.
- Примерно так. Ты учти, каждый пятый житель Деметры имеет высшее образование, на Деметре практически нет преступности...
- Да ну!
- Ну да. Местная мафия не более преступна, чем отделы внешней безопасности земных корпораций. А теперь мафия вообще сидит тише воды, ниже травы. Те, кто поумнее, работают на братство, изображают полицию, а остальных давно ликвидировали без суда и следствия, по законам революционного времени. Когда братство проводило репрессии, оно избавлялось не столько от недовольных, сколько от балласта. Сейчас социальная структура общества близка к идеальной.
- А как же фермеры?
- Фермеры скоро будут не нужны. Сейчас их активно уничтожают ящеры, но самые умные фермеры уже перебрались в города. Когда наступит час "Ч", власти введут в действие программу переподготовки кадров, и те фермеры, что способны работать не только руками, но и головой, найдут себе новое место. А худшие... Естественный отбор никто не отменял, что бы ни говорили правозащитники. Деметра станет планетой ученых. Социологи говорят, это приведет к настоящему прорыву в науке.
- Выходит, все наши труды были напрасны?
- Как сказать... Мы ведь не знали, где собака зарыта. Нет, я не считаю, что мы действовали неправильно. Если бы все знать заранее...
- Я не об этом. Ты считаешь, они все делают правильно?
- Не знаю. Мне надо еще разок проглядеть их материалы...
- Мне можно посмотреть?
- Да, конечно, держи, - и мобила Дзимбээ разразилась целой серией коротких писков.
Остаток дня Дзимбээ посвятил изучению самых сокровенных тайн деметрианской революции.
5
- Ты еще не устал здесь прохлаждаться? - спросил Анатолий.
- Если это называется "прохлаждаться", то чем тогда занимаются эскимосы на Чукотке? - переспросил Якадзуно, ехидно ухмыльнувшись.
- Эскимосы на Аляске, на Чукотке - чукчи. Но ведь ты понял меня.
- Снова мысли читаешь?
- Да хватит тебе подкалывать! Можешь ответить серьезно?
- Ты и так знаешь ответ. Меня все достало. Знаешь, что больше всего меня достало?
- Что?
- Отсутствие связи с внешним миром.
- Чего?
- Ты даже не заметил? Ну ты даешь. Здесь не работает ни телефонная связь, ни почта, даже в чат невозможно войти.
- Может, здесь так принято? Режимный объект все-таки.
- Режим режимом, но я никаких подписок не давал. Я собираюсь свалить отсюда.
- Моего выздоровления не дождешься?
- Боюсь, что нет. Меня достало безделье. Знаешь, Анатолий, я прекрасно понимаю, что как боец я полный ноль, но я просто не могу здесь сидеть, расслабляться, пьянствовать, трахаться по три раза на дню, а в это самое время на Деметре решается судьба двух миллионов человек. Я знаю, эти слова звучат глупо и напыщенно, но я действительно так думаю. Пусть это все глупые самурайские бредни, но я так воспитан, я уже не могу стать другим. От этого санатория меня уже воротит.
- Я тебя понимаю. Я чувствую примерно то же самое. Но меня пообещали восстановить в должности...
- Снова будешь курьером?
- Да нет же! Аджьянд сказал, что, если курс лечения пройдет нормально, меня снова возьмут в десант. Мои комплексы исчезли, я теперь снова могу сражаться как нормальный боец.
- А что были за комплексы, если не секрет?
- Мне трудно убивать людей.
- Да уж, этот комплекс у тебя точно исчез. Думаешь, это хорошо?
- Я уже ничего не думаю. Это чертово приключение перевернуло всю мою жизнь, все мироощущение... Как-то напыщенно получилось... Но я и вправду стал себя чувствовать другим человеком. Я не знаю, лучше я стал или хуже, я просто другой. Так бывает, когда возвращаешься куда-то, где не был несколько лет, знаешь, есть такой пример из учебника, что, когда возвращаешься туда, где был ребенком, все вещи кажутся маленькими.
Якадзуно вздохнул.
- Я все понимаю, - сказал он. - Ты веришь в судьбу?
- Нет.
- А я верю. И я благодарен судьбе, или богам, или бесы его знают чему за то, что в моей жизни было это испытание.
- Думаешь, оно закончилось?
- А что, есть сомнения?
- Пока только предчувствия.
- Какого рода?
- Я не могу точно сформулировать, я чувствую, что что-то не так, а объяснить не могу. Эвристический блок говорит, что профили внешней среды носят аномальный характер, это, скорее всего, ничего не значит, просто много времени прошло...
- Какие еще профили?
- Долго объяснять. Но, по-моему, наши приключения еще не закончились.
6
Анатолий не знал, как объяснить Якадзуно то, что он чувствовал. Наверное, так же трудно объяснить слепому смысл картины Сальвадора Дали или напеть глухому Пятую симфонию Бетховена. Те, у кого в мозгах нет встроенного процессора, не понимают, что это не просто калькулятор, который всегда под рукой, но и еще одно чувство, отсутствующее у обычных людей.
Ознакомительная версия.
