что в горы уйти можно. Там суматоху и поразмышляю над твоими, Властелин, словами.
– Одного я тебя не отпущу, – твердо заявил Игорь. – Делай что хочешь, но…
– Смола, прекрати, – разозлился Реставратор. – Ты здесь нужнее. Присмотришь за Илсой и Аллой Рихардовной. Кто-то же должен их опекать!
– Да Алла Рих… – Игорь хотел сказать, что еще неизвестно, кто кого защитить сможет – он старшую Озолиню или она его, но его перебил Властелин.
– Тихо! – рыкнул он. – Не мешайте!
Земляне в недоумении замерли. Ацважаннавар с минуту к чему-то напряженно прислушивался, потом сокрушенно покачал головой.
– Ну все, охота началась, – с горечью произнес он. – Они включили Зов.
– Зов? – удивился Баграмов. – А что такое «Зов»? Кажется, я уже где-то слышал это название.
Но ответа он не получил. Властелина в комнате не было.
Земляне застыли в растерянности. Неожиданное появление и не менее удивительное исчезновение повелителя жаннаваров произвело на них столь потрясающее впечатление, что они могли лишь молча переглядываться да посматривать туда, где только что был крылатый гость, словно ждали, что он вот-вот появится там снова. Каждый пытался осмыслить то, что казалось неподвластным осмыслению, но что они все только что услышали собственными ушами и увидели собственными глазами.
Первым пришел в себя Олег. Он знал больше других, а потому яснее понимал всю сложность положения. Как поступить? Остаться здесь – значит, навлечь на гостеприимных хозяев беду. Допустим, он уйдет один, а что будет с теми, кто останется? Что, если Властелин прав и их ждет рабство? Взять с собой? Ну, Смолу он еще может взять, а как быть с Илсой? Отпустит ли ее мама? Алла Рихардовна женщина властная, с ней не поспоришь. Тащить с собой и ее? Ну тогда уж и Соколова бери! Так и будем разъезжать всем хуралом. Шага не сделаешь без долгих обсуждений.
Рассуждая таким образом сам с собой, Чернов не заметил, как вышел на широкую лоджию. Он всегда так делал – стоило ему наткнуться на какую-нибудь сложную проблему, ему почему-то сразу начинало не хватать кислорода. Или, может, он таким образом просто старался отгородиться от давления чужого информационного поля? В многоэтажном людском муравейнике оно настолько пестро и так давит на мозг, что Олег не раз ловил себя на мысли, о том, как хорошо понимает писателей, которые уезжали из города и в деревенской тиши создавали свои лучшие произведения.
Чернов сделал несколько дыхательных упражнений и посмотрел на открывавшуюся перед ним панораму. Везде, куда ни кинь взгляд, горизонт перекрывали такие же коробки домов, как и тот, в котором он сейчас находился. Внизу небольшая детская площадка, стихийная автостоянка и лента серого асфальта, далее небольшой сквер и выезд на проезжую часть. Да, вдохновляющий пейзаж, ничего не скажешь.
Неожиданно Олег почувствовал на себе чей-то взгляд. Он повернулся направо и увидел, что с соседней лоджии на него смотрит женщина лет тридцати пяти. Сказать точнее не позволял макияж, но, несмотря на это, а может быть, именно поэтому лицо женщины показалось Олегу знакомым. Красивое, ухоженное лицо знающей себе цену женщины. Вот только глаза… Мертвые, застывшие, они словно принадлежали не живому человеку, а кукле! Злой, ненавидящей его кукле!
Олегу стало не по себе. Он поежился и, сделав над собой усилие, отвернулся. Чертова дура, и так настроение на нуле, а тут еще это чучело похожее на Медузу Горгону из греческой мифологии.
Но почему она так на него смотрит? Почему у нее столько ненависти в глазах? Чернов искоса посмотрел туда, где стояла эта странная женщина – он хотел убедится, стоит ли еще там или уже ушла? А еще он хотел разгадать загадку, почему лицо соседки Баграмовых кажется ему знакомым? Олег был уверен, что хорошо знает эту женщину и стоит ему еще раз ее увидеть, как он тут же ее узнает.
Чернов медленно повернул голову и наткнулся на тот же горящий ненавистью взгляд. В нем было столько злобы, что Олег еле сдержал неприятную дрожь и чуть не выругался. Что за идиотизм, чтобы он да пугался какой-то крашеной дуры?
Реставратор демонстративно отвернулся и… замер! С противоположной лоджии на него глядели такие же ненавидящие глаза! Только в ином обрамлении, вторая женщина была явно моложе первой и выше ее ростом. Что это за наваждение такое?! Этой он что плохого сделал?
Может быть, это все происки Властелина? Наверняка его рук дело, иначе с чего бы они так на него смотрели? У нормальных людей таких глаз Чернову видеть не доводилось!
– Олег, ты что там делаешь? – услышал он голос Илсы. – Сначала исчез Властелин, теперь ты! Что происходит?
По голосу можно было понять, что Илса вот-вот выйдет на лоджию. Чернов быстро шагнул ей навстречу. Ему почему-то не хотелось, чтобы Илса увидела этих пустоглазых. Чего доброго, еще испугается! Наверняка испугается, если его самого так проняло.
– Ой! – Илса, не ожидая, что Чернов двинется ей навстречу, налетела на него и остановилась. – Ты чего это от нас отделился?
– Да так, вышел свежим воздухом подышать, – сказал Олег громко, чтобы было слышно всем и не пришлось больше отвечать на этот вопрос. – Голова немного разболелась.
Обняв девушку за плечи, Реставратор возвратился в комнату. Последние слова он произносил уже стоя рядом с Аллой Рихардовной и тут же пожалел об этом. Та молча взяла его за руку и, пощупав пульс, показала рукой на стул.
– Садись, – приказала она. – Я давно хотела заняться тобой. Думаешь, если ничего не болит, так у тебя все хорошо? Нет, дорогой мой, после тех ударов, что ты получил, тебе еще лечиться и лечиться. Закрой глаза, ты не должен видеть, как я работаю.
– А нам можно? – спросил Игорь.
– Вам можно. Смотри, мне не жалко, может научишься чему. Только если отвлекать меня не будешь.
Алла Рихардовна встала позади Олега и начала правой рукой делать быстрые, спиралеобразные движения, будто бы наматывая на руку что-то невидимое человеческому глазу. Впечатление усиливалось периодическими взмахами, казалось целительница обрывает и сбрасывает вниз повисшие на Реставраторе сгустки энергии, несущие негативную информацию. Впечатление усиливалось тем, что Алла Рихардовна периодически что-то сдувала с пальцев, словно чистила их.
– Не открывай глаза! – сказала она и села на стоящий рядом стул. – Ты не должен видеть! Нельзя оставлять им путь, они могут вернуться!
Так, бормоча себе под нос, она продолжала лечение. Теперь она одной рукой держала Олега за правое запястье, а другой, обхватив его большой палец, накрыла его открытую ладонь. Маленькой ладошки целительница конечно же не хватало, чтобы покрыть ее целиком, но этого и
