трудно сказать, даже точное время, когда все началось, забыто. Но то, что еще мой дед цапался с Охаяси, это факт. Между нами нет вражды и уж тем более войны, отношения именно прохладные. Вот если бы наши интересы пересекались, тогда да, уже давно бы воевали. А так… пакостим друг другу, не переходя определенной черты. Правда, последние лет десять — двенадцать и это как-то затихло, но я еще помню, как мы перекупили у них одну фирмочку, после чего продали ее их конкурентам. Да… были времена… хех, и неприятные тоже. Столкнулся я раз с Даем — это нынешний их глава — и его кузенами на одном приеме… если бы не твой отец, накинулся бы на них прямо там. И вышел бы конфуз, м-да… Так вот… Сегодня в утренней почте обнаружилось приглашение нашей семье на день рождения их младшей дочери.
— Вон оно как. — Я быстро прогонял в уме ситуацию. — Предложение о примирении. Но если вы заявитесь туда всем скопом…
— Это вызовет подозрения, даже если все пройдет нормально. Слишком долог конфликт. Но и не пойти мы не можем, если, конечно, хотим переломить ситуацию в лучшую сторону.
— Глава клана для них слишком жирно. А наследник?
— Слишком опасно. Если это все же еще одна попытка напакостить, мне там лучше не появляться.
— А не чересчур ли? Так и до войны недалеко.
— Ну уж настолько гадить они не будут, но выставить меня в нехорошем свете — запросто.
— А Кагами-сан? Насколько я знаю, она довольно известна. Тут они и сами могут плохишами себя показать.
— Во-первых, она не урожденная Кояма. А во-вторых, отправить туда ее будет с нашей стороны чрезмерной…
— Трусостью?
— Это слишком громко сказано… — пробормотал Акено. — Но в общем-то да.
— Как все сложно. Значит, Шина? Да еще и в одиночку? Вряд ли туда стоит отпускать обоих детей.
— Да. Шина, и в одиночку. Будь у нас приглашение на весь род… а так…
— Значит, мне необходимо присмотреть за ней и прикрыть, если что?
— Да. Я… против этого. Но старик сказал: «Пора прекращать».
Интересно, если я попрошу их сохранить свое приобретение, это будет равнозначной услугой? Идти куда-либо с Шиной мне бы не хотелось. Но раз я все равно там окажусь, то почему бы нет? Да и что себе-то врать, я в любом случае впишусь за нее.
— Лады. Пригляжу за ней.
— Отлично. Ты сейчас спать?
— Нет, что вы. Дел по горло. — Пару часов сна я, может, и смогу себе выделить, но вдруг именно их-то мне сегодня и не хватит. Так что, на фиг. Помедитирую в машине. — Весь день сегодня по городу колесить придется. А что?
— Да вот думаю, что вам с Шиной лучше приехать к Охаяси вместе.
— Ла-а-адно, — протянул я. — Вместе так вместе. Тогда вечером буду. Часам к восьми.
— Знаешь, если вы будете парой на празднике, то тебе, наверное, лучше вернуться пораньше.
Парой. М-да. Как-то я не сообразил насчет этого.
— Может, лучше… — начал я. Но, глянув в просящее лицо Акено, замолчал. Ладно, замнем… — Пусть она одна собирается? Вы ведь знаете, как я не люблю всю эту суету с выбором одежды.
Нехило он, видать, их опасается. Даже странно, как я умудрился познакомиться с Райдоном. Он-то знал о том, где я живу, с самого начала. Да и не заметил я у него предубеждения к Кояма. А они еще и обедают почти каждый день за одним столом. Вот ведь ирония. И с парой все понятно. В этом случае я буду ее, если так можно сказать, официальным защитником. Любые поползновения в ее сторону станут наездом в первую очередь на меня, она как бы и не при делах. Чтобы реально задеть ее, надо сначала «разделаться» со мной.
Веди я сейчас разговор с Кентой, подумал бы, что он печется о репутации клана. Нет, он любит своих внучек, но проповедует при этом принцип — жив, и ладно. Остальное приложится. А вот Акено трясется над дочерями так, как даже Кагами, их мать, не трясется. Наверное, не будь ее, выросла бы Шина избалованной стервой. А Мизуки вообще б не выросла.
— Так я сейчас ее позову, с ней все и обсудите, — сказал весело Акено, потянувшись куда-то за пазуху своего кимоно.
— Стойте! Не надо Шины. Давайте сойдемся на том, что я буду здесь к семи. Думаю, ей хватит, чтобы поизгаляться надо мной.
— Мм… по рукам. — Как будто это мне надо. — И раз уж мы обо всем договорились, пойду обрадую, — выделил он это слово, — дочь.
— Подождите, Акено-сан, — остановил я его у двери. — Ответьте мне на последний вопрос. Какой у Бунъя «камонтоку»?
— Ну ты, хм, и вопросы задаешь, — взлохматил затылок Акено. — Не могу я тебе ответить. Не моя это тайна.
— А это тайна?
— Наличие родовых способностей — нет. А вот какие они конкретно — да. Хотя тайна — сильно сказано. Но все же, Син, тебе от этого знания ни тепло ни холодно, ты ведь бахиром не управляешь. Так что и смысла нарушать слово нет.
— Может, если узнаю, захочу научиться.
— Не трави душу, Синдзи, если бы от этого зависела твоя жизнь, я бы пошел на нарушение слова. А так… я просто…
— Хорошо, Акено-сан. Я все понимаю. Слово, оно такое, — кому как не мне понимать. — Так что все нормально.
— Вот и ладно. Пойду я, пожалуй. Не забудь: в семь ты должен быть здесь.
— Не забуду, — тяжко вздохнув, ответил я. — До свиданья, Акено-сан.
* * *
Таро я увидел сразу, как вошел в больничную палату. Он, сидя в кресле-каталке, балансировал на задних, более крупных, колесах. В том ДТП, которое он устроил, этот придурок умудрился сломать обе ноги.
— Тебе мало одной аварии? Ты что, подсел на них?
— Привет, босс! А я вот тут развлекаюсь.
— Развлекун. Ямасита до сих пор в коме валяется, если ты не знал.
— А мне-то что? Жизнь — суровая штука.
— Его сыну то же самое будешь говорить? Не поверю, что он не станет наводить справки.
— Эм…
— Вот тебе и «эм». Я договорился, так что сегодня тебя выписывают, готовься. Посидишь у отца до полного выздоровления, думаю, он сможет тебя прикрыть на время. А я как раз разберусь с этой семейкой.
— Отец сразу целителей позовет. А это неделя выздоровления максимум.
— Ты мне нервы-то не тереби. Значит, будешь сидеть там здоровый.
— А работа? — спросил он жалостливо.
— Как ты там сказал? — демонстративно задумался я. — А мне-то что? Жизнь — суровая штука.
— Ну
