Поэтому, почувствовав вибрацию телефона на шестнадцатое утро моего затянувшегося отпуска, я чуть не пустился в пляс: звонил Коренев. Собственной персоной. А, значит, моему дурацкому времяпровождению должен был настать, извиняюсь за выражение, конец.
— Привет! Ну, как, нашли Самирчика? — первым делом поинтересовался я.
— Кто это говорит? — Коренев мгновенно напрягся.
— Да е-мое, блин!!! — выругался я, и, тут же вернувшись в дурное расположение духа, высказал ему все, что я думаю о своем теперешнем состоянии, о своих искусственно состаренных голосовых связках, не позволяющих говорить нормальным голосом, о до смерти доставшей меня физической немощи и тех, кто в это время чувствует себя нормально. Естественно, не выбирая выражений.
— Прости… Я и забыл, в каком ты состоянии… — прервал меня он. — Голос вообще не похож…
— Я и сам на себя не похож! — продолжил было я, но желание перегрызть «обидчику» глотку пропало так же быстро, как и появилось. Видимо, из-за того, что от волнения мое сердце чуть не выскочило из грудной клетки, и мне ощутимо поплохело.
— Самира не нашли. Как сквозь землю провалился… — в голосе Коренева чувствовалась безумная усталость и плохо скрываемое отчаяние. — Облетели половину Элиона, поставили на уши весь Угенмар, обыскали оба дворца — летний и зимний, — и десятка полтора поместий его вассалов…
— И что, никаких следов? — расстроился я.
— Эта тварь, Оршенн Второй, признался, что похищение Самира — дело его рук. Он, видите ли, хотел обезопасить себя от будущих возможных притязаний на территорию его королевства, и получить заложника, с помощью которого на меня можно было бы влиять.
— С-сука… — вырвалось у меня. — И куда он его дел?
— В том-то и дело, что его человек, ну, тот, который организовал похищение, пропал вместе с обоими детьми. С нашим Самиром и принцем Сензом, младшим сыном Оршенна. Видимо, решил сыграть в свою игру…
— И что теперь?
— А ничего… — глухо пробормотал Коренев. — В Угенмаре смута. Борьба за трон.
Половина гвардии занята поисками — в каждом городке в радиусе трех сотен километров от Аниора скоро будет как минимум один наш человек. Маша… да и я тоже — в омерзительном настроении…
— Ясно… А почему смута?
— Где? — не сразу врубился Олег, видимо, задумавшись о чем-то своем.
— Ну, ты только что сказал, что в Угенмаре смута.
— А… Так когда Оршенн признался, что похищение Самира — дело его рук, Маша его зарубила. Телохранители пытались его защитить… Ну, и я тоже вышел из себя…
Так что во дворце не осталось никого живого… Ладно, что там у тебя?
— Все тут. Можно работать. К Дювалю подобраться просто, а вот к остальным — я даже не представляю… Не будем же мы штурмовать военную базу?
— Буду завтра утром… — в голосе Коренева было столько ненависти, что мне стало не по себе. — Вот тогда и прикинем…
— Хорошо, жду… — буркнул я, и, услышав, что связь прервалась, тяжело вздохнул:
Олег в таком состоянии мог попробовать ломануться на базу, а это, по моим прикидкам, было бы явным перебором…
Машина Дюваля, как обычно, показалась из-за поворота в час двенадцать. И я, подхватив со столика стакан с томатным соком, подал сигнал сидящему в помещении Олегу.
Как обычно, солдатики убийцы Соловья выскочили из машины раньше шефа. И тут же метнулись в ресторан, чтобы проверить его на наличие подозрительных личностей. И, конечно же, не нашли — голос Коренева и последующее внушение сделали свое дело.
Поэтому, увидев спокойные лица подчиненных, лейтенант, выбравшись из салона, вальяжно подошел к соседнему с моим столику, и, расположившись на плетеном стуле, слегка расслабился. А зря — дожидавшийся этого момента Олег мигом выскочил на улицу, и, не дожидаясь, пока Дюваль выхватит оружие, рявкнул:
— Замри!!!
Загорелое лицо офицера мгновенно покрылось капельками пота — узнав врага, он попытался пошевелиться, но тщетно.
— Ну, привет, старый враг… — замедлив темп передвижения, Олежка жестом отослал в машину замерших, как истуканы, солдат, и, усевшись рядом с Дювалем, задумчиво посмотрел ему в глаза: — Итак, ты убил моего человека. Помнишь? Тебе, наверное, передали, что я обещал тебя найти? Можешь кивнуть, если хочешь…
Лейтенант, получив разрешение, тут же замотал головой.
— Ладно, я сам — воин, и понял бы, если бы вы убили только Соловья. Но в чем провинился пятнадцатилетний пацан? Или старая женщина? Вы — нелюди, господа.
Поэтому я возьму кровь за кровь. С каждого, кто там был… И начну с тебя… Ты что-то хочешь сказать?
— Тебя найдут! — поиграв желваками, прошипел лейтенант. — И пристрелят, как бешеную собаку…
— Может быть… Но тебе это уже не поможет… — пожав плечами, криво усмехнулся Олег. — Ты к этому времени уже будешь гнить на кладбище… Ладно, никогда не любил боевики, в которых герои толкают долгие речи перед жертвами, но… веришь, жутко хотелось заглянуть в твои глаза. Именно в твои — как умрут остальные бойцы, мне, в принципе, по барабану…
— Ты не сможешь их достать! Они на военной базе! — скрипнув зубами, перебил его Дюваль.
— А я туда и не пойду… Видишь эту четверку в машине? Они хорошие бойцы?
— Одни из лучших! — вскинул голову офицер.
— Вот и прекрасно. Тогда им не составит труда ночью пройтись по казармам, и зарезать тех, кого я им назову…
— Они никогда этого не сделают… — попытался возразить лейтенант.
— Да ты что? Правда? Ты этого, конечно, не увидишь, но суть того, что я с ними сделал, поймешь. Буквально через минуту… Смотри мне в глаза…
Когда Коренев произнес следующую фразу, у меня по коже побежали мурашки, а волосы встали дыбом: чертов голос, которым он зомбировал офицера, пробирал до печенок и вызвал приступы немотивированного страха. К тому времени, как я справился сам с собой, внушение было закончено, и Олег, задумчиво глядя на будущего самоубийцу, кивнул в сторону каменного парапета, за которыми стояли яхты:
— Ну, что, можешь начинать… Да, рот открывать запрещаю…
Лейтенант тут же встал, повернулся лицом к заливу и сделал шаг к парапету.
— Нож возьми… — в голосе Коренева не было ничего человеческого.
Дюваль тут же дернулся, как марионетка, и в его руке со скрюченными пальцами возник черный клинок. Нож, унесший так много жизней там, на Мегене…
— О, черт, ты решил использовать его? — с трудом собравшись с мыслями, спросил я.
— Думаю, так они лучше поймут намек… — на мгновение поменяв тон, ответил Олег.
И тут же, переключившись в тот же режим, скомандовал:
— Иди!
