В желудке как ледяной ком зародился, тяжелый и с острыми краями. Оглянулся на своих – у всех то же самое выражение недоумения на лице.
– Иан, люк и дверь, Ари, ты за нами, Рауль, пошли.
Не важно, пока все не важно, нам сначала открыть вот эту дверь в десяти шагах. Теперь вижу – да, я ее сутки бы вскрывал. Код не сменили?
Стрельба на улице, частая, автоматы и пистолеты, даже дробовик ухнул, но не здесь, где-то далеко… и что это все значит, а?
Код, код, код… пальцы задрожали, надо успокоиться, убедить себя в том, что все идет как идет, все будет нормально, за дверью желанный приз. Черт, только бы они не успели закрыть дверь, тогда все! Черт бы побрал тех, кто палит сейчас на улице из автоматов. Идиоты, кретины, психи, тихо все надо делать!
Щелкнул электрозамок, дверь чуть приоткрылась. Мы потянули ее с Ари вдвоем, медленную и упирающуюся, тяжелую, как пирамида, наверное, а Рауль с автоматом навскидку первым влетел за нее. И я следом за ним.
Ничего не понял… хранилище открыто, но охранников нет, их стол пуст, на полу никто не валяется. Рауль же, как и положено по плану, рванулся к двери на лестницу, задвинул мощный засов. Все, теперь оттуда к нам без динамита не ворваться, замка в этой двери нет.
Ари бросился в хранилище – и через секунду оттуда раздался горестный вопль. Он вылетел обратно с криком:
– Ой, мерзавцы, они уже все украли! Они украли наши камни, ой-вей, чтоб им сдохнуть всем!
Выругавшись, я забежал в бронированную камеру следом и выругался снова. Пол был завален маленькими коробками и какими-то бумагами, на пронумерованных полках не было ничего. То есть совсем ничего. И даже негде их искать, на случай если рассыпались и закатились, тут вся камера два на два метра, ну, чуть больше. И просто полки с перегородками.
Из здания «Пинкертонов» донеслась автоматная очередь, и тогда Рауль метнулся туда, и я следом, волоча рыдающего и впавшего в полное отчаяние Ари.
Стрелял Иан, в колодец, то есть немцы прорвались все же. Рауль подскочил к открытому люку, бросил туда гранату, единственную у нас, отпрыгнул. Рвануло, глухо грохнув. Тогда я просто уронил люк на место, крикнул: «Очки и маски долой!» – и первый это сделал. Все, мы теперь полиция. Даже если в здании кто-то еще есть, его наш вид собьет с толку. Но похоже, что никого, все при деле, все охраняют аукцион.
Стрельба на улице не стихала. Когда мы выбежали на крыльцо, мимо нас пронеслось сразу два полицейских «Форда» в раскраске, а следом пронесся серый специального дивизиона. И еще один, похожий, вырулил вдруг из двора дальше по улице и, завывая сиреной, понесся в нашу сторону.
– Ари, не лезь! – Я рукой втолкнул хасида обратно в дверь, чтобы он меньше светился на улице, и когда машина с Джимми за рулем с визгом затормозила возле нас, так же спешно затолкал его внутрь, грубо, как арестованного.
– Что случилось? – спросил я, когда «Фордор» рванул с места и начал набирать скорость.
– Скачок на банк дальше по улице, на «Первый Каирский». Стрельба и все такое.
– Тогда давай в ту же сторону, куда и все гонят, проще смешаться будет.
– Понял. – Джимми кивнул и еще прибавил газу.
На улице и так полицейских машин, как мух, наша среди них вполне на своем месте, а дальше куда-нибудь свернем аккуратно, и там уже на плановый маршрут.
«Первый Каирский»! Ну а как же иначе? Банк «Де Бирс», там же к аукциону тонны наличности скопиться должны были, не все платят банковскими переводами, покупатели всякие. И полиция вся к аукциону стянута, там даже проще. Ай да Гусь, ай да молодец! Недооценил я его банду, недооценил.
Несколько полицейских у входа в банк, на асфальте то ли убитый, то ли раненый, три патрульные машины, остальные, получая приказы, прямо отсюда разъезжаются в разные стороны, полицейское радио тараторит, не умолкая.
– Давай налево, дальше двор проездной, – показал я направление. – И сразу вырубай сирену.
Джимми повернул машину на Сорок четвертую, затем свернул в заднюю аллею за большим универсальным магазином, сбросил скорость – там меньше к нам внимания будет. Я оглянулся – Иан с Раулем держат автоматы на изготовку, только что в окна не высунули, а зажатый между ними Ари, похоже, впал в ступор: слезы текут по лицу, даже борода намокла.
Неожиданно из арки перед нами в аллею выехал двухцветный «Терраплан», а через окна я увидел четырех человек, сидящих в машине, даже успел заметить одно канотье между трех панам у человека, сидящего справа от водителя.
Как-то сразу все в голове сложилось: и машина, которую я видел раньше, и как и откуда она выехала, и четверо мужчин, и даже это чертово канотье, поэтому я заорал:
– К бою!
Джимми машинально затормозил, развернув машину полубоком, а люди в «Терраплане» вдруг засуетились, и в окне появилось два «томмигана» с круглыми магазинами. Но я уже сам успел высунуться в окно и открыл стрельбу из своего «шмайсера», а сзади, прямо над ухом, загрохотал второй. Один из автоматчиков просто исчез, завалившись, а второй успел выстрелить в нас, но его оружие тут же замолкло, а я видел, как дернулась его голова и с нее слетела шляпа.
«Терраплан» не мог развернуться быстро в этой узкой, в ширину мусорного грузовика, аллее, поэтому противник решил в бой не вступать. Две противоположные от нас двери распахнулись, и двое в светлых костюмах рванули со всех ног по улице, петляя и стараясь прятаться за выстроившимися в ряд мусорными баками. Я распахнул дверь и понесся к «Терраплану», крича на ходу: «Стоять, полиция!» – чтобы никто не усомнился, если в окнах есть наблюдатели.
У одного из бегущих я увидел большую полотняную сумку и еще одну подобную разглядел под ногами убитого на переднем сиденье. Если это не их добыча, то я вице-король Индии. Или сам вице-губернатор Бриггс.
Оба стрелка в машине получили пули в голову и были мертвы, как мешки с камнями. Мотор работал, так что я заскочил на место водителя и задом загнал «Терраплан» в ту же арку, из которой он выехал, а затем, сграбастав сумку, понесся к нашей машине, надрывая глотку в крике:
– Это они! Давай за ними! Вызывай подкрепление!
Сумка была увесистой, но вот содержимое внушало подозрение. Через полотно прощупывались точно не пачки наличных, а стопка каких-то бумаг размером с альбомный лист.
– Джимми ранен! – крикнул стоявший у двери Иан. – Давай за руль!
Джимми зажимал рукой плечо, а по рукаву текла кровь. Ари скрючился на заднем сиденье, точнее, даже на полу перед ним, раскачиваясь взад-вперед на манер китайского болванчика и тихо повторяя: «Ой-вэй, ой-вэй…»
– Ты цел?
– Он в порядке, – ответил Иан. – Погнали отсюда, пока все сраные копперы не слетелись.
– Перевяжите его, – сказал я, заскакивая за руль.
