Ознакомительная версия.
Уже под утро доблестная охрана, сторожившая въезд, сдуру обстреляла несколько машин с молниями на кузовах. Они моментально остановились, и на землю посыпались, занимая оборону, несколько десятков французов. Вели они себя как опытные бойцы, зря не суетились и обоих малолеток срезали моментально.
В переулок въехал грузовик, в открытом кузове его стояла двадцатимиллиметровая зенитная пушка, из нее тут же открыли огонь по нашему дому. Закричали от испуга дети, и я, под грохот вылетающих стекол и под летающими кусками кирпичной крошки, торопливо забился в угол, вызывая Рафика. Через минуту раздался свист мины, и она разорвалась метрах в трехстах от атакующих. Вторая легла совсем близко к соседнему дому, из окон во все стороны полетели разные обломки, и его изрядно перекосило.
— Правильно, что сначала об амнистии попросили, — азартно закричал Анджей, размазывая по лицу кровь от попавших осколков стекла. — С такой стрельбой они полгорода развалят!
Все-таки третьим выстрелом минометчики угодили рядом с грузовиком, и он медленно опрокинулся набок. Один из зенитчиков вылетел прямо под борт и дико кричал придавленный.
— К окнам! — скомандовал я, открывая огонь по подбегающим французам.
Рядом нестройно поддержали еще несколько стволов. Оставив двоих лежать, атакующие откатились. Один, без сомнения, мой. Тут прилетела очередная мина и упала точно между нами и французами, так что осколки забарабанили по стене дома и только чудом никого не зацепило. Французам, похоже, досталось, но тоже не слишком сильно. Я поспешно начал упрашивать прекратить огонь. «Как хочешь», — недовольно ответили с реки и замолчали.
Я лег у стены возле очень удачной дырки и, не высовывая винтовку наружу, посмотрел в оптический прицел. На таком расстоянии работать было одно удовольствие. Сначала снял перебегающего бойца, потом застрелил возящегося у грузовика. Они быстро поняли, что работает снайпер, и начали обстреливать дом, но засечь меня не могли, и я еще двоих положил при попытке установить пулемет. Видимо, французы поняли, что так просто нас не достать, и стали отходить. На прощанье я попал в ногу еще одному. Его подхватили товарищи и затащили за угол. Добивать раненого я не пытался — не пристало воину стрелять в беспомощного.
Со второго этажа радостно закричали:
— Они уходят.
В наступившей тишине хорошо было слышно, как завелись двигатели и одна за другой под прикрытием домов тронулись машины.
Все это заняло очень немного времени. Буквально десять минут — и все кончилось. Результаты были крайне неприятные. У нас трое убитых сразу, еще одному оторвало руку. Две женщины, находившиеся на втором этаже, тоже погибли от ран. Многих изрядно побило обломками кирпичей, но тяжелораненых больше не было. Из еще вечером симпатичного особнячка наш дом превратился в мрачное здание с выбитыми окнами и множеством дырок в стенах. Про мебель вообще и говорить не стоит — сплошные обломки. Мы еще крайне удачно отделались. Если бы не поддержка минометов, уделали бы французы наше детское ополчение и закидали помещение гранатами.
Приказав внимательно наблюдать за окрестностями, я взял троих ребят и отправился осматривать место боя. Рефлексы в меня вбиты на совесть. Оставить трофейное оружие ржаветь — это надо умом тронуться.
От зенитки толку явно никакого — грузовик крайне неудачно упал, искорежив ее ствол и механизмы наведения. В принципе починить можно, но нет времени и нет места. Сама машина тоже превратилась в хлам, побитая осколками. Вдобавок бак пробило, и бензин вытек. Как взрыва не произошло — выше моего разумения.
От убитых пулеметчиков достался бельгийский пулемет. Заряжался он из металлической ленты на двести патронов. Одна уже была вставлена, а вторая заботливо приготовлена для работы. На пятерых оставшихся в строю, не считая меня и Даши, огневая мощь была могуча, вот только бельгийский пулемет я держал в руках вообще в первый раз. Пришлось с умным видом начать изучать. Очень много оказалось дополнительных причиндалов — сменный ствол, крепления для оптического и ночного прицела, правда, при полном отсутствии таковых. Я даже перерыл по новой сумки пулеметчиков, в надежде найти еще чего интересного, но обломался. Никаких особых проблем при разборке-сборке не появилось. Можно было и дальше воевать.
Подошла Даша и присела рядом, разглядывая добытые трофеи. Она взяла в руки один из автоматов.
— Болгарский, — сказала она разглядывая и кинула его назад в кучу.
— Э?..
— Да маркировка у него другая, — пояснила специалист по продаже оружия. — А так один хрен. Сделано по той же технологии, из тех же материалов и по одному общему стандарту. Многие думают, что старые советские или российские лучше, но в Америке как раз неплохо берут болгарские. Так говорят, — пояснила она. — У нас все идет.
— Мне почему-то кажется, что ты должна лежать на крыше и зорко смотреть по сторонам.
— Я и лежала, — сообщила она. — Пока вы там шарились, честно несла охрану. Теперь меня подменили сразу вдвоем.
Я невольно скривился, вспоминая предыдущих охраняльщиков.
— Пусть привыкают, — немедленно ответила она, явно обратив внимание на гримасу, — а если кого увидят, сначала крикнут.
Даша посидела, глядя на то, как я собираю пулемет.
— Слушай, я уже поняла, что ты чистишь только своих крестников. Оружие и ценности вроде нормально, но вот зачем ты тащишь всякую ерунду? — Она ткнула пальцем в груду сложенного на утащенном из грузовика брезенте добра. — На черта тебе столько часов? Ну были бы еще новые, а то явно ношенные и поцарапанные…
— Во-первых, импортная фирма. Франция! А во-вторых, если надеть на обе руки несколько пар часов, — серьезно сообщил я, — марсианский песчаный червь никогда не кинется. Он тиканья пугается.
— Это из книги какой-то? — после паузы спросила Даша.
— Не какой-то, а из Стругацких, про светлый Полдень, — закрывая крышку ствольной коробки, наставительно сообщил я. — Эту твою классику про разных Плюшкиных я не проходил, но, поскольку мы бороздим пыльные тропинки далеких планет, надо знать, как бороться с разными чудовищами.
— А серьезно?
— А если серьезно… Что ты, собственно, знаешь обо мне?
— Ну что все знают. У вас целый поселок имеется где-то в глубине Дикого поля. А теперь ищете возможность расселиться, а также пути по рекам, чтобы через опасные места не ходить. Мы за этим и идем. А что, не так?
— Так. Только здесь есть интересный момент. Поселок в глубине и очень далеко. У нас нет контакта с Зонами. Ничего с Земли достать не можем. Прекрасно обходимся собственным кустарным производством, но то, что для тебя ерунда, для нас стоящая вещь. Не продать — вид не тот, а, например, подарить.
Ознакомительная версия.
