– Клавдия Петровна, лучше не надо, – прервала Лиза. – Так неинтересно будет жить.
– Ты, Лизочка, будешь счастливая. К тебе будут свататься многие мужчины, но ты всех будешь отвергать.
– Почему? – удивился Жан.
– Потому, что она любит тебя и будет всю жизнь только о тебе думать. У тебя, Жан, тоже жизнь будет счастливая. Ты женишься, но твое красноречие тебя будет всегда подводить. Ты уж очень все прямо говоришь и делаешь. Жизнь – такая штука, что в ней где-то надо схитрить, где-то промолчать… А ты этого не можешь делать. У тебя очень вспыльчивый характер.
– Откуда такие подробности? – спросил Ник.
– Я могу угадывать судьбы людей, – сказала Клавдия Петровна. – Это все так и будет, но не скоро.
Жан взглянул на Лизу.
– Это все из-за меня, – решил он. – Ты свою жизнь испортишь из-за меня. Мы с тобой не можем сойтись из-за разницы во времени. Нас разделяют почти три века…
– Ну и что? Зато как мы живем сейчас! Не каждый так сможет, – сказала Лиза, но глаза ее заметно загрустили. – Главное – что сейчас, а дальше будет видно.
– Вот какая у вас родственница, Клавдия Петровна, – заметила Ин. – Она ничего не боится. А жизнь каждый человек делает сам, и все может со временем измениться.
– Может быть, может, – согласилась старушка. – Это всего лишь карты и сны. А им веры нет порой никакой. Ты Жан, умеешь сводить с ума женщин. Лиза, ты нашла себе достойного молодого человека, и дай бог, чтобы все у вас получилось.
– Не получится, – сказал Жан. – Мы встречаемся время от времени и не можем находиться постоянно вместе. А нельзя сделать так, чтобы мы остались вместе навсегда?
Клавдия Петровна взглянула на Лизу, которая опустила голову: расстроилась от услышанного.
– Это не ко мне. Я здесь вам не помощница. Говорю только то, что во снах вижу.
– А мы встретимся когда-нибудь еще, в другом времени? – спросила Ин.
– Не могу сказать. Это мне не под силу.
– А Люсия Петровна может?
– Откуда мне знать.
– Может, – подняла голову Лиза. – Я все сделаю, чтобы мы встречались и встречались. Жанчик, я без тебя просто не могу.
– Любит она тебя, – заметила старушка.
– Я тоже ее люблю, – признался Жан. – Ник и Ин тоже любят друг друга, но у нас сложились неравные условия. Лиза живет там в восемнадцатом веке, а я в двадцать первом. Как нам быть?
Клавдия Петровна пожала плечами.
– Дорогие мои, тут я вам ничего не скажу. Ищите пути сами.
– Лиза, на тебя только надежда, – вздохнул Ник. – Ты знаешь, что должна делать. Я без тебя и без Жана не представляю свое существование. Для меня эти дни проходят, как вечность. Я каждым этим днем просто дорожу.
– Вот смотрю я на вас, хорошие вы, – сделала вывод Клавдия Петровна. – У вас еще вся жизнь впереди, а вы делаете из ничего проблемы. Закончится вот это безобразие, и снова приезжайте ко мне. Я вам всем буду рада.
Ник взглянул на Жана и встал.
– Ну, спасибо вам за все, – сказал он, подводя черту застолью. – Будем собираться. Вы не болейте и, поверьте мне, все скоро пройдет, хотя будет много еще сложностей. Спасибо, что приютили нас, бродяг, мы вас не забудем.
Клавдия Петровна поднялась, чтобы выйти и проводить гостей.
Лиза обняла ее и поцеловала.
– Когда еще я увижу тебя, – прослезилась старушка. – Моей жизни не хватит, чтобы увидеть тебя взрослой.
Лиза молча еще раз обняла родственницу, поглядывая на стоящего в коридоре Жана.
– Иди сюда, – позвала она его и тоже обняла. – Тетушка, вы не представляете, как я его люблю, – зашептала Лиза. – Он для меня один-единственный такой. Ваши карты сказали правду. Такого я никогда не найду больше. Делают же таких там, у них, в двадцать первом веке, а наши не могут.
Жан поцеловал Лизу, потом хозяйку.
– Удачи вам, – сквозь слезы выговорила Клавдия Петровна.
Они вышли на улицу.
Холодный осенний дождь сразу дал о себе знать.
Ник поднял голову на серое небо, и крупные капли дождя упали на его лицо.
– Нескоро пройдет. Нам это не помешает?
– Люсия же сказала, где и во сколько нам быть. Там и будем. Если что, вернемся.
– Уже не вернемся, – сказал Жан. – Я знаю точно, что сегодня ночью нас здесь уже не будет.
Лиза опять загрустила.
– Ну, а ты-то чего? – взяла ее под руку Ин. – Не печалься. Давайте дождь переждем – все вымокнем, а до вечера еще далеко.
Они прижались к стене дома и наблюдали, как под дождем суетятся прохожие, солдаты и матросы.
– Да, время они выбрали просто неудачное, – заметил Ник. – Сидеть бы им сейчас в казармах и не мокнуть.
– Некогда им сидеть, – ответил Жан. – У них теперь новые проблемы – как удержать власть и что бы еще усовершенствовать в ней. Да они еще не знают, что их ждет в двадцатом году, а дальше – еще хуже.
– Ленин знает, что делает, – сказала Ин. – Он не такой уж и простачок, как кажется. У него башка варит ой-ой-ой как!
– Еще бы, – согласился Жан. – Он же один замутил эту революцию, остальные просто и не думали об этом.
– Эх, была бы связь… Позвонить бы Егору, чтобы не шлепать по лужам в такую даль. Мы даже не сказали ему, что и как.
– Он знает, но принимает все до сих пор за шутку. Такое в его голове просто не укладывается. Это нереально.
– Точно. В нормальной голове такое не уложится. Ему трудно понять, а нам еще труднее объяснить, что сегодня может произойти. Вы представляете, что мы сами скоро расстанемся? – Ин окинула всех взглядом. – Когда еще вот так будем вместе?
– Лиза все устроит, – заверил Жан.
– Я буду говорить с Люсией Петровной. В этот раз я же убедила ее.
– Как?
– Настаивала целый месяц, чтобы встретиться с вами, с Жаном.
Поздним вечером они встретились с Егором.
Дождь закончился, а пасмурное небо давило на город, предвещая очередные осадки.
– Нам в двенадцать надо быть на Дворцовой, – напомнила Ин. – Ты пойдешь с нами?
– Может, завтра. Погода разгуляется и не будет дождя, – сказал Егор.
– Ты забыл, что завтра нас уже не будет, – возразил Ник. – Нам нужна именно такая погода.
– Шутите? Куда вы денетесь? – не верил Егор.
– Улетим в другое время, мы же тебе когда-то говорили об этом.
– Да ладно! Мечтатели вы. А меня с собой возьмете?
– Это невозможно, хотя тебя с собой я бы и забрал. – Жан взглянул на темное небо.
– Значит, и вы никуда не денетесь.
– Так ты идешь с нами на Дворцовую площадь?
– Если только компанию составить. Все равно завтра делать нечего, высплюсь.
– Идем к Александровской колонне, – пояснил Ник.
