— Как ты сказала?! Весь воздушный флот?! — едва не подавился печеньем Дэниел. — Это ж дохрена!
— Какая помощь? — в свою очередь спросил Майрис.
— Прикрыть ведущую группу в секторе 44–41.
— Хм. Неблизко, — оценил по большой карте Дэниел.
— То есть там нас ждет центр боевых действий, — рассудил Майрис.
— Да, но у нас нет кораблей, — заявила Грэйс.
— Как нет? — удивился Дэниел.
— Вот так. Я проверила все ресурсы ангара и даже площадку запасной техники — ничего не осталось. Записи с Базы говорят, что Луна Гранта оборонялась до последнего самолета, а затем, когда кваари ушли, пилоты из ЦУПа улетели на вертолетах на Аврору. Нам нечего здесь взять.
— Есть вариант долететь до Авроры и присоединиться к другим, — предложил Майрис.
— Плохая идея, — покачал головой Дэниел. — Топливо у вертушки на исходе.
— Заправить…
— Ты видел, во что превратилась топливная станция? Кваари не идиоты и разбомбили ее со взлеткой в первую очередь.
— Влипли…
— Ну почти. Один-то корабль я найти могу… — неохотно размышлял вслух Дэниел.
— Какой? — изумилась Грэйс.
Майрис подозрительно прищурился.
— Мой.
— О нет! — замахал руками Майрис.
— Он рабочий! — оскорбленно заявил Дэниел.
— Он пролежал в лесу больше года, ты хоть понимаешь, что от него осталось?!
— Он крепкий, как утюг, и я могу его починить.
— Я ему не доверяю.
— А у тебя есть выбор?
Выбор у Майриса был действительно не велик. Либо оставаться на Базе, либо лететь с друзьями. Можно было бы попытаться вызвать кого-нибудь с Авроры, да только кому они нафиг нужны в разгар боя. Их сигнал и не заметят.
— Ты помнишь его координаты? — спросила Грэйс.
— Ясен хрен! — обиделся Дэниел. — Я два месяца бубнил их в передатчик, чтоб меня вытащили.
— Он, правда, работоспособен?
— Отвечаю, — рубанул рукой по воздуху Пилот. — Но мне нужна пара аккумуляторов из ангара, и боеприпасы на всякий случай. Сможешь открыть нам ангар?
— Смогу, — кивнула Грэйс.
— И все равно мне не нравится эта идея, — буркнул Майрис. — Грэйс, открой мне оружейку.
— Чей-то ты собрался? — фыркнул Дэниел.
— Еще не знаю, но с одним пистолетом я чувствую себя крайне неуютно.
— Ребята, поторапливайтесь, — глядя в экран, сказала Грэйс. — Я бы не хотела сильно опоздать на праздник.
Алая волна сил противников застилала все больше поверхности земли. Синие маркеры воздушного флота двигались навстречу ей. Все шло по плану. Но одно было ясно — несколько Полисов «утонут» в алом цвете раньше, чем им придут на помощь. И Полис, который ранее защищала Луна Гранта, был в их числе.
* * *
Короткое затишье перед боем — самое сложное время. Ты боишься. Тебя терзает неизвестность. Ты не видишь врага и напряжен до предела. В такие моменты очень важна поддержка других. А еще лучше — воодушевляющее слово командира.
У Райнера был хороший командир. Боевой дед, под началом которого стояла элита пехотинцев их сектора. Командир много раз отменно проявил себя в бою, и у подопечных к нему не было нареканий. Как не было их и теперь, когда дед отдал приказ встать на защиту центрального здания Сената. Все это приняли, боевую задачу поняли, и вооружились до зубов, чтобы быть готовыми запрыгнуть в кунг и проследовать к Сенату. Потому что Сенат — это самое главное в Полисе. Сенат — это верхушка власти, а власть должна остаться цела.
Райнер не числился у командира в любимчиках, а потому невзначай поинтересовался у товарища, кто же тогда будет защищать весь оставшийся Полис. В ответ ему пожали плечами и предположили, что, возможно, воздушный флот. Если успеет.
— А гвардия? — спросил Райнер.
— Нет. Тоже рядом с нами встанут.
Вот и весь расклад. Как разделили силы в других Полисах, Райнер не знал, но центральный Сенат был на их территории. А значит, все возможные силы должны быть брошены на защиту именного его и прилегающего района. Но с другой стороны, какой толк был охранять пустые здания, когда сенаторы уже наверняка скрылись в подземных бункерах? Ради идеи? Чтобы сохранить символ?
— Зараза. У меня прицел какой-то идиот сбил, — прошипел Райнер на свою винтовку.
— Иди быстро замени, — предложил сослуживец.
— Товарищ полковник! Разрешите заменить оружие! Мое недееспособно!
— Меньше надо было по сторонам головой вертеть, капитан Аллен! — рявкнул командир. — Бегом, пока машина не подъехала!
— Еесть!
И Райнер пулей вылетел из строя и метнулся в сторону оружейки. Но за поворотом резко свернул в противоположную сторону и бросился к выходу из здания.
«Не заставите. Ни в какую. Я присягал служить человечеству и защищать его, а не пустые здания».
Пути отхода в самоволку знал каждый уважающий себя солдат. Самые хитрые из пехотинцев — знали парочку секретных путей. Райнер прорабатывал и уникальные варианты отступления, поэтому покинуть территорию базы для него не составило особого труда. Одетый во все черное, с опущенным забралом шлема, под покровом ночи пехотинец был неразличим. Единственная сложность на его пути могла возникнуть только с транспортом, но и тут ему повезло. В кабине военного внедорожника сидел одинокий водитель и по скучающему виду, ожидал кого-то из начальства. Райнер незаметно подкрался к нему и коротким ударом в голову отправил парня в нокаут. После чего спокойно выволок его из машины подальше от дороги, а сам занял место за рулем. Винтовку он положил на соседнее сидение.
Заревел проснувшийся двигатель, и машина, скрипнув шинами по асфальту, сорвалась с места. Райнер погнал ее к центру Полиса, туда, где у него будет наилучший обзор. А именно — к стеклянным вышкам небоскребов.
Самое тяжелое время — затишье перед боем.
Полис замер, предчувствуя удар. Люди укрывались в подвалах, прятались в толстостенных зданиях. Новостные экраны на улицах сообщали, что лавина чужих скоро доберется до Полисов, а что будет затем — не знал никто. Всем рекомендовали покинуть улицы и открытые пространства, не приближаться к окнам и ждать. А народ был глуп. Многие вывалили на улицу и столпились на проезжей части, скандируя лозунги о прекращении войны. То ли они хотели тем самым остановить воздушный флот, то ли полюбоваться на корабли кваари, которых ни разу не видели. То ли хотели предложить всем мира. Желания и требования у толпы были разные, а дороги перекрывали все одинаково.
Райнер лавировал по мелким улочкам, проклиная идейных идиотов. Давить людей под колесами ему не хотелось. Время уходило с каждой минутой, и надо было как можно быстрее добраться до удобной точки. Можно полагаться на воздушный флот. Можно. Но если есть шанс что-то изменить, помочь или сделать — то его нельзя упускать. Так учил отец. И если бы не его бунтарский характер, думал Райнер, то остаться бы ему сейчас со всеми охранять здание Сената.
