– Тут я с ним солидарен.
Работа вокруг высоток кипела до полудня. Технические бригады ровняли грунт и трудились над постаментами для гигантских вентиляторов, после чего начали сборку. Экипажи боевых машин окапывали технику, насыпая брустверы из кирпично-бетонного крошева. Остальные помогали в меру сил или дежурили на огневых точках, готовые прикрыть коллег в случае вражеских поползновений. А некоторые просто убивали время.
– Мощная штука? – Коллекционер прохаживался вокруг БТРа, заглядывая в распахнутые люки и надоедая вопросами без того умаявшемуся экипажу. – Сколько весит? А запас хода какой? Прожорливая скотина. У нее ведь турбонаддув? А я слышал, будто она еще и плавает. Серьезно? Ну ни хрена ж себе! А как это четырнадцать тонн на воде держатся? Да пиздишь, небось? О, Станислав, – замахал охотник рукой, приметив знакомое лицо, – иди сюда. Вот ты, как настоящий вшивый интеллигент, ответь мне – может четырнадцатитонная железяка плавать со скоростью девять километров в час? Это ж не лодка какая-нибудь. Это ж почти танк. Танки, я знаю, по дну могут ездить, они герметичные. Но плавать-то как?
– Ну, – потер Стас подбородок кулаком, – восемь огромных колес и гидрореактивный движитель – вот залог успеха.
Коллекционер собрался было выдвинуть очередной контраргумент, но передумал.
– Сомнительно-сомнительно, – поморщился он скептически. – Я бы на такой дуре в реку не полез.
– Судя по тине, – указал Стас на бурые комья вдоль сварных швов, – именно так эта дура сюда и добралась.
Коллекционер недобро прищурился, чувствуя бесплодность дальнейших пререканий, цокнул языком и отошел, дав наконец труженикам лопаты и лома спокойно заниматься обустройством позиции.
– Еще немного, и они бы тебя побили, – заметил Стас.
– Скучно тут, – вздохнул охотник. – Ни выпить, ни перепихнуться. Даже поговорить толком не с кем. Павлов – скотина, что ни скажи ему, со всем соглашается, или ржет, как лошадь. К Дикому капитан не пускает. Вот и шляюсь из стороны в сторону, сам себя развлекаю. Может, ты хоть расскажешь, чего интересного?
– Муром взят в кольцо.
– Тоже мне новость. Это я еще в пять утра слышал.
– На севере стоят бригады.
– Вполне ожидаемо. Не своих же Хозяин будет под удар ставить. Им, небось, никто и не сказал, что тут, в самом деле, намечается. Убьют двух зайцев одним махом – и отходы северные на время прикроют, и навашинских проредят. Рулить бригадами все равно не выйдет, себе дороже. А без этого держать их под боком какой смысл? Разве что от Святых можно толка добиться. Ты, кстати, не в курсе, они тоже пришли?
– Этого капитан не рассказывал, но заикнулся еще про какие-то союзные отряды, которые на Владимирском тракте стоят.
– Интересно. – Коллекционер задумался, водя ладонями по лацканам плаща. – Союзные – читай: «чужие». А кого Легион мог подрядить со стороны? Деревенские на такое дело однозначно не подпишутся. Значит, остаются наемники или окрестные банды. А этот Хозяин – не дурак, нужно отдать ему должное. Представляешь, сколько контактов пришлось наладить, чтобы затем в течение трех-четырех суток собрать это разношерстное отребье в единый кулак? У мужика явный талант. А, Станислав, как думаешь, может, и впрямь славная эпоха вольных стрелков к концу близится? Сколотит Хозяин армию, да и отмерит поступью железной границы нашей Родины. Воцарится закон там, где правила пуля. Придут в дикие земли порядок с процветанием. Тьфу, блядь! – охотник сплюнул и усмехнулся. – Того и гляди, жопа от сладости склеится.
– Репин предложил мне вступить в ряды Легиона, – поделился Стас последней новостью.
– И что? Ты согласен? – поинтересовался Коллекционер без особого удивления.
– Не решил еще.
– А чего тут решать-то? Вступай. Чем больше отряд, тем сочнее кусок. Сытно, надежно, и доля с трофеев обещает быть немалой.
– Он и с тобой на эту тему говорил?
– Говорил, – кивнул охотник. – Не удивлюсь, если скоро и Валя станет легионером. Легион сейчас всех грести начнут. Война, брат, штука такая. Расходного материала много требует.
– Легион завербовал уже около сотни наемников. По крайней мере, так говорит капитан.
– Что такое сотня? Времена изменились, Станислав. Посмотри вокруг – пятидесятитысячный город осажден. Это уже не междоусобная грызня. Все гораздо серьезнее. Мой тебе совет – не конись, присоединяйся. Иначе рискуешь остаться без работы.
– А ты? Как сам-то поступишь?
– У меня другой профиль, – улыбнулся Коллекционер. – Получу свое золото, улажу здесь дела кой-какие и двину к Уралу. Туда железная длань Легиона еще не скоро дотянется.
Остаток дня Стас провел, лежа на койке и размышляя над предложением капитана, пока влетевший в комнату боец не прервал вялотекущий ход мыслей:
– Общий сбор! Все к машинам!
Та же команда почти синхронно зазвучала с разных сторон, и коридоры заполнил топот.
Схватив вещи и выскочив из здания, Стас наткнулся на Бакаюрова.
– Началось?! – схватил он сержанта за плечо.
– Скорее! – махнул тот в сторону дальнего грузовика, перекрикивая шум двигателей и лопастей запущенных на полную мощность вентиляторов. – Только что получен приказ отходить!
В хвосте кузова, заполненного двумя десятками легионеров, уже расположились Дьяченко, Павлов и Коллекционер.
– Плотнее-плотнее усаживаемся! – командовал лейтенант на правах старшего по званию.
Стас с сержантом оказались последними пассажирами и, взобравшись, подняли задний борт.
Едва крепления сели в пазы, машина дрогнула и начала разворот, встраиваясь в замыкаемую двумя БТРами колонну.
– Где капитан? – обратился Стас к Павлову.
– В командирском «Выстреле», от рации не отходит.
– Из-за чего такая спешка?
– Точно не знаю. Вроде бы переговоры о сдаче города сорвались, теперь будем штурмовать. Ветер как раз подходящий.
– А что с грузом? Без охраны оставим?
– Тс-с-с, – лейтенант придвинулся ближе к Стасу, – мы тут не одни. А о грузе позаботились. Как только выйдем за периметр, будут активированы минные заграждения. Да и подобраться к нему не так просто.
– Об чем шепчемся, бабоньки? – подключился к беседе Коллекционер. – Уже муромские закрома делим? Без меня?
– Да, – усмехнулся Стас, – никак не можем решить, чьих дочурок осчастливим в первую очередь, Грицука или Бурова. Кстати, ты про друга своего, Александра Дмитриевича, не забыл?
– Обижаешь. – Охотник вынул из-за пазухи брезентовый мешочек и продемонстрировал содержимое – облепленный солью большой палец правой руки.
Сидящий напротив Коллекционера Дьяченко отвернулся и сделал несколько глубоких вдохов.
