Ознакомительная версия.
Артур задумался.
— Вообще-то это довольно простой прибор и его почти невозможно обмануть, но он подключен к центральному компьютеру… если кто-то сумел переписать систему только ради того, чтобы скрыть свое присутствие, то с помощью приборов мы не найдем его никогда. Это профессионал и, скорее всего, инженер.
— Тогда пусть этого хитреца найдет Мышка! — Гайка вскочила со своего места и рванулась к двери только для того, чтобы обнаружить ее запертой.
— Автоматика все заблокировала на время запуска, — сказал Джек-Джек, — попробуй по рации.
Гайка последовала его совету, но все, что она услышала, это помехи.
— Интерком тоже молчит… — Артур окончательно разрушил надежды связаться с Мышкой.
— Джек-Джек, — спросила Гайка, — ты точно не можешь разблокировать дверь?
— Могу, — пожал плечами тот, — но оно тебе нужно? Это, знаешь ли, небезопасно.
Гайка посмотрела на Артура, тот лишь кивнул, подтверждая слова Джек-Джека.
— И что теперь?
— Теперь мы летим на «Гелиос», — Джек-Джек положил руки на штурвал.
Корабль качнуло в сторону, резко дернуло, и внезапно он замер.
— Мы на магнитной рельсе, — объявил Джек-Джек, — пушка прогрета. Старт через семь секунд.
В чреве «черепахи» зародился глухой гул, по всему ее корпусу пробежала дрожь. Артур дотянулся до соседнего кресла и взял Гайку за руку.
— Не бойся, — сказал он.
— Я не боюсь, — ответила она.
— А стоило бы! — вдруг рассмеялся Джек-Джек и за секунду до того, как огромная машина сдвинулась с места, закричал: — Поехали!
Разгон был почти моментальным. Перегрузка с огромной силой накрыла корабль и его пассажиров, но буквально в тот же миг исчезла, подавленная гравитационным движком «черепахи». Снаружи сияло электрическое пламя, объявшее со всех сторон древнее космическое судно. Электромагнитные потоки выталкивали его сквозь пусковую шахту, проходившую через всю станцию, и когда перед Артуром и остальными вдруг предстало чистое, безоблачное небо, эти потоки продолжили возносить их к небесам.
Артур видел, как Джек-Джек корректирует курс и как борется с непослушным штурвалом. Сейчас они никак не могли ему помочь. Машину заметно трясло, и даже сквозь защиту движка постепенно начинала чувствоваться кинетическая перегрузка.
Артур крепче сжал руку Гайки.
— Я люблю тебя, — сказал он.
— И я тебя, — ответила Гайка.
В тот же миг корабль вновь дернуло, на этот раз в обратном направлении. Ремни безопасности больно врезались в тело.
— Мы на орбите, — произнес Джек-Джек, — гляньте-ка на это.
Он щелкнул парой тумблеров и повернул штурвал. Звезды на той стороне стекла пришли в движение, и вдруг перед всеми предстала планета. Не огромный серый кусок камня, а нечто куда более прекрасное. Горные кряжи пересекали пустыни и леса, их вершины были укутаны шапками снега, которого Артур никогда еще не видел. Синие вены рек впадали в озера, столь огромные, что их можно было бы назвать морями. Надо всем этим застыли в медленном танце тучи и облака.
Неожиданно для всех Джек-Джек вскочил со своего места и, запрыгнув на приборную панель, сел прямо перед Артуром и Гайкой.
— Я капитан этого корабля, верно? — широко улыбнулся он и развел руками. — А посему я обладаю правом сочетать вас браком. Анна Гайко, ты согласна взять этого мужчину в свои мужья?
— Да, — произнесла Гайка без раздумий.
— Артур Джерард, согласен ли ты взять эту женщину в жены?
Артур заглянул в ее глаза и вдруг понял, что нет в мире ничего прекрасней, чем она. Даже тот вид, что раскинулся сейчас перед ними, не мог сравниться с ее красотой. Артур четко понял, что видит перед собой ту женщину, с которой хочет провести остаток своих дней.
— Согласен, — произнес он уверенно.
— Объявляю вас мужем и женой. Можете…
Джек-Джек не успел договорить, потому что Артур и Гайка уже слились в страстном поцелуе. А когда они наконец оторвались друг от друга, Джек-Джек произнес:
— Вот и славно! — Он хлопнул в ладоши и слез с приборной панели. — Сейчас автоматика проложит курс до «Гелиоса». Вы пока посидите тут, а я схожу проверить Мышку с Кузнечиком.
— Сколько времени займет полет? — поинтересовалась Гайка.
— Не больше получаса. Это шустрая машина, да к тому же мы стартовали в самый удачный момент. «Гелиос» был практически над нами.
Старт корабля застал Кузнечика и Мышку врасплох. После долгого времени, проведенного в вынужденной изоляции друг от друга, после, наверное, целой бесконечности под прицелом чужих взглядов они наконец-то остались наедине. Они оба, и Мышка и Кузнечик, четко понимали, что сейчас должно между ними произойти, и оба желали этого с той страстью, какая может быть лишь в двух семнадцатилетних подростках. Раньше Кузнечик боялся любого контакта с Мышкой — угроза заразить девушку вирусом была слишком высока. Теперь же, когда это произошло и ее организм сумел победить заразу, «приручить» ее, ему нечего было бояться. Ну, или почти нечего. Откровенно говоря, имелись и другие проблемы. Например, то, что Питер был раза в три больше своей возлюбленной.
— И как ты себе это представляешь? — спрашивал он, снимая броню.
— Весьма живо, — хихикнула Мышка, помогая Питеру с застежками, — все будет замечательно, не переживай.
В ее голосе чувствовались возбуждение и уверенность. Но в глубине души Питер знал, что Мышка боится не меньше его самого.
— Я просто к тому… — даже синтезированный голос Кузнечика каким-то образом умудрялся дрожать. — Тебе не будет больно?
Мышка посмотрела на него, а затем, отложив кусок брони, который она сняла с Кузнечика, вдруг засунула руку ему в штаны. По телу Питера от ее прикосновения пробежался холодок.
— Может, и будет, — улыбнулась она заигрывающе, — но это неплохо.
Она убрала руку и отошла в сторону. Пока Питер второпях снимал с себя последний кусок брони, девушка, повернувшись к нему спиной, медленно снимала с себя одежду.
Ее уверенность все нарастала, как и их взаимное возбуждение. Мышка сейчас была главной, и чувство того, что она сама принимает столь важное решение — быть с ним, — придавало ей еще больше уверенности. Отчасти эта уверенность передавалась и Питеру.
Тела их отличались от тех, которые принято называть привлекательными или даже красивым. Его серая кожа, покрытая миллионами шрамов, торчащие наружу детали от искусственных органов, узловатые мышцы и деформированные кости вызвали бы отвращение у кого угодно. Но не у нее. Мышка с ее животным началом видела в нем самца. Питер был сильным, он был охотником, победителем, добытчиком и защитником. Не его внешность, но его сила, как внешняя, так и внутренняя, привлекала ее. Тело Мышки, конечно, было красиво. Она была бы очаровательной миниатюрной девочкой с красивой маленькой грудью, спортивным животиком, подтянутой попкой и очаровательной улыбкой, если бы не тот факт, что Мышка оставалась выродком. Вряд ли нашелся бы мужчина, который счел бы привлекательными ее желто-оранжевые зубы, густую шерсть, растущую почти по всему телу, неестественный для человека нос, огромные уши и, что самое ужасное, хвост. Но Питер видел ее на стольких уровнях, что внешность не имела для него никакого значения. Он наблюдал за каждым биением ее маленького сердечка и наслаждался звуком ее дыхания. Мышка была его единственной, и он любил ее так сильно, как, наверное, не любил до этого никого. Даже чувства к отцу меркли по сравнению с тем, что он испытывал к ней.
Ознакомительная версия.
