Елена Крестьянова - Зов Орианы. Книга вторая. Арктический десант. [СИ]

"Всё в порядке, - выдохнула она. - Можно идти дальше. Я по-прежнему первая, никто не обгоняет. Помните, чему вас учили перед походом"

Репин перевёл дух и глянул на спутников. Иванов так и остался в "крокодильей шкуре", Дворкин мелко дрожал, спрятавшись за Горшечкина. Последний стоял, спокойно оглядываясь вокруг, словно ничего только что не случилось. Остальные десантники, многозначительно переглядываясь, снова заняли свои места в шеренге. Мария подняла руку, призывая к вниманию.

"Сейчас идём по правому коридору и выходим во вторую пещеру, - голос Марии на общем канале звучал спокойно и тихо. - Просьба сдерживать свои эмоции и не засорять канал связи"

Слова явно относились к Дворкину, и он это понял, невольно втянув голову в плечи.

"Что же такое в этой пещере Изя почувствовал? - подумал Илья. - Не стал бы он просто так, ни с того ни с чего орать по менталке? А ведь он у нас провидец... И надо было мне руки к тому бассейну тянуть?! Но с Марией-то ничего не случилось..."

"Не забывай, что она из дасов, - прочитав его мысли, вставил майор на приватном канале. - А Дворкин спинным мозгом опасность почуял, ты ему после операции не забудь спасибо сказать!"

Репин кивнул, встретившись с другом глазами, и потянул за собой Дворкина. Уже входя в тоннель, Илья оглянулся и увидел, как отставший от всех Горшечкин стремительно бросился к бассейну и зачерпнул добрую пригоршню белого порошка. Поскольку ничего после этого с Серёгой не произошло, Репин сделал вид, что ничего не заметил и шагнул в темноту, решив поговорить об этом позже.

Второй тоннель был намного ниже и уже первого, и идти по нему было труднее. Во-первых, приходилось сгибаться, чтобы не удариться головой о нависающий потолок, а, во-вторых, дно тоннеля было сплошь усеяно острыми камнями, о которые то и дело кто-то спотыкался. Через несколько сот метров тоннель свернул почти под прямым углом, и впереди показался вход.

Десантники змейкой вслед за Марией вошли в небольшую пещеру. Она представляла собой помещение правильной кубической формы, вырубленное в скальной породе явно человеческими руками. Или выжженное с помощью лазера, тут же подумал Репин, прикоснувшись к идеально гладкой, словно оплавленной, гранитной стене. Мария щёлкнула пальцами, и в пещере под самым потолком моментально зажёгся ярко-красный светильник.

"Это чтобы плёнка не засветилась" - пошутил Иванов, ткнув Илью в бок. Илья ощутил легкий толчок по пластине чешуи, покрывавшей тело, и удивленно спросил:

"Какая ещё плёнка?"

"Я в детстве фотографией увлекался, - пояснил майор, оглядывая залитые красным светом гладко отполированные стены. - Когда плёнку или фотобумагу проявляешь, сидишь в ванне вот с таким красным фонарём. Похоже. Интересно, что сейчас проявится? Генератор должен быть где-то здесь..."

В голове раздался звук, который за последние две недели выучили все десантники. Мария подавала сигнал о начале основного метаконцерта. Люди и дасы сбились в группы по три-четыре человека и взялись за руки, чтобы увеличить силу ментальной связи.

Илья схватил за руку Дворкина, вторую подал Горшечкину. Андрей шагнул навстречу, замыкая круг. Василиск с тремя десантниками, среди которых был и Алексей Симагин, тоже образовал группу неподалёку от них.

Мелодия, которую начала петь Мария на общем канале, звучала тихо, но очень отчетливо. Минут через десять из тоннеля, откуда они только что пришли, ощутимо потянуло холодом, затем пещера начала заполняться сполохами клубящегося тёмного дыма. Он стелился понизу, постепенно обволакивая ноги стоящих в пещере, но выше не поднимался.

Репин почувствовал, как дрогнула в его руке влажная рука Дворкина. Он обернулся и вопросительно посмотрел на Изю. Тот отрицательно качнул головой, видимо пытаясь сказать, что не чувствует смертельной опасности. Иванов, стоящий напротив, коротко хмыкнул и стрельнул глазами в сторону Горшечкина. Тот стоял, закрыв глаза и, казалось, сосредоточился на чём-то своём, внутреннем. Серёга чуть покачивался в такт мелодии, которая лилась в головах у десантников, медленно, но верно нарастая и заполняя пространство пещеры.

"Танец кобры", - не удержался от шутки майор, указывая на Горшечкина.

Илья постарался отбросить посторонние мысли, которые так некстати лезли в голову. Сейчас главным было не пропустить момент, когда они должны будут вступить в концерт вместе с Марией. А она все не подавала знака.

Тьма вокруг ног стоящих сгущалась всё сильнее, и Репин на всякий случай решил усилить защиту ног дополнительным слоем - мало ли чего опасного и чужеродного могла нести в себе эта непонятная субстанция. Тем более, что Дассан, рассказывая об ожидавшем их в горе Чернобога, ни словом не упоминал ни о чём подобном. Хотя запаха гари не ощущалось - тьма вокруг ног вообще не пахла - Илья дополнительно добавил по клапану в каждую ноздрю. И напоследок прикрыл тонкой защитной плёнкой, пропускавшей только определённую частоту звука, ушные раковины - мало ли какие посторонние шумы могли помешать вступить в нужную фазу метаконцерта.

В тот же момент Дворкин дёрнул его за руку и показал глазами в сторону Марии. За спиной девушки мгла поднялась выше, стала плотнее, и из неё медленно выступила аура Дассана. Багрово-синяя тень джинна переливалась серебристыми сполохами, которые то складывались в затейливые узоры, то опадали, осыпаясь вниз, и снова вступали в какой-то сложный, чарующий хоровод. Мария взяла очередную высокую ноту, её голос достиг потолка пещеры и смолк. Едва Репин успел перевести дух, как она снова запела, изменив мелодию на каскад вибрирующих звуков. Девушка медленно подняла руки вверх, и Репин с удивлением заметил, как на противоположной стене пещеры стала открываться дверь. Вернее, не дверь, а треугольное отверстие, напоминающее отрезанный кусок круглого торта, положенный острым концом вверх.

Мария смолкла, как только отверстие начало раскрываться. К ней тут же шагнул Василиск, за её спиной Дассан мгновенно вернул себе человеческий облик. Ещё несколько дасов шагнули ближе к отверстию, за ними потянулись другие десантники. Горшечкин тоже очнулся от транса и быстро потопал ближе к светящемуся отверстию в скале.

Репин, Иванов и Дворкин остались на месте. К ним шагнул встревоженный Симагин. Все четверо недоумевали, почему для остальных оказалось таким притягательным это отверстие. И почему Мария прервала метаконцерт. И почему Дассан вновь обрёл тело. И почему, никому кроме них, четверых, это отверстие не кажется опасным. И ещё много таких "почему" крутилось в четырёх головах, пока Иванов не озвучил основную мысль.

"Что-то пошло не так? - донесся до Репина ментальный шёпот майора. - Чего это они на эту дырку такими удивлёнными глазами зыркают и тянутся к ней, как к манне небесной? Мне, например, наоборот кажется, что от неё подальше держаться надо. Изя, тебе интуиция что подсказывает - это нечто опасное для нас?"