Игорь Марченко - Зеленые береты

Растерев по разбитому лицу ручейки крови, Максим с невыносимой болью в сломанной лодыжке выбрался из кабины и захромал к выходу, до которого оставалось меньше двадцати метров. Перешагнув условную границу тьмы тоннеля и солнечного дня, дальше уже не помнил, как очутился на просторной площадке с трех сторон окруженной бездонной пропастью.

Через несколько минут горы Рокантон снова задрожали и стали на глазах разрушаться. Камнепады и тучи пыли подняли в воздух тонны пыли. Достав дрожащими руками радиомаяк, Максим с огромным облегчением бросил его на землю. Над базой вьетминцев в разрывах пыли виднелись зависшие в воздухе шатлы. Из их открытых настежь грузовых створок ему отчаянно махали руками маленькие на таком расстоянии фигурки людей. Один из шатлов медленно поплыл к нему, заглушая звуки камнепада ревом двигателей. Ухватившись за стальной трос, защелкнул страховочный карабин на своей экипировке и почти мгновенно взмыл в воздух, наблюдая, как земля под ногами чудовищно вспучивается, а потом медленно падает в пропасть. Угрюмо наблюдая за разваливающими горами, он с удивлением увидел, как по травяной равнине бегут прочь от базы большеголовые чужаки, внушающие убийственные иллюзии. А в речку с разбега прыгают прямоходящие амфибии похожие на помесь кайманов и ящериц. Чувствуя себя в воде уютнее, чем нас суше, они стаями плыли вниз по реке, ища выход к большой воде.

–«Кому-то придется здорово попотеть, отлавливая этих тварей». – Подумал Максим и скривил губы, когда понял, кому именно поручат это задание. Мысли упрямо возвращались к невероятному поступку Пирса. Почему он остался, когда мог сбежать? Что хотел сказать ему напоследок и о чем умолчал? Теперь на этот и другие вопросы никогда не удастся найти точный ответ и это самое грустное. Он пожертвовал собственной жизнью ради вещей, недоступных пониманию капитану Зеленых Беретов. Но однажды он выяснит. Это и станет его клятвой.

Оказавшись в грузовом трюме, Максим устало уселся у переборки и сажал голову обеими руками. Последние события окончательно выбили почву у него из-под ног.

– Отличная работа, капитан. – Похвалил подошедший полковник Гальдер, положив руку ему на плечо. – Не знаю, как остальные отнесутся к уничтожению Артефакта, а я доволен. Нам своих проблем хватает в связи с выводом войск, а зло дедров пусть возвращается обратно в ад.

– Вывод войск? – переспросил капитан, удивленно посмотрев на полковника. – Вы шутите?

– Эта война уже история, Мак. На орбите нас ждут транспорты с Нового Урала и Неостера. Руководство Анклава, наконец, подписало с Империей договор, по которому в обмен на военную и экономическую помощь мы обязуемся передать им Эпсилон вместе с оставшимися базами и инфраструктурой. Операция «Желтый тайфун» изначально была шагом отчаяния. Последней попыткой генерала выиграть время. Я наложил вето на использование базоновых боеприпасов, невзирая на разрешение Мура. Мы не должны мстить людям Эпсилона, как мелочные крохоборы коих лишили обещанной прибыли и жирных дивидендов с продажи земель. Это поступок трусов.

– А как к этой новости отнесся Трутман? Он тоже жаждет бросить все и лететь домой?

– Как бы не так. Этот ублюдок рвет и мечет и для этого есть все причины. Эта программа с самого начала была слишком засекреченной и все ее участники официально не существуют в природе. Прошел слушок, будто он собирается уйти со службы Анклава и предложить свои услуги Империи, только бы никуда не уходить. Это единственное, что ему остается.

– Очень похоже на него. Не удивлюсь, если это окажется правдой.

– С тобой все нормально? – участливо поинтересовался полковник.

– Нет. Не все нормально. Моя группа погибла, а я в очередной раз всем смертям назло уцелел. Я, наверное, проклят. Даже костлявая отказывается принимать меня в загробные чертоги.

Гальдер чуть подумав, тяжело присел рядом с ним и после паузы сказал:

– Ты не одинок в этом мнении. Мы сотворили слишком много зла что бы заслужить второй шанс на жизнь. Кстати, все войска на побережье уже эвакуируются обратно по морю. Вы были последними, кого нам предстояло разыскать. Скажи спасибо вживленным маячкам, без которых найти вас было бы в иной ситуации просто невозможно. Это ведь когда-то была твоя идея?

– Да моя и спасибо что не опоздали. – Выдавил из себя Максим и надолго замолчал.

Сквозь полупрозрачную дымку реверсивных следов тянущихся за шатлами от четырех планетарных двигателей, в последних лучах уходящего дня быстро уменьшалась полоска суши похожей очертаниями на баклажан. Можно только догадываться в какую ярость придет генерал, когда узнает о провале операции «Желтый тайфун». Глядя сквозь запотевшие иллюминаторы на темную громаду удаляющегося острова, Максим принял про себя очень важное решение, которое навсегда изменит его жизнь по возвращению домой. С него достаточно смертей. Он сыт ими по горло. Пора раз и навсегда примириться с утратой Катрины и начать новую жизнь с чистого листа. Довольно мучить себя поисками смерти. Раз судьба отказывает ему в этом желании значит на то есть причины. Есть предназначение и от него так просто не отмахнешься. На этот раз он точно подаст в отставку, и навсегда уволиться из армии. Со смертью своих друзей и парней из отряда, Максим понял, что эпоха героев давным-давно безвозвратно ушла, уступая место другой, более бескомпромиссной и жестокой, какая ему была совсем не по нутру. В галактике с новой силой запылала братоубийственная война за наследство агонизирующей Земной Федерации. Она сулила призрачное владычество над человеческими колониями, разбросанными по всему необъятному космосу, словно сверкающие во тьме жемчужины. Но и одновременно предостерегала. Кто бы не выиграл в этом конфликте, он пожнет кислые плоды победы.

Отпив из фляжки глоток разбавленного водой спирта, вылил остатки на пол.

– За вас друзья. – Прошептал он, с удивлением ощущая, как в уголках глаз защипало, и предательская слеза побежала по его давно небритой щеке. – Живые благодарят мертвых. За то, что не ушли, когда могли. За то, что не дрогнули в трудную минуту и выполнили свой долг до конца. За вас – истинных героев и храбрецов.

И внезапно стал напевать в пол голоса почти пророческую песню Роланда:

– Остался один индеец, один на один с пророченной ему судьбой. Но покоя ему не хотелось, он занялся собой. Стал со временем жестоким убийцей, богом и сатаной – лучше с ним не встречаться ночью на дороге одной. Так и жил не тужил. Наслаждался грехом. Уничтожил он во славу себя всех кто жил не по совести и багаж его познал всю тяжесть людских горестей. Но пошел брат на брата войной без стыда. Ой, беда случилась ребята, ой беда…