Ознакомительная версия.
— Да, наша.
— Вот и ответ. По функциям и общему замыслу «Хартманн» действительно напоминает робота-первопроходца, но чтобы внедрить его в человека, обширной операции не требуется. Несколько уколов, десяток мелких надрезов, не больше. Сверхпрочный скелет, усилители мышечной силы, гибкая броня и все прочие атрибуты биомашины составлены из нанокомпонентов. В режиме ожидания эти компоненты не соединены и не проявляют себя. Просто сидят, как паразиты, в костях, мышцах и коже. А вот когда поступает команда «к бою», они образуют сверхпрочные соединения, механические узлы с высоким КПД и другие системы, разработанные для роботов-первопроходцев. В том числе и боевые. Так, Джейсон?
— Да, все верно. Ты участвовал в разработке?
— Я умею думать. А почему именно модификанты… ответ прост: чем больше у киборга талантов, тем лучше.
— А кто их положит в общую копилку, человек или машина, не так уж важно, — закончил его мысль Воротов. — Согласен. И все же профессор в чем-то просчитался. В чем?
— Штейнбок создал идеального киборга, но не учел одного нюанса: мало «промыть» человеку мозги и «загрузить» новую личность в управляющий его сознанием компьютер. Нужно еще избавить человека от всего, что накопилось в подсознании. В случае с Чу этого сделано не было, вот почему в критический момент, когда подсознание обычно играет наравне с «эго», верх над Джейсоном взял Чжен Линфань.
— Жаль, не раньше, — заметил Алекс.
— Раньше такое тоже бывало, — сказал Джейсон. — Как в игре, будто кто-то за руку вел. Я считал, это интуиция.
— Так и было, — согласился Вакидзаси.
— Что было, то прошло. — Чу горько усмехнулся. — Быть Чженом мне нравилось, он был хорошим парнем, правильным, но теперь это не важно. Теперь я навсегда Джейсон Чу. Хотя и не совсем такой, каким был реальный Пекин, Вакидзаси прав. Примерно на четверть я остался Линфанем. Поэтому в конце концов и принял верное решение, как выразился самурай. Так что, сыщики, зря вы грешили на Люси. Это мой «Хартманн» передавал данные Штейнбоку, а тот, получается, сливал их модификантам. Очки перед деловыми партнерами зарабатывал.
— «Хартманн» сведения передавал или ты? — Чижов присел рядом с Вакидзаси и тоже как бы невзначай приставил ствол винтовки к боку Пекина.
— Я, я. Расслабься, майор. Пальнешь случайно, а у меня еще планы на жизнь, — Чу вяло шевельнул рукой, украдкой показывая на Анжелу. — Гадил, каюсь. И свет на станции вырубил, и десант в трюме запер. Все по приказу Штейнбока.
— И глаз мне подбил. — примерно тем же тоном, что и Джейсон, продолжил Вакидзаси, — по приказу Штейнбока.
— И глаз тебе подбил, — Чу вздохнул. — Контролировал он меня, гад. Как марионетку.
— Как же ты сумел его убить? — иронично ухмыляясь, спросил Чижов. — Бунт подсознания, четвертушка от Чжена и все такое — это понятно, чтобы выйти из игры, этого достаточно, но этого мало, чтобы поднять руку на «создателя». Марионетки не нападают на кукловодов.
— Я человек! — Пекин состроил обиженную физиономию. — Титановый скелет и батарейка в заднице не в счет. Да и не до меня было Гансу. На вас он отвлекся. Тут я его и подловил. А поскольку код дистанционного управления моим «Хартманном» знал только покойный Штейнбок… я теперь вольная птица, буду жить, как сам захочу.
— В клетке Фарадея, — добавил Чижов.
— Это суд решит.
— Это я могу решить прямо сейчас. — Майор щелкнул предохранителем оружия. — Выдержит твоя кожаная броня выстрел в упор?
— Виктор, отставить! — потребовал Алекс. — Джейсон прав. Это не твоя забота. Пусть суд разбирается.
— В чем прав-то?! — без особого энтузиазма возмутился майор. Повторно щелкнув предохранителем, он закинул винтовку на плечо и поднялся. — Суд! Зуб даю, он в три раза быстрее тебя поправится и сбежит из госпиталя. Ищи его потом с приставами. Но вообще — да, это не моя забота. Дел и без того выше крыши. Самурай, ты как относишься к мобилизации?
— С пониманием, — кивнул Вакидзаси.
— Вот и ладно. Командир, вы не возражаете? А то мы всей десантной бригадой в Шанхай хотим наведаться, достопримечательности посмотреть, гид не помешает.
— «Омега» миссию выполнила, — сказал Воротов. — Все, кроме Чу, свободны. Насколько это возможно в нашей ситуации.
— Вот и ладно, — повторил майор и помахал товарищам. — Выздоравливайте, люди и машино-сапиенсы. Встретимся еще, обсудим тему за рюмкой чая. Сержант, ко мне! Раненых доставить в орбитальный госпиталь, об исполнении доложить!
19. Земля, 28 декабря 2196 г
После высадки десанта в центре, на Земляном Валу и массированной обработки силами ВКС других районов Москвы высокоточным оружием пыл модификантов значительно остыл. Это не решило проблему в корне, но хотя бы на какое-то время Армия Обороны Земли и подоспевшая колониальная Экспедиция взяли ситуацию под контроль. Времени хватило на то, чтобы эвакуировать из горячей зоны большинство гражданских и провести перегруппировку «черно-белых» отрядов самообороны. Ближе к ночи модификанты снова подняли знамена с золотыми драконами и пошли в атаку. И непрерывно атаковали трое суток подряд…
Алекс узнал обо всем этом только утром двадцать восьмого декабря, когда окончательно пришел в себя после операции. Узнал от госпожи Роузвел, которая неожиданно украсила его палату своим присутствием. Впрочем, кроме приятной неожиданности Алекса ожидала и не слишком приятная. Его одноместную палату «уплотнили». В связи с недостатком коек на борту госпитального корабля «Николай Пирогов» командиру «Омеги» предстояло коротать время до выздоровления в компании Джейсона. Кого из пациентов пришла навестить Анжела, было ясно без подсказок.
«Машино-сапиенс» шел на поправку гораздо быстрее Воротова (как и предсказывал Чижов), а потому, борясь со скукой, он беспрестанно комментировал все, что транслировалось в киберсфере. А транслировалось там много чего, и по большей части — не для слабонервных. Особенно тяжелыми были кадры утренних съемок на местах ночных боев. Горы трупов, руины и пожары… И это там, где еще три дня назад царили мир и тишина, а все люди — «дневные» или «ночные», какая разница? — были живы.
Пекин свернул проекцию и помотал головой, будто вытряхивая остатки запечатлевшихся в мозгу картин.
— И все равно наши проиграют, — Джейсон намеренно запнулся, — я имею в виду модификантов. Бунт не был продуман с точки зрения тактики и стратегии. К тому же у них нет перспективных планов. А когда не знаешь, чего хочешь, трудно добиться цели.
— Жить… разве не цель? — Голос у Воротова был слабым, его слегка лихорадило.
Ознакомительная версия.
