Из дверей дома выскочил лейтенант и козырнул Вадиму, который разглядывал укрепления.
– Лейтенант Трубин, – представился он, – но все называют просто Труба.
– Ваш боевой опыт? – с ходу спросил Вадим.
– Служил в десанте, но в реальных боевых действиях не участвовал, только учебные маневры на границе с Украиной.
– Понятно, пойдёмте смотреть позиции. Илья, Борис, Костя, Умар, давайте со мной. Посмотрим, что здесь да как.
Лейтенант достал мощный фонарь.
– Пройдёмте, – освещая путь, произнёс он.
Через полчаса Вадим понял, что оборону нужно перестраивать.
– Штаб спустить в подвал, – приказал он, – нечего ему делать на втором этаже, вас отсюда первым же снарядом снесёт. Всё тяжелое вооружение тоже спустить в подвал. Отрядить людей и изготовить деревянные лестницы, высота, – Вадим прикинул высоту потолков, – три метра. Пробить в подвал отверстия, пробить отверстия в полу на каждый этаж. Страховка на случай, если вход завалит или обрушит лестницу.
– На это уйдёт много времени, придётся задействовать почти всех, – пробормотал Трубин.
– Черт, вы в армии или где? – рыкнул Вадим. – Выполнить и доложить к завтрашнему вечеру. – Он прикинул количество необходимых ходов. – Тридцать пять лестниц и такое же количество отверстий должно быть готово. Умар, на тебе контроль, используйте тротил, только нас не подорвите.
– Да, капитан, – отозвался дагестанец, – всё сделаем.
– На чердаке оставить только наблюдателей, иначе всё, что там окажется, мгновенно снесут, все позиции выше пятого этажа будут стопроцентно уничтожены. Если нет, сможем занять их заново. При артобстреле или бомбардировке всем бойцам немедленно спуститься в подвал. На втором этаже остаются всего несколько наблюдателей, их задача – не высовываться, лишь изредка поглядывать наружу, для них оборудовать особенно хорошо укреплённые позиции. И ещё направьте группу наблюдателей в «свечку», что чуть левее нас. Там нужно оборудовать одну позицию на самом верху, но не на крыше. Это будет одноразовая позиция, группа отработает оттуда один раз – и сразу же отход, позже я поставлю туда своих людей с тяжёлым вооружением. Пока что это всё.
– Разрешите выполнять? – вытянувшись по стойке смирно, спросил лейтенант.
– Выполняйте, и вот ещё, Трубин, не нужно этой полной армейской субординации. Зовите меня капитан или Токарь, если споёмся, разрешу называть по имени.
В два часа ночи Вадима разбудил Илья. Вадим мгновенно открыл глаза и потянулся к автомату.
– Спокойней, ничего страшного не произошло, но только что с нового НП пришло сообщение: в доме напротив устроили гнездышко хитрые ребятки, ведут наблюдение очень скрытно. Скорее всего, небольшая разведгруппа, изучающая возможность просачивания вглубь нашей территории. Зарядить туда «Мухой»?
Вадим покачал головой:
– Не торопись. Сложно было пару противопехоток поставить? Весь район под снос заминировали.
– Спугнуть боятся, – предположил Илья.
– Бараны, их, наоборот, насторожит отсутствие мин и даже простейших растяжек. Этих уродцев непременно надо взять или уничтожить. Как думаешь, давно они там сидят?
– Думаю, с сумерек.
– Илья, поднимай Костю, Умара и ещё человек пять на их усмотрение, будем диверсантов ловить или уничтожать. И да, свяжись со Стрелком, у него лучшие ликвидаторы, пусть берёт и проверяет похожие дома по всему участку и ставит растяжки.
– Понял, сделаю. – И Буратино растворился в темноте подвала.
Гороховец. Учебный центр.
Ольга Курбатова – Гордая. 25–26 июля 2015 г.
Страхов нашел её, когда Ольга была уже в казарме и готовилась лечь спать.
– Ты вроде как на передовую рвалась? – присев на пустую соседнюю койку, спросил старлей.
– Рвалась, – согласилась Ольга.
– Откажись, насчет тебя приказ, только если сама будешь проситься. Бригада пока что останется здесь, а все снайпера и разведбат идут во Владимир.
– Началось?
– Сама же видела новости. По данным спутника, сейчас к Первой ударной идёт десятитысячное подкрепление, перевес противника три к одному.
– Когда выдвигаемся?
– Я знал, что ты не откажешься от этой мысли, но он хотел попытаться.
– Когда? – проигнорировав слова Страхова, снова спросила Ольга.
Она и так прекрасно знала, что именно Игорь просил надавить на неё, и отнеслась к этому спокойно. Она стала совершенно другой за время, проведённое в этом тренировочном центре, она стала солдатом и знала, что свой путь должна пройти самостоятельно.
– Через двадцать минут быть у штаба в полном боевом. Время пошло, – произнёс лейтенант и вышел.
Ольга вскочила и начала паковать рюкзак, в казарму ввалились разгоряченные, раскрасневшиеся девчонки: в клубе были танцы, связистки пару минут следили за Ольгой, которая упаковывала винтовку в чехол.
– Что случилось? – спросила заводная болтушка Галя.
– Ничего, – постаралась улыбнуться Ольга.
– Не ври, Гордая, – поддержала подружку Настя, – у тебя на лице всё написано. Сейчас прямо с танцев сорвались три десятка офицеров, все из разведбата, и снайпера ваши. Началось, да?
– Началось, – застегнув рюкзак и беря чехол с винтовкой, ответила Ольга. – Прощайте, девочки.
Тут случилось то, на что она никак не рассчитывала: десяток девчонок, вскочив со своих коек, подбежали к ней и обняли. И она не выдержала, она заплакала, и они вслед за ней.
Через пару минут Ольга справилась с собой и, утерев лицо, высвободилась из объятий.
– Прощайте, – уже на ходу бросила она.
– Береги себя, – крикнула ей вслед Настя.
Пока Ольга шла к штабу, она думала о том, что произошло. Она ведь за этот месяц вроде так ни с кем и не сдружилась, а тут эта сцена… Что-то надломилось в ней, ей хотелось вернуться в эту казарму, в которой живут такие хорошие женщины, такие простые, проще не бывает, но умеющие так чувствовать и переживать за других. Собравшись, Ольга заставила себя не думать об этой сентиментальной сцене, задвинула её поглубже в подсознание, чтобы вытаскивать оттуда, когда будет слишком тяжело.
Погрузка уже началась, но снайпера стояли возле отдельно припаркованного «Урала». Все были уже в сборе, не хватало столько Страха. Подошла Ольга.
– А вот и Гордая, говорил же, что она поедет, – обрадованно закричал лысый Сергей, получивший позывной Шар. – Давайте ваши денежки.
Игорь и Витя молча передали ему по двадцатнику треуголок.
Ольга осмотрела собравшихся мужчин. За этот месяц в их отношениях многое изменилось, на второй неделе прекратились подкаты и попытки затащить в койку, они стали семьёй, все эти мужчины стали ей братьями. Две недели назад пьяный капитан попытался прижать её в туалете, Ольга вырвалась и ни слова никому не сказала, но ребята узнали: через три часа капитан подал рапорт о переводе в другую часть. Она видела, как он уходил под презрительный свист, покрытое синяками лицо капитана выглядело так, словно по нему рота прошлась. В столовой Ольга, обведя всех взглядом, тихо произнесла: «Спасибо», – и больше к этой теме никогда не возвращались.
