было вверху. Но зато происходящее внизу лицезрел без всякого желания. На меня накатил дикий приступ паники. Все мое внутреннее «Я» понимало, что вот он – конец. Что все мои отчаянные попытки спастись и помочь остальным, закончатся вот так вот – в огне, всего в десяти метрах от спасения.
Поднимающийся, но уже частично рассеявшийся вал пламени все-таки добрался до меня. Все тело, начиная с ног, обдало раскаленным облаком крайне перегретого воздуха.
Я едва успел зажмуриться. Волосы, брови и ресницы частично оплавились. Пальцы предательски соскользнули, а от накатившей ошеломительной боли я не смог даже совладать с собой. Шок, вместе с всепожирающей болью сковали мое и без того многократно израненное тело.
Я беспомощно замахал руками, пытаясь зацепиться хоть за что-то.
Боль затмила собой буквально все. Уже угасающим сознанием я еще успел заметить, как ноги Михаила пропали из вида. На мгновение я увидел робкий луч солнца, скользнувший в шахту.
- Все-таки утро, – обрывки последней, совсем не к месту мысли, пронеслись у меня в голове.
Затем все поглотил мрак.
Падение. Удар. Все.
Эпилог
Старик Картавин сидел на старом кривом кресле. Перед ним была панель управления системой уничтожения всего комплекса. Она включала в себя не только «Лямбду», но и все остальные военные объекты.
Рядом с ним стояла практически пустая бутылка водки. За прошедшие сутки, с момента ухода Максима, он только и делал, что пил и вырубался. Приходил в себя, снова пил и опять отключался.
Рядом стоял старый механический будильник. Старик постоянно бросал на него нетрезвые взгляды.
Во время очередного пробуждения, он задумчиво откинулся на спинку кресла и подумав некоторое время, одну за другой выжал все десять кнопок активации системы уничтожения в «Гамме-3».
- Сдохни, старый урод! – пробурчал Картавин, думая только об одном человеке. О Вильгельме. Наверняка он был еще там.
Он с благоговением смотрел, как на панели вспыхивают красные лампы, символизируя активацию того или иного взрывного устройства. Но почему-то сработали не все.
В ярости он грохнул кулаком по панели, отбросил в сторону практически опустевшую бутылку, а затем, без всякого расчета просто выжал кнопки активации еще и «Лямбды». По вздрагиваниям стен и пола, он понял – сейчас все закончится. Он ждал очередного взрыва, рассчитывая покончить с тридцатилетним ожиданием быстро и решительно. Особенно теперь, когда он остался последним.
Но вопреки его ожиданиям, и на этом объекте взорвалось не все. Из десяти взрывов, он ощутил только восемь.
Картавин устало опустил голову, уперся лбом в панель и медленно прикрыл глаза.
Когда он открыл глаза в следующий раз и посмотрел на одиноко стоящий будильник, прошло уже почти два с половиной часа.
Бросив быстрый взгляд на панель «Астры-1», он незамедлительно выжал все оставшиеся кнопки. Затем сунув руку в карман, вытащил оттуда пистолет «Макарова», проверил магазин и поднес его к виску. Глубоко вздохнув, он решительно нажал на курок.
Одинокий выстрел прогремел в пустом помещении, а эхо разнесло его по близлежащим коридорам...
***
- Двигайся живее, ну! – Юрген буквально рычал, подталкивая стволом пистолета-пулемета девушку в спину.
Катя нехотя перебирала ногами, спотыкалась. Пару раз падала.
Она даже не заметила, как сбоку промелькнули деформированные остатки сразу двух столкнувшихся и слетевших с рельс дрезин.
Вот справа попался какой-то узкий проход. Штрасс затолкал туда девушку, заглянул вверх, но практически ничего не увидел.
- Лезь наверх! – приказал он, грубо толкнув Катю в спину.
Та не сдвинулась с места.
От накатившей злости, страха и отчаяния, он отвесил ей звонкую пощечину. От неожиданности Катя упала на колени, бросила на Юргена затравленный взгляд.
- Вставай! Лезь наверх, живо!
Она нехотя, нарочито медленно ухватилась руками за перекладину, затем неторопливо полезла вверх. Штрасс двинулся следом, постоянно ругаясь и угрожая расправой.
Выбравшись наружу, она сразу же ощутила холодный, невероятно свежий зимний воздух. Вокруг было практически темно, лишь где-то слева начинало светать. Или это был закат?
Девушка бросилась бежать, но уже через несколько метров обессиленно рухнула на мерзлую землю. Штрасс выбрался следом, но не успел даже отойти от шахты воздуховода. Где-то совсем рядом вспыхнул яркий луч света, а затем сразу же прокатилась громкая команда:
- Бросить оружие! Руки на затылок!
Тот оцепенел, но оружие не бросил.
К нему приближались двое. Оба в черной униформе.
Юрген бросил быстрый взгляд в сторону – чисто. Он потянулся за стволом, намереваясь воспользоваться оружием и сбежать, но не успел. Прогремела автоматная очередь. Почти все пули попали в цель.
Умирающий Юрген еще успел увидеть, как над ним склонилось человеческое тело в маске. На груди была отчетливо различима нашивка с желтыми буквами – «Альфа».
А в стоящей неподалеку машине, с удрученным видом сидел Сергей. Рядом с ним о чем-то беседовали офицеры, облаченные в форму спецназа ЦСН...
***
Бульдог уже не смотрел на Вильгельма. Тот давно не подавал признаков жизни.
Уже третьи сутки они сидели взаперти. После того, как старший Штрасс бросил своего сына и вернулся в лабораторию, с массивной входной дверью что-то произошло. Ее намертво заклинило и как наемник ни пытался, он так и не смог ее открыть.
Вильгельм, забыв про все на свете, ни на шаг не отходил от капсулы с мозгом. Разглядывая ее восхищенными глазами, он чуть ли не с вожделением гладил защитную дверь. Но на третьи сутки, старый безумец, все-таки решился на чудовищный ход - открыть камеру. Едва он это сделал, как мгновенно, импульс неизвестной силы поджарил ему мозги.
Сколько прошло времени Бульдог не знал.
Последнее, на что обратил внимание ослабевший от голода и жажды слетевший с катушек командир второй группы наемников, так это гулкие взрывы, сотрясающие весь комплекс генетических лабораторий...
Послесловие
- Товарищ подполковник, разрешите доложить?
- Слушаю! - облаченный в черную униформу старший
